Алекс оттолкнулся от алтаря и сделал шаг к выходу. Рамор двинулся навстречу, следом за ним, вошел Рок, глядя в спину так, будто раздумывал, не укусить ли. Впрочем, почему "будто"? Настоящий сторожевой конь!

       Но не успел Алекс расслабиться, как и Рамор, и сторожевой конь, сделав еще пару шагов, дружно упали. Рамор лишь успел улыбнуться блаженной счастливой улыбкой, и на миг показалось, что он гораздо младше, чем пытается выглядеть. Рок не улыбался — просто завалился на бок.

       — Та-ак... — растерянно протянул Алекс и оглянулся. — А я почему не падаю?

       — Твои сны иные, — раздался голос из-под свода, очень спокойный, почти отсутствующий голос, даже немного скучающий. — Ты не простой человек. Ты мне пригодишься, Алекс. Ал-лекс-с… Странное имя. Твоё и в то же время не твоё.

       — Артаг, я полагаю? — уточнил Алекс, который все время, пока скучающий голос говорил, крутился вокруг своей оси, вскинув голову и пытаясь определить источник звука. Не определил, зато голова закружилась.

       — У меня много имён, — отозвался сразу отовсюду Артаг.

       — Вот и у меня та же фигня, — честно ответил Алекс.

       “Два в одном, чтоб его. Оно существует, но оно нематериальное, — лихорадочно забормотал про себя. — Думай, что с ним можно сделать. Мечом не ткнёшь. Как ведьму — тоже не того. Что, наверное, хорошо... Сжечь? Так непонятно, где поджигать. До смерти заговорить? А если он бессмертный? Сюрприз за сюрпризом, блин! Надоели уже!”

       — А ты, прости, бог чего? — Он решил спросить напрямую .

       Артаг не обиделся и ответил даже с нотками гордости в только что безразличном голосе:

       — Я един и верховен. Бог самой жизни, ведь что есть жизнь, если не сновидение, принесенное на крыльях ветров…

       “Да-да, — скучающе подумал Алекс. — Все вы едины и верховны. Потому и грызетесь постоянно. Кто верховнее. Вы, люди, монстры... Все, кому не лень”.

       А вслух уточнил:

       — То есть бог ветров? Или снов?

       Или того и другого? Тоже может быть.

       Галлюциногенные ароматы разносит ветер.

       “Думай, Алекс! Чем можно победить ветер? Уточнение. Чем можно победить ветер в насквозь дырявом древнем храме на самом высоком, а значит, самом ветреном холме на местности?”

       — Хватит разговоров! — отрезал Артаг.

       — Конечно, — с готовностью согласился Алекс. — Тебе печать нужна?

       — Печать — бесполезный кусок металла, — возразил бог. — Печать — всего лишь первый шаг на моём пути домой, и ты, человек, ищущий дом, единственный, кто смог сорвать её, преодолев преграду из сна. Ты должен понять меня, Алекс-с. Ты ведь тоже хочешь вернуться домой. На лесную поляну…

       — Эм-м… — протянул Алекс и поднял руку.

       Бог замолчал, и Алекс напомнил:

       — Тут только что кто-то возмущался, что “хватит разговоров”...

       — Алекс-с! — сердито зашипел Артаг.

       Ну да, правильно. Не знаешь, что делать с древним богом? Разозли его.

       — Давай к делу, — объяснил Алекс. — Все спят, я — нет. Я, как ты утверждаешь, единственный, кто смог преодолеть, и вообще молодец. Чего тебе от меня нужно?

       — Мне нужна жертва! — провозгласили из-под потолка.

       Алекс фыркнул:

       — Да ладно! — вновь поднял голову к источнику звука. — Серьёзно?! Когда вы придумаете что-нибудь новое?

       — А-алекс, — теперь Артаг заговорил мягко, а голос его прозвучал совсем рядом, справа, потом — слева, потом — отовсюду. — Я увидел твой мир в твоем сне. Я знаю этот мир, как многие другие. Как во многие другие, я знаю, как в него попасть. Помоги мне вернуться в мой, и я помогу тебе оказаться в твоём. Здесь ты чужой. Там — забудешь всё, что было, как страшный сон. На твоих руках уже много крови. Немногим больше, немногим меньше — уже неважно. Это — уже сон. Скоро ты будешь дома, Алекс. Дома.

       Запахи снова пришли — на этот раз в настоящем воспоминании. Как глупо было не повернуть обратно. Как глупо было идти вперёд. Целых двенадцать шагов. Ну сделал бы один, ну два...

       Но нет! Он шел. Он постоянно идёт вперед, навешивает очередную глупость на предыдущую.

       А ведь нужно было всего лишь вовремя остановиться…

       Алекс молчал. Долго смотрел перед собой. Потом спросил:

       — Что я должен сделать?

       — Человека, что лежит у входа, должно хватить, чтобы наполнить меня силой, — все так же мягко, будто говорил с ребенком, ответил бог. — Потом нужно будет ещё несколько. На твое усмотрение. Я знаю, ты добр к людям. Отдашь мне тех, кого не будет жалко.

       Будто с ребенком. Но Алекс — давно не ребенок. И да, на его руках уже много крови.

       — И как это сделать? — он снова покрутился вокруг себя, будто это помогло бы ему увидеть бога. — Как наполнить тебя силой?

       — Кинжал на алтаре, — ответил Артаг.

       Алекс вернулся к алтарю. Подхватил кинжал, подбросил, поймал, когда тот провернулся в воздухе. Правда, поймал не за рукоять, за лезвие — и тут же зашипел, выпустив из руки. На ладони остались две кровавые бороздки.

       То ли ему показалось, то ли Артаг тяжело вздохнул.

       "Ты еще не понял, с кем связался", — с мрачной гордостью подумал Алекс.

       Наклонился было за кинжалом, но вновь пошатнулся и схватился за камень, чтоб не упасть. Тот был уже не просто тёплым — горячим.

       Но Алекс держался.

       — Мне тут недавно сказали, — заговорил он, и теперь Артаг уже явно вздохнул — раздраженно.

       "А вот нечего было!" — подумал Алекс и продолжил:

       — Сказали, что когда я найду путь домой, то окажется, что дом изменился. Окажется, что мне туда не надо. Но я думаю, дело будет в другом. В том, что если убью этого человека, изменюсь я. Понял, нет? Это я не буду нужен дому. Видишь, какая дилемма? Если я вернусь так, как ты предлагаешь, возвращаться будет поздно. Хотя…

       Алекс прищурился, наблюдая за тем, как в нескольких шагах перед ним в плотном облаке взметнувшийся пыли вырисовывается фигура.

       Всё просто. Древняя гадость не материальна — её не убить. Чтобы материализовать, нужна жертва. Нужна кровь. Немного крови из порезанной ладони на алтарь — и может получиться. Конечно, крови мало, но какие у него еще были шансы?