Омер хмыкнул, перевёл взгляд на Бельгин, смотревшей в их сторону, и пробормотал сквозь зубы:

— Помоги Аллах бедной девушке…

В день их отъезда Николя не работал, и Дефне оставила у Франсуа открытку со словами благодарности мастеру, изготовившему модель Шато, она просила переслать ей адрес личной электронной почты Николя или общества краеведов, объяснив, что имеет информацию, которую нельзя предавать широкой огласке, отправив её на официальный сайт отеля. Тепло распрощавшись со всеми, гости покинули отель, Синан с женой и регистратором брака следовали за автобусом на машине, за ними ехал Гуэрино, наедине с собой он снял маску беззаботного ловеласа, глаза потускнели и глубокая морщина прорезала лоб. Дефне даже не подозревала, какую работу он проделал, охраняя её от любопытных призраков, упорно желавших нарушить покой новобрачной из рода де Блосак. Страж сожалел о том, что порученную ему миссию выполнил лишь частично, то, что Чёрный рыцарь проявил себя, грозило роду Антенаты новыми проблемами,

Омер вызвал такси для семьи Топал и проследил, чтобы они благополучно погрузились в него, прежде чем уехать самому. Дефне, сладко проспавшая весь полёт, до сих пор находилась в полусонном состоянии и совершенно забыла о коробке, которую хотела отправить домой вместе с родственниками, муж не знал о её планах и погрузил модель Шато в багажник своего кроссовера, который эти дни ждал их на стоянке аэропорта. По дороге домой глаза девушки закрывались сами по себе, очевидно, напряжение последних дней давало о себе знать, и когда они подъехали к дому, ставшему их общим, она уже спала. Омер осторожно внёс её в дом и оставил отдыхать в спальне, где всё осталось по-прежнему, конечно, перестановка и новая мебель не исключались, и он мог бы всё переделать заранее, но хотел, чтобы Дефне, как полноправная хозяйка, приняла в этом участие и сама сделала свой выбор. Прикрыв дверь, чтобы звуки снизу не долетали до второго этажа, он спустился вынуть из машины вещи, коробку с копией Шато после недолгих размышлений занёс в швейную комнату, уже полностью укомплектованную и готовую к работе. Завтра это маленькое ателье с современным оборудованием станет для любимой сюрпризом и даст ему повод наслаждаться её удивлением и радостью.

Но в первый день жизни в новом доме Дефне проснулась раньше его, спросонья не поняла, где находится, села на кровати, спустив ноги, и огляделась ‒ в спальне Омера, вернее, теперь в их общей спальне ничего не изменилось. Она оглянулась на спящего на животе мужа, борясь с желанием прикоснуться к нему, поспешно встала и осторожно, на цыпочках, вышла из спальни, прикрыв за собой дверь, спустилась по лестнице и направилась на кухню. На полках холодильника лежали продукты, очевидно, он просил женщину, убиравшую дом, всё подготовить к их возвращению. Девушка в нерешительности постояла, есть не хотелось, а завтрак она приготовит, когда проснётся муж. Пока заваривался чай, Дефне прошлась по комнатам, в них царила образцовая чистота, порядок и монохромность, не нарушаемая ни яркими цветными пятнами, ни цветами в горшках, ни милыми безделушками, всё выглядело стильно, со вкусом и немного безлично. «Настоящая берлога холостяка», — подумала она, но менять здесь что-то с разбегу не собиралась, следовало пожить, привыкнуть к дому, и потом уже решать, какие изменения можно внести, уважая привычки своей второй половины. Картины на стенах первого этажа почти все имели абстрактный сюжет, за исключением одной ‒ головы юноши, выполненной в различных оттенках сине-голубого цвета, Дефне разглядывала её пару минут и признала, что именно она, по стечению обстоятельств разбавляла общий строгий фон помещения. Ей казалось неправильным, что рисуя прекрасные картины, Омер не вывешивает их в своём доме, она предпочла бы видеть в комнатах его работы, а не абстрактную безликую живопись. По крайней мере, подаренному ей виду Венеции обязательно найдётся здесь достойное место,

Открыв дверь в сад, где уже припекало солнышко, девушка вернулась за чаем, любопытства ради заглянула в комнату рядом с кабинетом мужа и обомлела… Всё, о чём она когда-либо мечтала, но не могла себе позволить было собрано там. Вдоль стены половину помещения занимал длинный стол для раскроя со сквозными секциями внизу для хранения материалов и принадлежностей для шитья. На нём во множестве лежали приспособления, призванные облегчить процесс конструирования одежды, линейки разного назначения: для разметки припусков, петель или для помощи при шитье из тонких тканей, аква-маркеры, приспособления для прохождения толстых мест, растворяющиеся нитки для смётки, дисковый нож для раскроя, щипцы для пробивания небольших отверстий, боксы для шпулек и ниток, набор ножниц для раскройки тканей разного вида и много других вещей, назначения которых ей не удалось определить. Её ошеломленный взгляд перебегал с одного предмета на другой и, наконец, остановился на новой швейной машинке марки Бернина. Девушка заволновалась, потому что знала примерную стоимость этой чудо-техники, почти досконально изученной в каталогах интернет-магазинов. Машина была полностью готова к работе, присев на удобный стул с мягким сиденьем она включила вилку в розетку и нажала кнопку, тотчас засветилась панель, предлагающая выбрать виды шитья и функциональные настройки. Инструкция по пользования и бокс для хранения дополнительных швейных аксессуаров лежали рядом, в нём среди прочих деталей обнаружилось немыслимое количество лапок и сменных иголок. Машина делала до тысячи швейных операций и около двухсот видов рабочих строчек… Дефне растерянно оглядывала всё это швейное богатство, её губы задрожали и слёзы выступили на глаза. Некогда недостижимая мечта сбылась… Чем она это заслужила?

— Что мне делать со всем этим? — пробормотала она.

— Идти навстречу своей мечте, я полагаю. — раздался мужской голос.

В открытых дверях стоял Омер, со взлохмаченными со сна волосами, обнажённым торсом и босиком он выглядел несколько смущённым.

— Жаль, что я не проснулся первым. Это должно было стать приятным сюрпризом, я ожидал радостных восклицаний и горячих поцелуев, а вместо этого у тебя на глазах слёзы.

Девушка усмехнулась и всхлипнула одновременно, бросилась к нему и с непосредственностью ребёнка повисла у мужа на шее, сцепив ноги у него за спиной, движение было таким стремительным, что он едва успел её подхватить. Она прижалась мокрым от слёз лицом к плечу мужчины.

— Всё так неожиданно… Ты и без того потратил много денег… — Дефне всхлипывала. — Я знаю, сколько это стоит… Зачем ты тратишься на меня…

Он вздохнул, пересёк комнату и сел на единственный стул, не выпуская свою драгоценную ношу из рук.

— Потому что я люблю тебя и хочу, чтобы со мной твоя жизнь стала легче. Чтобы, как сказал твой друг, ты исполнила свои мечты, не думая о том, что брак со мной связал тебе крылья.

Она ткнулась носом в его шею и, вдыхая родной запах кожи любимого, начала затихать. Успокаивая, Омер нежно водил руками по горячей, хрупкой фигурке, но её прерывистое дыхание возле его шеи и тяжесть ягодиц, едва ощутимо ёрзавших на его бедрах, заставляли мужчину волноваться всё сильнее, лёгкие поглаживания закончились страстными блужданиями по телу и, наконец, он не выдержал.

— Может, поднимемся в спальню? Ты собиралась сегодня выходить куда-нибудь?

— Хотела зайти к бабушке после обеда. А ты?

— Я обещал придти на работу во второй половине дня. Так что с утра у нас есть время друг для друга, часа два, по крайней мере. Потом позавтракаем и разойдёмся по делам, чтобы встретиться вновь в нашем доме вечером.

— Всё так необычно звучит: наш дом, встретимся вечером… — девушка улыбнулась и чуть откинулась, лукаво глядя на него. — Давай поднимемся наверх, а то ты испытываешь определённые неудобства, сидя со мной подобным образом. — и, отстранившись, сделала попытку встать.

— Я хотел бы на руках доставить мою драгоценную жемчужину в нашу супружескую кровать.