Но Хулюси словно не слышал её.

— Кто её родители? — без обиняков спросил он у внука.

Омер не торопился отвечать, и на его лице появилось выражение вызова.

— Ты не знаешь их, потому что к твоему кругу они не относятся, как когда-то родители моей матери. У Дефне простая семья, её воспитала бабушка. Моей девушке пришлось многое пережить, она рано стала самостоятельной, содержит себя сама и помогает брату и сестре, но не жалуется и всегда гордо держит голову. Дефне учится и работает. Чистая, упорная, настоящая, с большим великодушным сердцем… Такой я её вижу и люблю… И родные её, пусть они и бедные люди, но достойные, живут по средствам и своим трудом. Я не вижу в этом ничего постыдного и считаю, что она окажет мне честь, согласившись стать моей женой.

Нериман в ужасе прикрыла рот, ожидая неминуемой бури и страшась взглянуть на лицо свёкра, Неджми глубоко вздохнул, набираясь смелости поддержать племянника, девушки с одобрением смотрели на Омера, сказавшего такие прекрасные слова о своей возлюбленной, Синан улыбался и кивал головой, словно подтверждал каждое слово своего друга. Хулюси молчал, опустив голову и глядя на свою тарелку… У Омера появилось желание встать и уйти, ведь он сказал всё, для чего пришёл, и реакции деда мог не дожидаться, зная наперёд, какой она будет. Подняв, наконец, голову и посмотрев на внука, тот заговорил.

— Что ж, придётся пока поверить тебе на слово, хотя весь мой жизненный опыт говорит, что влюблённый мужчина мало, что видит. — он взглянул на сына, потом перевёл взгляд на невестку. — Надеюсь убедиться в объективности твоего мнения, когда девушка вернётся, и ты приведёшь её ко мне познакомиться. — считая разговор законченным, обратился к Нериман. — Ты обещала какой-то необычный десерт, ну и где он?

Женщина засуетилась и, махнув Мине, застывшей у стены с заинтересованным видом, скрылась на кухне.

Вечером того же дня, проверяя электронную почту, среди бесполезных рекламных рассылок Дефне обнаружила письмо от Омера.

Дорогая моя Дефне,

сегодня нарушаю традицию и вместо короткой смски посылаю тебе письмо. Я только что вернулся с обеда у родственников, на который мы были приглашены вместе. Думаю, что смог правильно ответить на вопрос деда, какая ты, но, на самом деле, сказал только малую часть. Ты разная и удивительная, и единственная, такой, как ты, я не встречал. Я люблю тебя и даже просто мысль о том, что могу тебя потерять, приводит меня в состояние, близкое к панике. Видеть тебя в обществе другого мужчины (ты догадываешься, о ком я говорю), смотрящего на тебя взглядом, который я очень хорошо понимаю, доставляло мне боль. Я ревновал, это чувство переполнило меня, и я сорвался, сказав непонятно что, то, что на самом деле не думаю. Прости, я очень сожалею о том, что обидел тебя. Надеюсь, в скором времени приехать в Пуатье и, возможно, на выходные мы сможем вместе съездить в тот замок, который нам обоим нравится. Но это тема для будущего обсуждения. Пиши, делись своими впечатлениями. Меня интересует абсолютно всё, что с тобой там происходит.

В надежде в скором времени обнять тебя и прижать к себе

твой Омер

Гости разошлись, Хулюси ушёл почти следом за друзьями, и как невестка не старалась угодить «папочке», так и не поняла, остался он доволен этим обедом или нет. А вот Джейлан задержалась, она пила кофе и говорила о всякой ерунде, которую Нериман почти не слушала, ясно было, что девушкам не удалось привлечь внимание племянника, впрочем, следовало признать, что те даже и не пытались понравиться мужчинам, так что теперь в университетской подруге, как в отработанном материале, необходимость отпала, поэтому хозяйка поторопилась выпроводить её, сославшись на головную боль. Мине, убрав со стола, отправилась на кухню, и супруги остались одни, Неджми, почти всё время молчавший после ухода Омера, обратился к жене:

— Казалось за столько лет я мог бы уже привыкнуть к твоим выкрутасам, но нет, ты всякий раз удивляешь меня, причём преимущественно неприятным образом. — он поставил на столик пустую кофейную чашку и усталыми глазами посмотрел на Нериман.

Женщина дёрнула плечом и надула губы.

— А что такого? Все остались довольны. Более того, именно благодаря мне папочка спокойно принял эту новость про бедную студентку Омера.

— Да, неужели? — иронично осведомился мужчина, приподняв брови.

— Конечно. Сам посуди, если бы на обеде не присутствовали посторонние люди, вряд ли он так спокойно выдержал откровения нашего племянника. — она казалась совершенно убеждённой в правоте своих поступков.

Неджми вздохнул, эта женщина родилась одетой в неуязвимую броню.

— Нериман, ты же не настолько глупа, чтобы верить в чушь, которую несёшь? Или настолько? — он смерил её взглядом. — Ты, наверняка, пригласила свою подругу с дочерьми в надежде, что какая-нибудь из них приглянется Омеру. Разве нет? — пока он облекал своё возмущение в слова, женщина с преувеличенным вниманием рассматривала свои ногти, делая вид, что не слышит мужа. — А о том, как неловко они себя чувствовали, ты подумала?

— Обе вели себя, как и следует хорошо воспитанным девушкам нашего круга. — безапелляционно проговорила Нериман и прищурилась. — А вот та Дефне, неизвестно откуда взявшаяся, а вернее, известно, где выросшая, могла бы тут многих удивить своими манерами. — она села поудобнее на диване, разметав руки по его спинке. — Я до сих пор считаю, что любая из дочерей моей подруги могла бы оказаться для него лучшей партией, чем девочка из махалли. Ну, ничего, у меня в запасе есть ещё несколько идей.

— Как можешь ты судить человека, ни разу не поговорив с ним, даже не видев его? Подходит она ему или нет ‒ это не тебе решать, ни мне и ни его деду. Ты же слышала, как Омер говорил о ней? Парень влюблён, он кого-то полюбил, наконец… Так зачем ты делаешь попытки всё испортить? — Неджми нахмурился, осуждающе взглянул на невозмутимую жену и направился наверх, но, не пройдя и трёх метров, остановился. — Я долго сквозь пальцы смотрел на твои выходки, дорогая. Но сейчас, серьёзно предупреждаю: направь свою энергию на благие дела, в них и претворяй свои идеи. Ещё раз выкинешь подобное, и мы разъедемся. Я устал от того, что ты постоянно вмешиваешься в отношения людей, будь то близкие или малознакомые люди. Надоели, знаешь ли, все эти твои хитроумные шаги и интриги. Найди себе более достойное занятие, наконец!

Она никак не ожидала от него такой реакции и непритворно обеспокоилась, на самом деле, женщина искренне считала, что поступила правильно, пригласив Джейлан с девочками на обед, они были красивы, и вполне могли бы заинтересовать мужчину. Нериман предусмотрела этот визит заранее, не зная об отъезде Дефне, а потом не стала ничего отменять в последний момент. Если бы Омер появился с девушкой, ту ждала бы ловушка, милая тётя запланировала пару ситуаций, имевших целью выставить избранницу племянника в невыгодном свете, например, невоспитанной особой с плохими манерами, или даже более того, с полным отсутствием таковых. Было бы совсем нетрудно заставить бедную студентку совершить ряд промахов, скомпрометировав себя перед Хулюси, гостями и самим Омером. Вполне возможно, ему стало бы неудобно за её поведение, и две сестры только выиграли бы на контрасте с ней. То, что её далеко идущий план сорвался, вовсе не обескуражило Неро, если эта Дефне уехала ‒ тем лучше, пусть остаётся там, в своей Франции, как можно дольше, освободив для другой место возле Омера, который, по её мнению, был достоин лучшей партии.

Первая неделя на факультете оказалась самой трудной, и далась Дефне очень тяжело. Один из старейших университетов Франции принимал на обучение молодёжь из разных стран, сдав специальный экзамен, дававший им право учиться наравне с носителями языка, эти студенты проходили все предметы на общих основаниях. Группа, в которой ей предстояло заниматься, состояла из девятнадцати иностранных студентов из городов-побратимов Пуатье, приехавших подобно ей на краткосрочную стажировку. Четверо рослых парней из Германии показывали самые слабые знания языка и ходили на дополнительные курсы в Дом студента, две девушки из России и трое студентов из Румынии говорили не хуже самих французов, две англичанки и три американца в произношении являли ужасную смесь французского с английским, а вот для пятерых чернокожих парней из Чада, французский был родным, хотя говорили они на нём с сильным акцентом. Тогда Дефне ещё не предполагала, что одногруппники, будучи представителями своих настолько разных в государственном и культурном плане стран, станут к концу обучения неплохо ладить между собой, несмотря на ощутимые различия в мировоззрении и идеалах.