— Пап, впереди нас ждет город, — напомнил Артем. — Может там все не так уж плохо? И файвиоллы вполне себе живут, огородившись от внешнего мира?

— Не знаю, сын. Каждый новый артефакт все больше озадачивает меня. Каждая новая встреча с местными ставит новые вопросы, ответы на которые я пока не нахожу.

Вдруг Емельянов насторожился. Его лицо окаменело, а сам он замер, вслушиваясь.

— Тсс, не двигайтесь.

— Что случилось, Санек?

— Какой-то звук со стороны леса.

Зрачки охранника, сузившись, прощупывали взглядом деревья у края дороги. Рука Емельянова потянулась к внутреннему карману пиджака.

— Вроде спокойно. Может, показалось. Только не нравится мне все это. Как-то тихо слишком. Даже птиц не слыхать. Ладно, хватит вам разглядывать местный автохлам. Пойдем.

Артем вновь взобрался на Черныша, втиснулся между сестрой и шеей скакуна. Емельянов двинулся вперед. Лошади с легкими наездниками потопали следом. Один лишь Олег замешкался, не желая так быстро покидать еще одно чудо этого странного мира. Ученого мучили загадки: на чем ездила эта машина? И почему она оказалась здесь? Вот покопаться бы внутри.

Емельянов, пройдя несколько шагов обернулся.

— Куропаткин! Чё застрял? Догоняй.

Со стороны леса мелькнуло что-то черное. Олег дернулся, взмахнул руками и рухнул на землю лицом вниз. Копье выпало, глухо ударившись о ржавый корпус. Охранник, словно кошка, в два прыжка оказался рядом. Из спины Олега торчал черный хвост стрелы. Емельянов нагнулся. Но не успел он дотронуться до плеча товарища, как рядом с ухом просвистело, и еще одна стрела бумкнулась в автомобиль, пробив ржавый капот. Емельянов перекувырнулся, юркнул за корпус машины. В его руке появился пистолет.

Дети, успевшие отъехать на лошадях вперед, остановились. Глаза Насти с ужасом глядели на отца, неподвижно лежавшего на дороге. Артем в нерешительности уцепился за гриву Черныша, не зная, как ему поступить. Лика выхватила из-за спины лук, вставила стрелу. Её взгляд устремился в сторону деревьев, откуда прилетели вражеские стрелы.

Тем временем еще несколько стрел просвистело над головой Емельянова. Он вскинул пистолет. Прозвучал выстрел. Эхом пронесся по округе. Над лесом взмыла стая птиц. В ответ прилетела еще одна стрела, едва не задев охранника. Емельянов бросил взгляд в сторону детей.

— Бегите отсюда! Быстрее!

Лошади оставались стоять на месте. Александр попробовал вновь пробраться к Олегу, не зная, жив он или нет. Но как только голова охранника высунулась из-за борта машины, как тут же прилетели еще три стрелы. Одна отскочила от асфальта, подняв облачко пыли. Вторая вонзилась в сгнившее крыло. А третья, задев волосы громилы, улетела в кусты за его спиной.

Емельянов вновь выстрелил наугад, не видя противника. Следом за прогремевшим на весь лес грохотом послышался вопль. На лице охранника скользнула улыбка. И тут из-за деревьев показались фигуры людей. Одна, две, три… еще и еще. Они сбегали по склону прямо на Емельянова. В руках у одних были арбалеты, у других — сверкали клинки. Александр снова выстрелил, теперь уже прицельно. Один из нападавших рухнул, но это не остановило противника. Несколько фигур бросились в сторону детей.

— Малой! Прочь отсюда! Скачите! — заорал охранник.

Лика отпустила тетиву. Рослый мужчина, вырвавшийся было вперед, словно запнувшись, кубарем покатился по дороге. Емельянов нацелился еще в одного, бегущего к детям. Прогремел выстрел. Мужчина упал. Но тут в самого Александра вонзилось острое жало стрелы, прямо в руку, сжимавшую пистолет.

— Артем, бежим! — крикнула Настя в ухо оцепеневшему от ужаса брату.

В это время двое мужланов с мечами почти достигли детей. Лика вновь вскинула лук. Один из нападавших схватился за плечо, пронзенное стрелой. Второй бросился к лошади Лики. Артем поднял копье и со всех сил воткнул наконечник в шею неприятелю. Мужчина захрипел, завопил от боли, дернулся вместе с копьем. Артем чуть не слетел с коня. Отпустил древко. Тучный разбойник завалился, копье ходило из стороны в сторону, выворачивая шею.

Лика успела выпустить еще одну стрелу. В ответ прилетел еще один крик вперемежку с ругательством.

— Артем, надо уходить! Спасать лошадей.

Мальчишка развернул Черныша, ударил пятками в бока. Конь будто только и ждал этого, тут же рванул с места. Следом послышался стук копыт Милки. Артем с Настей на Черныше и Лика на Милке во всю прыть помчались прочь от места сражения. Позади прозвучал еще один выстрел. Донеслись чьи-то вопли. Емельянов продолжал вести неравный бой. У Артема сердце сжалось от мысли, что их новый друг, остался там один против целого отряда. И отец. Жив ли он? Даже если жив, чем Артем ему поможет? Сам погибнет. А еще Настя и Лика. Разве можно допустить, чтобы и они полегли в этой нелепой схватке? Сестра обнимала брата, крепко вцепившись в его рубашку вспотевшими ладонями. Артем спиной ощущал, как лились слезы, и вздрагивало от рыданий все ее тело. Слева скакала Лика, пригнувшись к шее лошади. Лицо серьезное, на глазах ни слезинки. Горе её не коснулось, у нее только мысли о спасении лошадей. А Артему и лошадей было жалко. Они ведь ни в чем не виноваты. Оставалось одно: уходить, бросая на произвол судьбы дядю Сашу и отца. У мальчишки горло перехватило от отчаяния и осознания того, другого пути нет.

Лошади скакали во весь опор. В ушах свистел встречный ветер, трепал волосы. По краям дороги мелькали деревья. Уже давно остались позади звуки борьбы. Не было слышно ни выстрелов, ни рева и воплей, ни лязга оружия.

— Тпр-ру, — послышался голос Лики. Милка сбавила шаг. Вслед за ней и Черныш, не дожидаясь команды от своих наездников, замедлил бег. Проскакав еще с полсотни шагов они остановились.

— Надо дать лошадям передохнуть, — сказала Лика. Она спрыгнула с потной спины Милки. Артем и Настя последовали примеру.

— Кто это был? — спросил Артем.

— Зинды, — ответила Лика.

— Зачем? Зачем они напали? Что мы им плохого сделали?

— Зинды всегда нападают на безоружных. Они привыкли жить грабежом, совершают набеги на наши поселения. Кто не в силах противостоять, платит дань этим грабителям. Много раз они пытались отбить у нас лошадей. Наш жрец говорит, нельзя допустить, чтобы хоть одна лошадь попала к ним в руки. С лошадьми Зинды станут еще сильнее. Поэтому мы бережем свое стадо как зеницу ока. А сейчас мы оказались для них лакомой добычей. Они бы не остановились ни перед чем, лишь бы отобрать Милку и Черныша. Убили бы нас всех. Спасибо дяде Саше, он отвлек их на себя и дал нам уйти.

— Значит, они могут отправиться за нами в погоню? — спросил Артем.

— Могут. Поэтому, нам лучше свернуть в лес и затаиться.

Дети сошли с дороги. Лошади последовали за ними. Деревья росли густо, упругие ветви мешали продвижению. После относительно ровной местности земля пошла под уклон. Дети спускались по косогору, все дальше углубляясь в лес, пока не оказались на дне лощины. Здесь протекал ручей, скрываемый густыми зарослями кустов, протянувшихся вдоль русла как жирная мохнатая гусеница. Дети остановились.

— Давайте здесь передохнем, — предложила Лика.

— И что потом? — спросил Артем.

— Не знаю.

Они опустились на траву. В повисшем молчании стал слышен писк комаров, окруживших неожиданную для них добычу. Из кустов доносилось щебетание невидимых глазу птиц.

— Я думаю, нам надо вернуться на то место, где на нас напали, — произнес Артем.

— Зачем? — спросила Лика.

— Там наш отец. Мы не можем бросить его просто так.

— Я боюсь туда возвращаться, — пискнула Настя.

— Думаешь, я не боюсь? А вдруг он жив?

— Зинды никого не оставляют живыми, — возразила Лика.

Лицо Артем посерело. Предательские слезы начали наворачиваться, готовые вот-вот хлынуть. Мальчишка изо всех сил старался не разреветься. У Насти глаза давно были на мокром месте, а теперь вновь послышались рыдания. Лика смотрела на детей Куропаткиным с жалостью. У нее самой заблестели капельки у ресниц.