Вдруг со стороны тропинки, ведущей к реке, раздалось: «Ойо!»

Артем встрепенулся, узнав голос. Непроизвольная улыбка расплылась на его лице. На поляну выскочила Лика на гнедом скакуне. В ее руках мальчишка заметил длинный лук. Девочка натянула тетиву. Секунда, и стрела со свистом полетела в самую гущу дикарей. Раздался вопль. В толпе нападавших возникло замешательство. А меж тем уже вторая стрела летела в дикарей. И снова душераздирающий крик. Ряды нападавших смешались, отступили. Емельянов и Олег воспользовались ситуацией и ринулись вперед. Заостренная палка в руках мордоворота засвистела, обрушиваясь на головы замешкавшихся. Острый наконечник копья Олега попал в чью-то грудь. Раненый дикарь не устоял. Племя начало отступать к пещере. Со стороны Лики летели стрелы, попадая в незадачливых воинов. Артем ударил пятками по бокам Черныша. Жеребец с радостью рванул вперед, топча копытами упавших на землю врагов. «Копье» Артема тыкалось в спины разбегающихся дикарей.

Вождь, пятясь к пещере, выставил перед собой пистолет. Прогремел выстрел. Конь под Артемом встал на дыбы. Мальчишка полетел на землю. А Черныш, сделав разворот на месте, рухнул рядом.

Тем временем Емельянов прыгнул, словно кошка, в сторону вождя. На лету он ухватился за руку, сжимающую пистолет, повалил могучего туземца. Огромный кулак мордоворота со всей силы обрушился на лицо испугавшегося вожака. Пистолет выпал из его руки. Оба громилы катались по земле. Вождь пытался вырваться из цепких объятий Емельянова. Тот не отпускал его, осыпая ударами, пока вождь не затих, лежа в пыли. Александр поднялся, плюнул на грудь вождя. Подобрал пистолет.

Поредевшее племя дикарей спешило скрыться в пещере. Их уже никто не преследовал. Олег и Емельянов с грозным видом наблюдали за этим отступлением. Артем, поднявшись с земли, подошел к лежавшему Чернышу. Бока жеребца тяжело поднимались и опускались. Из груди скакуна сочилась кровь. Настя подошла к брату. Лика, спешившись, тоже приблизилась к жеребцу. Присев рядом на корточки, она заглядывала в большие глаза, жалостливо смотрящие на детей. У девочки слезы покатились по щекам. Она гладила ворсистую морду, не зная, как облегчить страдание животному. У Артема и Насти глаза тоже повлажнели. Они стояли с виноватым видом. Ведь это из-за них Черныш оказался здесь.

Олег с Емельяновым подошли к детям.

— Его еще можно спасти, — сказал Александр. — Нужно только пулю извлечь.

— Как? — спросил Артем.

— У вас же есть нож.

— Есть, — ответила Настя, протягивая нож громиле. — А кто будет извлекать?

— Кто, кто, — ответил Емельянов, беря нож. — Отойдите.

Он присел на корточки рядом с конем. Осмотрел рану.

— Так, прошу всех держать раненого. Как можно крепче.

Дети и Олег навалились на Черныша, прижимая его к земле. Емельянов полез ковыряться в ране. Жеребец вздрагивал от боли, громко фыркал. Но вот Александр поднялся. Его окровавленные пальцы держали черный комочек.

— Вот она — пуля. Теперь нужно наложить повязку, чтобы остановить кровотечение.

С этим словами мордоворот сорвал с себя рубаху, сделал из нее огромный тампон.

— Кто-нибудь, дайте кусок веревки.

Настя сбегала к столбам, где были до этого привязаны отец и громила, принесла обрывки жгута. Емельянов приложил импровизированный тампон к ране, притянул его с помощью жгута.

— Ну вот, надеюсь, жить будет, — удовлетворенно произнес Александр. — А теперь нам нужно всем вместе убираться отсюда. Как бы эти дикари не вздумали еще раз напасть на нас.

Легко было сказать «убираться». А как унести с поляны раненого коня? Недавние пленники и дети стояли в нерешительности около Черныша, лежавшего на траве.

— Придумал! — воскликнул Артем. Он подобрал с земли пару копий, оставленных дикарями. — Надо подсунуть их под Черныша и нести как на носилках. Папа с дядей пусть возьмутся за одно копье с двух сторон, а мы с Настей за второе.

— Дядю между прочим Сашей зовут, — произнес Олег. — Идея хорошая, давайте попробуем.

Емельянов предложил усовершенствовать конструкцию. Он добавил еще два копья, подложив их крест на крест. Перекрещивающиеся концы скрепили веревками, оставшимися от связанных рук и ног. Олег и Емельянов подошли к передним ручкам импровизированных носилок. Артем — справа сзади, а Настя и Лика к заднему левому углу.

— Ну, что, — сказал Емельянов. — На счет три поднимаем. Раз, два, три.

Все разом подняли образовавшуюся конструкцию. Черныш зашевелился, норовя соскользнуть с носилок.

— Давайте быстрее, уносим! — прокричал Емельянов.

Все побежали в сторону тропинки, пытаясь удержать Черныша. Поперечные копья слегка прогнулись под тяжелой ношей. Жеребец, видимо поняв, что ему ничего плохого делать не собираются, перестал шевелиться. Он лишь посматривал на передних носильщиков, подняв голову. Артем изо всех сил тужился, держа конец копья, на которое давил приличный вес раненого. Лика и Настя тоже напряглись, боясь выронить из рук жердину. Олег нес свою часть ноши, стиснув зубы. Лишь Емельянов не подавал вида, что ему тяжело. Он тянул всех в сторону от злополучной пещеры, Олег, Артем и девочки только успевали переставлять ноги. Лошадь Лики топала следом за людьми.

Удалившись от пещеры так, чтобы ее совсем не стало видно, отряд необычных носильщиков остановился.

— Мы сейчас свалимся на месте, — сказала Настя за себя и за Лику.

— Давайте свернем в лес, — предложил Емельянов.

Они зашли в заросли деревьев. У подножия нескольких толстых стволов опустили Черныша на землю. Дети тут же повалились в траву. Олег прислонился к дереву, тяжело дыша.

— Что, Куропаткин, тяжела ноша? Это тебе не на кнопочки нажимать.

Ученый промолчал. Сейчас он с удивлением рассматривал незнакомую девочку, так вовремя появившуюся и устроившую стрельбу из лука по дикарям. Откуда она? Похоже, Настя с Артемом успели с ней познакомиться.

Емельянов принялся разглядывать окружавшую их местность. Его оголенный торс играл кубиками мышц, на правом плече чернела большая запекшаяся рана. Широкие босые ступни сорок пятого размера под черными брючинами утопали в густом травяном ковре. Туфли так и остались у пещеры, также как и туфли Олега вместе с носками, полюбившимися вождю.

— Главное, чтобы эти дикие чудики не вздумали отправиться за нами в погоню, — сказал мордоворот, закончив осмотр окрестностей. — Они же, судя по всему, охотники. В два счета выследят нас.

Взгляд Емельянова перешел на детей, дружно лежавших на мягкой траве.

— А ты, Куропаткин, не говорил, что с тобой еще дети будут. Или это не твои?

— Артем и Настя — мои. А девочку я не знаю.

— Ее Ликой зовут, — отозвалась Настя.

— Откуда ты ее знаешь? — поинтересовался Олег.

Настя пересказала отцу их с Артемом приключения. Олег и Емельянов слушали с большим интересом.

— Ну, вы, блин, даете, — не выдержал в конце рассказа Александр. — Сумели вступить в контакт с местными, выучили их язык, а напоследок коня украли.

При этих словах дети посмотрели на Черныша, смирно лежавшего под сенью деревьев. Самодельный тампон из рубахи мордоворота белел на черной груди. Ликина лошадь стояла тут же, пощипывая травку и время от времени касаясь губами морды раненого жеребца.

— Нам надо вернуть его в деревню, — сказал Артем.

— Ага, там ждут нас с распростертыми объятиями, — произнес Емельянов. — Если, как рассказала твоя сестра, местные так высоко ценят своих лошадей, то мы для них будем преступниками.

— Если мы вернем им Черныша, может они нас простят, — не унимался Артем.

— Вот, если был бы он цел, тогда да, мы могли бы еще и героями прослыть, — возразил Александр. — А так, по нему ветлечебница плачет. Интересно, есть у них ветеринары?

Лика, внимательно слушавшая эту перепалку, обратилась к Насте и Артему: «Вам лучше не показываться в деревне. Но одна я не смогу доставить туда Черныша». На что Артем ответил: «Мы поможем тебе донести его до окраины деревни». «Спасибо», — улыбнулась девочка.