Дед на этот раз даже не сверкнул глазами, наоборот, задумчиво уставился куда-то вдаль и кивнул.

       — Думаю, ты прав, — сказал он.

       — Чего?! — Алекс так удивился, что спросил вслух.

       — Тебе не стоит выбирать имя.

       Теперь Старейшина говорил мягко. Как будто бы осторожно. И это напрягало: Старейшина никогда не разговаривал так.

       Какой-то сбой в системе, что ли?

       — Мир, в который вы с Сэмерисом отправитесь… — продолжал тот. — Думаю, ты останешься там.

       "Это было слишком просто", — удивлённо подумал Алекс. Так просто, что он тут же передумал, чисто из вредности.

       — А если не захочу? — с вызовом спросил он.

       Ну ладно, ну не выходит у него сходу и слёту справиться с драконьим волшебством, но что теперь — выгонять его? Это всё его фантазия, в конце концов! Он сам решит, куда ему идти, и когда! Он, а не этот сгорбленный дед с непроизносимым именем!

       — Рано или поздно захочешь, — Старейшина был всё так же мягок. И глядел всё туда же, вдаль. — И лучше бы тебе уйти рано. Ты существо из иного мира, ты хорошо видишь нас, тебя не обмануть иллюзиями, но это не делает тебя одним из нас, как наивно надеется Сэмерис...

       Перевёл на Алекса взгляд, снова пристальный, убийственно холодный и неожиданно жёстко отчеканил:

       — Ты не дракон.

       — Это обидно, — деловито отметил Алекс, хотя обидно на самом деле не было, разве что на себя злился, что никак не может одракониться в выдуманном мире среди выдуманных драконов. — Я учусь, между прочим. И Сэм... мерис говорит, что у меня скоро всё получится.

       — Ты не дракон, — повторил Старейшина.

       — Но я же как-то свалился к вам, правильно? А у вас тут всё запечатано, помнишь? Ото всех, кроме драконов. Следовательно...

       — Ты, — повторил в третий раз Старейшина, и взгляд его стал тяжелым, давящим, взглядом, от которого хочется поскорее укрыться. Убежать куда подальше. Или согласиться со всем, что он говорит, лишь бы отвернулся. — Не. Дракон.

       — А кто тогда?! — неожиданно рявкнул Алекс. И сдержался, чтоб опять не оглянуться на отражение в ручье.

       "Хомяк!" — радостно подсказал ответ внутренний голос. А Старейшина покачал головой и наконец отвёл всё-таки взгляд, снова уставился вдаль. Заговорил опять непривычно тихо и мягко.

       — В этом ещё одна твоя особенность. Ты из мира, настолько далёкого от нашего, что и нам рассмотреть тебя непросто. Нам это непривычно. Это не нравится многим из наших. И я понимаю их опасения.

       "Опасный хомяк!” — гордо поправил себя Алекс.

       — Я пытаюсь стать драконом, — упрямо напомнил он Старейшине вслух. — Я учусь!

       — Ты предложил Сэмерису выйти наружу, не закончив трансформацию. Даже не начав. Это говорит не о том, что ты учишься. Это говорит о том, что тебе здесь скучно. Я не изгоняю тебя, Алекс. Я прошу. Услышь сам себя.

       — Это вообще без проблем! — радостно кивнул Алекс. — Я вообще постоянно сам с собой разговариваю!

       Старейшина быстро покосился на него. Вздохнул ещё раз. И медленно проговорил:

       — Хорошо... Попробуем так. Сэмерис не слишком хороший учитель. Он юн, вспыльчив, наивен... ему ещё самому учиться. Хочешь, я попробую тебя научить?

       — Да ла-адно... — недоверчиво протянул Алекс. — Ты? Меня? Учить?

       — Тебя это удивляет? — хмыкнул Старейшина и чуть заметно усмехнулся в бороду. Кажется, удивление Алекса ему польстило.

       — Ну давай, — Алекс расправил плечи, собрался, развернулся так, чтоб не сидеть к деду вполоборота. Хлопнул в ладоши. — Жги!

       Старейшина прекратил улыбаться, неодобрительно качнул головой. Но заговорил:

       — Драконы не владеют стихиями, драконы и есть стихии. Весь мир — в них. И они — весь мир.

       — Это я знаю, — кивнул Алекс. — А когда...

       — Слушай! — резко оборвал Старейшина, и голос его грянул раскатом грома, и взгляд снова едва ли не прижал к земле.

       Большой и страшный дракон.

       Алекс осёкся.

       — Ты должен понять, — сказал Старейшина. — Это не просто слова. Имя дракона — его суть, язык дракона — суть вещей, суть жизни. Я говорю не просто слова. Слушай.

       Алекс молчал. Смотрел на дракона с опасливым прищуром, но молчал.

       Старейшина прикрыл глаза, протянул руки вперед, ладонями вверх, продолжил:

       — Слушай — и услышь. Дыхание ветра. Пульс земли. Песнь воды. Услышать, дотянуться, слиться воедино. Быть — и ветром, и землей, и водой. Пробуй.

       Алекс хмыкнул, протянул руки, зажмурился. Попытался сделать все по инструкции, совершенно ничего не ощутил, приоткрыл один глаз и покосился на деда. Тот сидел неподвижно. А вокруг него сиял белый свет, такой яркий, что едва не резал глаза. Алекс вновь зажмурился и собрался с мыслями.

       — А теперь найди огонь, — продолжал Старейшина. — Вдохни огонь. Пропусти через себя.

       — Найти — где? — спросил Алекс, не открывая глаз.

       Вокруг — только лес да скалы. Ни факела, ни костра. Может, кто-то где-то и дыхнёт огнём, но ему-то как об этом узнать? Кто и где?

       Даже если дотянуться возможно — куда тянуться?

       — В небе над твоей головой висит раскаленный огненный шар, — презрительно процедил Старейшина. — Ты не видишь этого. Что же ты вообще тогда видишь? Смотри!

       Алекс открыл глаза, но не успел поднять взгляд в него — понял, что смотреть надо уже не туда: в ладонях деда полыхал огненный шар. Конечно, не прямо в ладонях: парил над ними в воздухе, неспешно вращаясь. У Сэмериса это тоже получалось, правда, шар был помельче, крутился побыстрее, и постоянно куда-то улетал так, что приходилось его догонять и тушить.

       Алекс даже начал догадываться, почему они тусуются в скалах: если в лесу молодежь обучать, леса скоро не останется. А скале что? Скала отразит удар, остынет — и будет стоять, как прежде.

       Старейшина кивнул Алексу, подзывая к себе. Тот поднялся, сделал два осторожных шага. Протянул руку — и огонь легко перепрыгнул к нему. Кувыркнулся в воздухе над его рукой.

       Алекс вдохнул — и не выдохнул.

       Он держал в ладони огненный шар! Огненный, чтоб его, шар!