Он кивнул на нарисованные круги. И объяснил:

       — Мы скоро выйдем к ним, мне нужно знать, с кем будем иметь дело.

       — Они слабы, — отозвался Сэм. — Вот так — не умеют.

       — То есть магией вообще не владеют? — уточнил Алекс.

       Не хотелось бы выбраться в другой мир и попасть под раздачу какого-нибудь местного крутого волшебника. А то пойдет он Сэма понарошку побеждать — а тут, раз, и кто-то другой его первый победил. И по-настоящему победил. А после и Алекса победит, за компанию...

       — Люди, — с равнодушным презрением бросил Сэм, — вредители. Питаются крошками со стола. Тем, что осталось от нашей силы во внешнем мире, крупицы Знания, они пытаются подбирать и использовать. Травы и камни, которых коснулись мы, теперь для них источники силы. Но истинной силы в людях нет. И никогда не будет.

       — То есть не создадут горящий шар и не швырнут им в нас? — спросил Алекс.

       Сэм поднял на него осуждающий взгляд.

       — Что? — удивился Алекс.

       — Горящие шары не создают, — объяснил Сэм с едва заметным раздражением, и Алекс подумал, что надо бы прекращать тупить, а то последнего лояльного к нему дракона испортит. — Поэтому у тебя ничего не получается: пока ты будешь об этом думать, и не получится. Тебе уже говорили: ничего не надо создавать. Всё в тебе, — он оторвался от рисования кругов, приложил ладонь к груди, — здесь, — потом взмахнул рукой, очерчивая круг в воздухе, — и здесь.

       Покачал головой и припечатал:

       — Ты слишком стараешься, но делаешь не то. Всё легче, ближе. Пока не поймёшь — не выйдет.

       — Так это... — снова завел свое Алекс. — В людях, значит, силы нет?

       Сэм смерил его еще одним строгим взглядом, качнул головой, отрезал:

       — Только крошки со стола, — и вернулся к своим кругам.

       Алекс протянул ладонь над пылью и попытался заставить появиться хоть что-то, хоть ма-аленькую тоненькую линию. Ничего не вышло.

       — Отдохнул? — спросил Сэмерис.

       — Ну... — начал Алекс, но Сэм перебил. Легко вскочил на ноги, кивнул на ближайшую скалу и спросил:

       — Кто быстрее?

       Алекс уже жалел, что когда-то объяснил ему правила игры в догонялки.

       Сэмерис обгонял Алекса всегда легко, ему даже взлетать не надо было, и без того всегда побеждал.

       Но Алекс каждый раз пытался перегнать. В конце концов, он знал: всё вокруг не настоящее, а значит, его собственные силы ограничены лишь его воображением. Он бежал следом, вскакивал на глыбу, перепрыгивал на другую, хватался руками, подтягивался и снова бежал.

       Он становился сильнее. Быстрее. Злее.

       И когда взлетал над очередным валуном, с силой отталкиваясь от поверхности, выбрасывая тело вперед, казалось, что еще немного — и он поймает ветер. Еще немного — и полетит. Как дракон.

       Но чёрта с два он летел. И к точке встречи всегда прибегал запыхавшимся. К моменту, когда Сэмерис нарисует пару десятков кругов в пыли. Или соберет в ладонь мелкие разноцветные камушки, подбросит в воздухе, а те там так и останутся, поплывут по воздуху, вращаясь разноцветным, сияющим водоворотом. Или разожжет огонь прямо на ладони и будет долго на него смотреть, чтобы потом неожиданно швырнуть в сторону Алекса.

       Сэмерис любил пошутить.

       Алекс в общем-то тоже.

       Наверное, потому они стали друзьями.

***

       Вторую связку трав Алекс увидел почти сразу, вглядевшись в ближайший куст. Еще одна — была на дереве в нескольких шагах впереди.

       Он кивнул на куст, сообщил ферронцам:

       — Тут этого добра полно. Снять всё — до утра ножи будем кидать. А учитывая, что у некоторых руки дрожат, то и до вечера...

       — Что предлагаешь? — спросил Сэлгек.

       Алекс пожал плечами:

       — Насколько мне известно, такими заморочками отпугивают те, кто избегает честного боя. А почему? — он перевёл взгляд с одного на другого: Сэлгек напряжен, Атэй продолжает трястись. Думать и отвечать на вопросы никто из них не готов.

       "Всё сам, — мысленно вздохнул Алекс, — всё сам..."

       — А потому, — ответил на свой вопрос, — что в честном бою проиграют. И у вас там, — он кивнул на тропу, уходящую вглубь леса, — сидит какая-нибудь мелкая пакость, справиться с которой будет раз плюнуть. Тому, на кого ее уловки не действуют. То есть мне. А вы возвращайтесь-ка на дорогу, пока я схожу надеру кое-кому шибко хитрому уши. Или рога. Или что там? Перья? Значит, перья.

       — Нет, — сказал Сэлгек.

       — Хорошо, — хором с ним сказал Атэй, бросил предупреждающий взгляд на друга и потянул того за рукав. Сэлгек дал оттащить себя на несколько шагов, но все же остановился и спросил:

       — Почему на тебя оно не действует?

       Алекс пожал плечами, развернулся и двинул вглубь.

       "Потому что я крутой", — подумал он. Чтобы не слишком самому задумываться над ответом. Потом подумает. В конце концов, это уже его жизненное кредо: сначала делать, потом думать.

       Связки всё чаще попадались попадались на глаза. Пару из них он сбил с кустов, потом просто прекратил обращать на них внимание. Они ведь ему не мешают, так? Всё в порядке, ему не страшно. Разве что воздух вокруг как будто сгустился — дышать стало немного сложнее, но не более того.

       "Выходит, — думал он, — я ничего не боюсь. Выходит, и впрямь сумасшедший..."

       И тут же напоминал себе: "Аллё! Ты побеждаешь драконов и богов, знаешься с ведьмами, водишься с гномами, естественно, ты сумасшедший!"

       И чтобы продолжать не думать еще и над этим, не задавать по-настоящему серьезные вопросы, типа: "Где я? В лесу, в Ферроне, понятное дело, но на самом деле — где я?" и "Что со мной? На самом деле. Что со мной?"

       Чтобы избавиться от настойчиво лезущих в голову вариантов ответа, он повторял про себя: да, сумасшедший, зато крутой.

       Дрожали руки, наверное, от холода. Холод пробирался не просто под куртку — под кожу. Но это же Феррон. Тут всегда так.

       "Мне не страшно", — подумал он, то ли в очередной раз определяя, то ли убеждая себя. И вышел к пещере. У входа в нее на земле лежал меч. Сэлгек, небось, забыл. Растяпа.