Сэмерис объяснял, что разбираться — неправильно. Что, обретя единение со стихиями, иначе видишь мир. Что мир хрупкий и неустойчивый, и ты не станешь нарушать равновесие, просто потому что тебе досаждают какие-то гадкие насекомые. Насекомые сами вымрут. А мир останется.

       И тогда драконы вернутся.

       Но чем больше Сэмерис говорил о стихиях, тем подозрительнее всматривался в него Алекс. Тем больше крепла догадка: дело не в равновесии. Дело в том, что драконы боятся вступать в открытый бой с людьми, нелюдьми, ну и всем остальным, что там во внешнем мире без их присмотра наплодилось. Сейчас он прекрасно понимал: если ему не почудилось, если и впрямь боялись, значит, на самом деле были мудры.

       Наплодилось тут всякого.

       Но тогда он об этом не знал.

       И очень хотелось есть.

       А ещё — посмотреться в зеркало, потому что в ручье фиг чего рассмотришь. И не знаешь, сколько лет прошло. И сколько лет тебе. И какой ты вообще. Кто ты. Вон, появилась растительность на лице. А лицо — как-то иссохло. И нос, вроде как, вырос…

       Алекс как раз наклонился над ручьём, задумчиво тыкая пальцем в нос, когда Сэмерис приземлился в паре шагов, со свистом и грохотом — он любил разгоняться, когда старшие не видели. А старшие в леса вообще не спускались. Им лучше было среди скал. Ну да, а то вдруг в лесу какой-нибудь жучок заведётся — придётся ведь опять в другой мир сбегать...

       — Опять ты здесь, — сердито бросил Сэмерис, отряхиваясь.

       Он не менялся вообще. Был всё тем же — широкоплечим, со странной копной волос, темными глазами и едва заметно насмешливой улыбкой.

       — Стрижетесь вы тоже силой мысли? — спросил у него Алекс. — А бреетесь?

       — Дракон принимает любой облик, который захочет, — пожал плечами Сэмерис.

       Огляделся вокруг и строго добавил:

       — И не бродит по лесу в поисках пищи.

       Подумал и в который раз сообщил набившее оскомину:

       — Дракона наполняют стихии.

       Алекс в который раз покивал с умным видом. Он уже не надеялся, что поймёт, как это: существовать без пищи. Но старательно делал вид, что слушает. Сэмериса обижать было нельзя. Во-первых, скорее всего, Алекс до сих пор жив исключительно благодаря ему. Во-вторых, чего ребёнка обижать? Сэмерис, хоть, вероятно, и старше — кто его знает, сколько ему лет, у драконов какое-то иное времяисчисление, и с ним Алекс пока ещё разбирался, — но сущий ведь ребёнок.

       Как раз потому, что сидит здесь, среди скал, лесов и наставников, каждое слово которых принимает как должное.

       Ему бы прогуляться, увидеть, что к чему…

       — Ты ни разу не был во внешнем мире? — спросил Алекс.

       — Зачем? — нахмурился Сэмерис.

       — Тебя не отпускают? — спросил Алекс.

       — Я могу выйти, когда захочу, — фыркнул Сэмерис. — Просто не понимаю, зачем.

       — И тебе совсем неинтересно? — прищурился Алекс.

       Сэмерис покачал головой. Ему было неинтересно. И возможно — только возможно — он совсем немного боялся.

       — Пойдём вместе, — решительно сказал Алекс.

       — Да не нужно тебе это! — неожиданно рассердился Сэм. — Ты тут ещё ничего не понял, а уже туда собрался!

       “Может, я понял больше, чем надо”, — мысленно хмыкнул Алекс.

       — Даже мне ещё учиться и учиться, чтобы постигнуть Знание! — продолжал возмущаться Сэм. — А ты хоть язык сначала выучи!

       — То-очно… — протянул Алекс. — Язык! Там же тоже какой-то другой язык, да? Ты его знаешь? Научишь?

       Сэмерис долго и пристально смотрел в глаза, потом тяжело вздохнул, мрачно пробормотал:

       — Нужен тебе тот мир… Я-то всегда смогу туда выйти, но вот отпустят ли Старейшины тебя?

       — Да они меня с песнями и плясками провожать будут! — воодушевлённо возразил Алекс. — Я знаешь, как сильно им здесь мешаю?

       — Потому что не учишься! — снова принялся за своё Сэм.

       — Не могу, — виновато пожал плечами Алекс.

       — Не хочешь, — строго возразил Сэм.

       — В любом случае, — Алекс усмехнулся, — здесь я им мешаю. А там, — неопределенно махнул рукой за спину, обозначая внешний мир, — я им помогу.

       — Как?

       “Ну, давай, — подумал Алекс. — Хочешь выйти погулять — давай. Всё в твоих руках. Осталось всего ничего: убедить сверхразумных магов пойти на мелкую аферу с помощью вот этого огромного наивного существа. Ну, а что? Магам пофиг, мне — приятно”.

       Существо — молча ждёт ответа.

       — Буду привлекать внимание, — ответил Алекс.

       — К себе? — растерянно уточнил Сэмерис.

       — Ну да, — ухмыльнулся Алекс. — Да, Сэм! К себе! К нам!

       — Прекрати сокращать моё имя, — привычно бросил тот. Алекс привычно не обратил внимания, продолжил:

       — Смотри, обитатели внешнего мира не сидят без дела. Как мелкие паразиты, да? Постоянно куда-то идут. Куда-то лезут, что-то ищут. А вы тут все расслабились, будто защищены от любой напасти. А если они задумаются над вопросом, куда делись драконы? Куда ушли? Если они составят карты. Сопоставят факты. Найдут дороги. И придут сюда?

       — Не пройдут, — отмахнулся Сэмерис, но прозвучало не очень уверенно, и Алекс ухватился за это.

       — Откуда ты знаешь? Я вот прошел! И никакие ваши защитные кристаллы не помогли.

       — Ты не человек…

       — Ты сам не уверен в этом. И я не уверен. Старейшины, так вообще уверены в обратном. Я хочу быть драконом. Но сам же видишь — даже простой трюк с огнем не могу!

       “Разжечь на ладони огонь, — говорил Сэмерис, — что может быть проще? Раскрой ладонь, увидь искру в себе, увидь искры вокруг, вдохни их, пропусти через себя - и дай вспыхнуть. Не держи огонь внутри. Отпусти. Он разгорится сам”.

       “Естественно, — бормотал Алекс, раз за разом раскидывая руки в стороны раскрытыми ладонями к небу, зажмуриваясь, а потом неуверенно открывая один глаз, чтоб в очередной раз увидеть, что ничего у него не получается, — раз плюнуть…”.

       В итоге ему это попросту надоело. И если драконам хочется тратить сотни лет на попытки овладеть Знанием, пускай, он не против. Просто у него ни одной сотни лет не было. И вообще пришло время как-то разнообразить галлюцинации.