— Лерс, не думала, что скажу это… Но тебе пора ехать на шоу Голос. А Шурика спихнём Нагиеву, они станут неплохим дуэтом, верно?

Лера хихикнула и загордилась.

— Ты приняла допинг? — прищурилась я.

— Ну не совсем. Всего лишь настойку сире. Ик!..ни. Ой, то есть Сирены. Повезло, что вкус мяса перебил аромат лимона. Хи-хи-ихи, — Лерс икнула. Настойка явно одурманила не только Ахмеда. Улыбка сестры была странноватой, а глаза поддёрнула пелена. Она опять захихикала. Прям как тогда, на поляне менгиров. Мне стало жутко.

— Побочный эффект. Это пройдёт, — заверил Шура, — сейчас она в таком состоянии, что можно сообщить любую неприглядную информацию. Она это забудет. Думаю, самое время рассказать о том, как ты совершенно по-дурацки избавила нас от крупненькой суммы прозраликов. Вам в любом случае светит статья 160 УК АС — присвоение чужого имущества. Так что можно было бы и насладиться временной блажью.

— Эх, глупый ты голубишка. Если бы я этого не сделала, не долго бы нам оставалось расхаживать по этому свету. Ахмед бы нанял киллера. Конечно, непроданный товар и Гречка стоят в разы больше, но он наверняка смекнёт, что мы их не оставим себе и гнаться за нами, чтобы вернуть их себе не будет смысла.

— Разве только, чтобы отомстить.

— Всё будет хорошо, — я сжала покрепче поводья.

— О чём разговор? — вмешалась сестра.

— О коррупции и разбазаривании денег.

Лерс почесала тыковку. Когда она заново прокрутила в голове разговор, то выпалила:

— Погоди… ты, что выбросила деньги Ахмеда?! Которые могли быть нашими?

Благодаря Шурику, подливающему масла в огонь на каждом моём комментарии (он встал на сторону Леры), этот спор продолжался до тех пор, пока мы не заметили, что привлекаем излишнее внимание ранних прохожих. Шура нырнул в повозку, думаю, он там завалился дрыхнуть. Без него сразу стало тихо. Не считая шуршания, доносившегося из-за спины.

Мы полагали, что это пушки, пока на голову нам не спикировал кусок брезента. Повозку едва не занесло в кювет. Я злобно зыркнула.

— Чтоб головку не напекло! — пояснил Шура и уселся в тень самодельного навеса. Мы с сестрой выступали в роли ножек.

Я не выдержала и попросила надоеду на выход.

— Эй! Я вам такую услугу оказал, а вы меня гоните.

— Никто не просил тебя вмешиваться. Насколько я помню, ты сам навязался. Зачем только не пойму. Так что если хочешь иметь с нами дело, веди себя прилично.

Гулька насупилась, но до конца поездки не проронила ни слова.

***

Мы остановились в небольшой тенистой рощице. Спрыгнув с козлов, мы принялись выгружать клетки, чтобы пушки не поранились, прыгая с высоты.

Шурик позабыл про обещание и принялся руководить, хотя скорее, крыловодить процессом:

— Ать два! Ать два! Ну же, девчонки, поднажмите, что вы как бабы, в самом деле!

— Может потому что мы и есть бабы, — растягивая слова, пролепетала Лерс. Она зевнула и повалилась прямо на траву. Её тут же облепили благодарные за дарованную свободу зверушки. Послышался всхрюк, а затем всхрап.

Я опять начала раздражаться.

— Лучше молчи. У нас из-за тебя и так могут быть крупные неприятности.

— Прорвётесь. Я уверен, иначе я бы вам не доверился.

— Шурик, скажи честно, зачем ты толкнул нас на авантюру с пушками?

— Чтобы помочь миленьким зверуу…

Поставив последнюю клетку на землю, я подошла к почёсывающемуся Шуре и, схватив его за лапы, перевернула вниз головой. Он испуганно забил крыльями. Я посмотрела ему прямо в два жёлтых глаза.

— Твои глаза горят, как фонари, — заметила я.

— Эээ. Спасибо? — ещё больше запаниковал он.

— Если ты не ответишь на пару простых вопросов, фонари будут гореть и под глазами. Уяснил?

Шурик нервно сглотнул. На заднем фоне всхрапнула Лера, почуяв что-то неладное, она резко села:

— Фонари под глазами? Наших бьют?

— Всё в порядке, Лерс, спи. Наши в безопасности. Но враги могут пострадать.

Успокоенная сестра сгребла в охапку шерстяные шарики и прижала их к груди, словно плюшевую игрушку.

— Я не враг, а друг! — я смотрела всё так же строго, — В крайнем случае, приятель… хм…знакомый?

— Ты кто такой, Александр Гулькин? — задала я первый из вопросов.

— Голубь, вернее, не совсем.

— Я это уже слышала. Дальше.

Не совсем голубь заупрямился. Он скрестил крылья на киле.

— Я скажу, если ты меня опустишь на землю. У меня есть права!

Я не стала спорить, утверждая, что их нет. Ведь у птицы не могло быть даже паспорта. Вопреки привычной мягкости и податливости пластилина, я не пошла на сделку. Он должен понять, кто здесь главный. Это сработало.

— Когда-то давным-давно, — начал он, — я был человеком. Очень милым пареньком, прошу заметить! Красотки нимфы так и висли на мне! Один раз, правда, едва не утопили в озере, но не суть. Я жил в своём скрытом от глаз посторонних особняке вместе с родителями, тремя тётями, двумя бабушками и прабабушками, шестью сёстрами и братом. Кроме невероятного количества представительниц женского пола была у нашей семьи ещё одна особенность. Мы являлись хранителями природы Альянса. В нашей власти находилась экологическая ситуация на планете. Мы поддерживали баланс, который не должен ни в коем случае нарушиться. Загвоздка состояла в том, что особый дар, необходимый для этого, передавался исключительно по мужской линии. Так получилось, что меня традиционное дело семьи мало интересовало, а у брата странным образом не оказалось магических способностей. Делать нечего, я остался единственным наследником. Но так получилось, что из-за своей безмятежности я умудрился едва всё не уничтожить. Тогда, шесть лет назад, по всей планете прокатились жуткие пожары. А виновником оказался я. В наказание отец наложил на меня заклятие и буквально пинками выгнал из дома. Нет, ну вы представляете! Родного сына, единственного хранителя Дара! Так или иначе, путь домой мне отрезан. Я не смогу вернуться, пока не искуплю вину и докажу, что имею право стать новым Хранителем. И вы мне в этом поможете!

— С чего бы?

— Это Судьба, моя дорогая, — сочувственно произнёс голубь и похлопал меня по плечу.

— Не убедил.

— Послушай, я могу вам сильно пригодиться. Ты только представь: невидимый помощник с логическим складом ума незаметно подсказывает на контрольных, — он заговорчески подмигнул. Это подкупило.

— Если ты за это время успеешь вернуть человеческий облик, ничего не выйдет.

— В любом случае я очень полезен. Я знаю очень многое. Ты заметила, я утверждал, что вы с Лерой сёстры, хотя внешнего сходства совершенно нет? А ещё я хитрый. И весёлый. Меткий, быстрый и юркий. Совершенный обаяшка! Но при всём при том жутко доставучий. Вам от меня никуда не деться!

Я медленно опустила гульку на землю. У того закружилась голова. Походив кругами, он плюхнулся на зад.

— Госпожа Судьба меня натолкнула на мысль, где искать подмогу. Знаешь, когда я увидел вас на пирсе, героически спасающих пушка, я решил: вот оно! Осталось убедить вызволить этих маленьких засранцев и дело в шляпе! Но дело сделано, а я всё такой же сизый и пахучий. Нет, я не жалуюсь, в моём обличие есть много плюсов. Но оно лишает многих радостей. Например, я не могу поесть любимых сосисок, приходится придерживаться птичьей диеты, чтобы не заработать несварение, нельзя сыграть в аэробол, почитать, выиграть премию умника или изобретателя года. Нельзя построить глазки, в конце концов! — голубь предпринял жалкую попытку. В тот момент он показался донельзя милым. Только ему не говорите!

— Я хочу помочь природе и вернуться к семье. Помогите мне п. по. пож. Как это слово, когда просят оказать услугу не за деньги?

— Пожалуйста?

— Вот то-то и оно. Пожалуйста, пожалейте несчастное создание. Я ждал. Долго ждал, уверен, именно вас.

— Лерс? — не надеясь на ответ, спросила я сестру.

— Я согласна, — во сне пробурчала она, — стать твоей женой…

Рукалицо.

— Ну раз она не против…

— Урааа! — заверещал Шурик и на радостях пнул пробегающего мимо муравья. Тот с немым визгом, описав дугу, полетел в речку. Его тут же унесло вниз по течению. Поводя взглядом мураша, я с укором посмотрела на Шурика.