С другой стороны, было бы куда хуже, если б он, к примеру, не умилил, а напугал их. С третьей — таких ещё попробуй напугай. Ему показалось, что за всё время беседы они испугались только один раз: когда он жестами — благо, опыт общения с подобными уже имелся, и некоторые обозначения, слова и условные звуки Алекс даже помнил до сих пор, — объяснил, куда они с Ардэном собираются.
Все трое тогда сделали большие глаза и начали хором протестовать — набросились, хрипло каркая. Даже, кажется, угрожали. И обсуждали между собой, не связать ли это существо верёвками и не оставить ли до лучших времен в пещере. Ради его собственной безопасности, естественно. А попутчика — съесть. У попутчика должны быть хорошие кости для амулетов, крепкие кости. И коня — съесть. Конь — редкое животное. А такой — тем более. Алекс, правда, не очень понял, что именно они ещё говорили о Роке. О чём-то восторженно шептались и сдавленно хихикали.
Девчонки! Что с них возьмешь?
— Эй! — оборвал он их шушуканье. — А огни? Огни — знаете?
Сжал руку в кулак, разжал, расставляя пальцы. Повторил:
— Огни!
Приблизил указательный палец к большому и добавил:
— Маленькие. Знаете? Там, — снова махнул рукой вверх и за плечо.
Девчонки переглянулись. Старшая неопределённо пожала плечами. Мол, знаем что-то типа того, и... ?
— Что это такое? — спросил Алекс, пытаясь подкрепить вопрос мимикой и жестами.
Они снова переглянулись. Потом разом уставились на него, как на дурака. Старшая ответила: "Огни" — тот же жест с пальцами.
Алекс возмущённо развёл руками, требуя дальнейших разъяснений.
Ведьмы снова сердито закаркали. Одна из младших прыгнула ближе, ткнула под нос всё тот же "Огонь", потом выдохнула "Пффф!" — и ударила кулаком по ладони.
"Ну, да, — подумал Алекс. — Чего ж тут неясного? Увидишь огни — пфф! — и всё".
— Как их обойти? — спросил он: раскрытая ладонь вперед, удар кулаком по кулаку, круговой взмах правой рукой.
Девчонки снова ушли шептаться.
А потом потащили его к ступеням.
Ступени вели наверх. И пещера была огромной. Много этажей, на каждом — разветвлённые ходы во все стороны. И с каждым — все холоднее. И снег понемногу начинает падать на голову.
— Куртку отдайте, — слабо попросил Алекс, когда понял, что его сейчас вытащат наружу. Но девчонки отказались. Попытались с хихиканьем ещё и рубаху стянуть, за что получили пару легких шлепков по когтистым лапкам от Алекса и резкий окрик от старшей. Губы надули, но косились и дальше насмешливо.
А старшая вывела на небольшой уступ посреди скалы. И кивнула на его край.
Алекс долго изучал зрелище, потом задумчиво сообщил:
— У вас там виверна сдохла, — и только потом понял, что так его не поймут. А покажи он это жестами, снова как на дурака посмотрят.
— Когда-нибудь я вас отмою и научу говорить, — пригрозил он им.
Две из них нахмурились, третьей было не до того: она старательно накручивала на палец шнурок, на котором висел один из его амулетов.
— Так это... — сказал он и щёлкнул пальцами, снова привлекая общее внимание, а потом ткнул пальцем в виверну. — Оно. Мёртвое. Вы же понимаете, что мёртвое не летает?
И попытался то же самое объяснить жестами.
"Летает", — возразили ему, тоже жестом.
— Химеру, что ли, сделали? — догадался он. Снова оглянулся к виверне и протянул. — Кру-уто... И на балконе держите, чтобы не слишком разлагалась? А как ею управлять?
Шагнул было к тушке, но его перехватили сразу с двух сторон, снова возмутились на своём языке и потащили прочь. Алекс был не против: он уже замёрз на чёртовом балконе.
— А-а, — понимающе кивнул он, глянув сначала на одну девчонку, потом на вторую. Обернулся через плечо к третьей. — Это вы так на мой вопрос ответили? Обойти огни можно, если пролететь на виверне? Но виверну вы мне не дадите, да? Похвастались — и спрятали? А покататься? Тест-драйв? Я потом верну...
Они его не слушали. И кажется, уже даже не пытались понять. Только показали жестами, что замёрз кто-то — то ли он, то ли они, то ли виверна. Протащили по ступеням вниз, повели по лабиринту пещерных ходов, и Алекс даже заткнулся, старательно запоминая, когда и куда они поворачивают.
Комната, в которую его затащили, была маленькой, в сравнении с остальными, и гораздо более сухой. Воняло тут тоже как-то иначе.
— Ла-адно, — пробормотал он, когда они втроём решительно уложили его на шкуру и принялись всё-таки стаскивать рубаху. Играли с амулетами, волосами, водили когтями по телу, исследуя дорожки шрамов, что-то шептали, одна осторожно укусила. — Эй! Ладно… Это не какой-нибудь специальный ритуал? Из меня вы ведь не планируете делать химеру? Из меня будет очень бесполезная химера. Бесполезная и разговорчи…
Кто-то из них — он не понял, кто — заткнул его поцелуем.
Целовались они плохо. Больно кусались. Но что с них возьмешь? Дикие люди...
***
Время он не считал.
Сначала было не до того.
Потом он, кажется, ненадолго уснул, ожидая, пока можно будет выбраться. Девчонки, вымотанные, горячие, прильнувшие к нему под ворохом шкур и тряпок, заменявших им одежду, уснули быстро. Но спали чутко. И когда он осторожно двигался, пытаясь выбраться их объятий, недобро порыкивали во сне. Чуяли неладное.
Они вообще чувствительные, эти ведьмы. Именно потому уходить надо было поскорее.
Он решился и выскользнул из-под шкуры. Принялся осторожно рыться в куче тряпья в поисках своих вещей. И не только.
И ещё куда-то засунули его амулет.
А разрезанная куртка валяется в углу, где её бросили, когда входили. Сапоги — в другом.
В общем, каждая из них успела порычать во сне по паре раз, пока он собрал всё, что было нужно. И один раз кто-то из них даже тихонечко завыл. Под этот вой Алекс и выскользнул из помещения.
Замер, свернув за угол, закрыл глаза, вспоминая все повороты, которые прошёл. Осторожно двинулся в нужном направлении.
Тело болело, ныли перенапряженные за сутки мышцы. И не хотелось никуда идти, хотелось вернуться, подвинуть девчонок, зарыться в тёплые шкуры рядом с ними и крепко уснуть. Здесь было относительно тепло, относительно безопасно и совершенно точно хорошо. Его здесь любили, а по-настоящему его любили редко где.
