— Не представляю, как раньше я мог жить без тебя. — мужчина повернулся на бок и нежно пробежался кончиками пальцев по позвоночнику лежавшей на животе Дефне. Её тело было ещё влажным от пота. — Может, ты останешься сегодня на ночь?

Она вздохнула, чуть шевельнулась и приглушённо ответила:

— Не могу… Ты же знаешь…

— Но это отдаёт лицемерием. — он тоже вздохнул и откинулся на подушку. — Все же знают, чем мы занимаемся. Я засыпаю с мыслями о тебе и с ними же просыпаюсь. Я хочу тебя так сильно, что никакой душ и физические нагрузки не помогают. — улыбнулся и, потянувшись, развернул её к себе. — Что ты со мной сделала? Приворожила? Отвечайте, графиня… — и шутя, потряс её за плечо.

С раскинувшейся по подушке растрёпанной рыжей гривой, с блестящими глазами и манящей улыбкой она просто источала негу и сладострастие.

— Ммм… — припухшие губы изогнулись в чувственной улыбке. — Может я такая, какой ты меня сделал? Мне казалось, ты должен быть доволен результатом.

Омер привстал, обнажённое тело Дефне белело перед ним в спускающихся сумерках: красивая шея, тонкие ключицы, соблазнительная грудь с розовыми сосками, которые тут же затвердели под его взглядом, нежный животик, завитки тёмно-рыжих волос между бёдер и стройные ноги, всё это принадлежало ему… С чувством удовлетворённого собственника он накрыл ладонью её промежность.

— Нет… Ты такая сама по себе, моя жемчужина… И ты сводишь меня с ума. — его палец заскользил по её сокровенным местам и, остановившись, замер на точке удовольствия.

Тело девушки тут же откликнулось, спина прогнулась, бёдра слегка двинулись, давая ему более свободный доступ. Мужчина смотрел на неё с лёгкой улыбкой и разгорающимся пламенем в глазах, его ноздри раздувались, впитывая запах женского возбуждения, он по-прежнему держал палец на средоточии её удовольствия и слышал, как учащается дыхание.

— Да… — прошептала она и двинулась всем телом, побуждая его продолжать. — чуть приподнялась и, уцепившись за шею, потянула его к себе.

Он раздвинул её ноги и сел на колени между ними.

— Если бы ты только могла себя видеть… — прошептал Омер, сжал её грудь свободной рукой, нагнулся и зажал губами сосок, подсасывая и втягивая его в рот, а другая рука в промежности продолжала своё медленное движение.

Дефне ухватилась за волосы, притягивая ближе его лицо, чуть приподнялась и припала губами ко рту, раздвигая своим язычком мягкие губы и слегка покусывая их. Он издал низкий звук, повернул хрупкое тело на бок, и, ворвавшись в её мягкую влажность, застонал от интенсивности ощущения. Удовольствие от слияние тел, сплетения рук и ног оказалось на этот раз настолько мощным, что финальный аккорд отправил обоих в нокаут, глубокий сон, из которого их вырвал настойчивый звонок в дверь.

Омер натянул джинсы, одевая на ходу футболку, сбежал вниз босыми ногами, открыл дверь, и Нериман вихрем влетела в дом, ни слова не говоря, обежала все комнаты первого этажа и намеревалась уже подняться наверх, когда племянник перегородил ей дорогу.

— Добрый вечер, тётя, ты что-то ищешь? — сухо спросил он.

— Мужа. — коротко ответила она и сделала попытку пройти мимо него.

Придержав женщину за локоть, мужчина вернул её в гостиную и посадил на диван, сам же остался стоять неподалёку, планируя перехватить, если она сделает новую попытку подняться наверх.

— Неджми здесь? Ты не один? — быстро спросила Нериман.

— Дяди здесь нет, и да, я не один.

Её веки казались красными и припухшими, тётя поднесла к глазам платок и разрыдалась, потом, промокая глаза и всхлипывая, выдавила:

— Он ушёл из дома… Наговорил мне гадостей и ушёл… Даже не попрощался, не сказал, где будет жить. Как, ну как, мог он так поступить со мной? — беспокойно теребя мятый платок, причитала Нериман, не глядя на племянника, похоже, она разговаривала больше сама с собой. — Я звонила ему много раз, но он ответил только на первый звонок, подтвердил, что не вернётся и ему нужно пожить одному. А потом вообще отключил телефон. — она закрыла лицо руками и вновь бурно зарыдала. — Что я стану делать одна?

Как большинство мужчин, Омер плохо переносил женские слёзы, он принёс для неё с кухни стакан воды, следя одним глазом, чтобы неожиданная посетительница не прошмыгнула наверх. Сделав пару глотков, женщина поставила стакан на столик и взглянула на него.

— А всё из-за вашего обеда, из-за вас твой дед рассердился на меня, хотя я действовала из лучших побуждений.

Он понял, что тётя готова сесть на свой любимый конёк, и, подняв руку, решительно пресёк её обвинения.

— Извини, но ты сама виновата. Твой глупый, неприемлемый снобизм просто всех утомил. Совершенно напрасно ты считаешь себя лучше тех, кто не имеет чести принадлежать к кругу твоих знакомых. И я, и дядя тебе об этом говорили много раз.

— Не надо было нам туда идти. — Нериман уже не плакала, а, хмурясь, зло смотрела на него. — Все беды оттуда, твоя девица…

— Ни слова больше. — Омер произнёс это таким тоном, что слова застряли у неё в горле. — Ваши разногласия начались гораздо раньше, и причина тебе хорошо известна, что бы ты теперь там ни говорила.

— Он связывался с тобой? Ты знаешь, где и с кем он сейчас находится? — спрашивая, она в нетерпении протянула к нему руки.

— Мы говорили с ним о дне помолвки, больше ни о чём. — кратко ответил племянник.

Нериман вскочила с дивана и умоляюще сложила перед собой руки.

— Позвони ему, позвони ему сейчас. Узнай, когда он вернётся домой.

— Ну, нет… — племянник покачал головой. — Это между вами двумя… Я не собираюсь вмешиваться и выступать посредником. — бросив взгляд наверх и увидев стоявшую перед лестницей уже одетую Дефне, направился к дверям, подталкивая гостью в сторону выхода. — Извини, тётя, я не могу больше уделять тебе время, у меня есть свои дела.

Её быстрый взгляд обследовал лестницу, губы сжались в тонкую линию, было видно, что женщина едва сдерживает себя, чтобы не отпустить соответствующий комментарий, но в этот раз здравый смысл победил, кивнув головой, она вышла из дома.

— Неприятности, которым я была причиной? — не спеша спускаясь вниз, тихо уточнила Дефне.

— Размолвка в семье, где уже давно назревал конфликт. — возразил Омер, привлёк девушку к себе, положив подбородок на рыжую макушку. — Нериман сама виновата, она упорно провоцировала тебя, хотя её просили не делать этого. Полагаю, дяде просто надоело… Знаешь, как говорят, последняя капля…

В дверь опять позвонили, он закатил глаза и, резко распахнув, с досадой проговорил:

— Тётя, ну сколько…

Фраза осталась висеть в воздухе, воспользовавшись его замешательством, Гюпсе проскользнула вовнутрь.

Оказавшись в гостиной, Гюпсе села на диван, с иронией разглядывая пару, ошарашенную её наглым вторжением.

— Как мне повезло… — протянула она. — Если бы не та взбешённая женщина, я не смогла бы так просто к вам попасть. — поёрзав, устроилась поудобнее, положила ногу на ногу и небрежно откинула руку на спинку дивана. — А кстати, что вы с ней сделали? Она была совсем не в себе… — поцокала языком и зло оглядела Дефне с головы до ног. — А ты чуть повзрослела… Полагаю, вы любовники уже продолжительное время? И как он тебе? Так же изобретателен, как был в отношениях со мной?

Ни Омер, ни Дефне не шевелились и никак не реагировали на её слова, носившие всё более вызывающий, провокационный характер. Мужчина боролся с желанием схватить нахалку и грубо вытолкать её из дома, и если бы на этот момент они находились вдвоём с этой женщиной-катастрофой, так бы и поступил, но когда рядом стояла его невеста… Бросив на неё взгляд, он с удивлением увидел, что она забавляется ситуацией, ну, или, по крайней мере, так это выглядело со стороны. Девушка чуть склонила голову набок и, приподняв брови, слегка улыбалась, спокойно разглядывая Гюпсе. Омер видел, как та начала нервничать, покусывая губы, она-то явно рассчитывала произвести прямо противоположный эффект, захватив их врасплох.