Через какое-то время аббатства на севере Европы были покинуты, и опустевшая сфера возобновила движение по своему традиционному маршруту…

Конечно, я высказал всего лишь свои предположения, которые могут показаться вам слишком смелыми, но это единственное, что соответствует всем известным мне фактам…

— Дедушка, скажите, как вам удалось найти сферу? И что с вами случилось потом?

— Когда я написал статью об островах-призраках, все мои коллеги дружно накинулись на меня с критикой. Но однажды я получил письмо, в котором находился манускрипт. Да, тот самый, который Кей обнаружил в моей библиотеке и который, как вам хорошо известно, использовал так наивно…

Рукопись была прислана школьным учителем из Нарвика, получившим ее, в свою очередь, от какого-то давно пропавшего моряка. Поэтому мне не удалось выяснить, когда и при каких условиях рукопись была найдена.

Кто автор этого документа? Скажу, что мы никогда этого не узнаем. Хотя очень хотелось бы выяснить, какой мужественный человек бросил в неизвестность этот последний призыв о помощи…

Кто охранял аббатство святого Брандана, основанное в таком опасном месте? Вскоре я выскажу новую гипотезу, посвященную вопросам, которые я упоминал. Ведь не родился еще такой человек, который, оказавшись лицом клицу с великой тайной, не стал бы выдвигать предположения.

Я безрезультатно нырял в небольшое озеро на одном из Оркнейских островов. По-видимому, я выбрал неудачное время, когда сфера остановилась где-то в другом месте. Я склоняюсь к этой гипотезе и расскажу вам почему.

Затем я принялся внимательно изучать таинственный манускрипт. Я нанес на карту все имеющиеся у меня сведения о местах появления фантомных островов, Великого Краке — на и китов размером с остров, то есть всего, что так пугало древних мореплавателей. Мне удалось сделать несколько любопытных открытий, благодаря которым я отправился на остров Ян-Майен, а на нем принял решение осмотреть залив на востоке острова. Здесь я обнаружил гигантскую сферу, покрытую мхом и лишайниками, застывшую возле берега…

— Очевидно, она села в этом месте на мель. Там я увидел ее в первый раз, — сказал Петерсен.

Сэр Гаспар кивком подтвердил его предположение и продолжил:

— Я несколько месяцев изучал сферу в полном одиночестве, пока не разобрался в назначении цветных лучей. В это время в заливе погибло небольшое судно, очевидно, прогулочная яхта, и среди останков кораблекрушения я подобрал современную мебель, так поразившую Фалькона и Квентина. Возможно, когда я изучал секреты лучей в зале с иллюминаторами, я что-то изменил в настройках управляющих механизмов, и сфера снова пришла в движение…

Во время необыкновенного путешествия я несколько раз побывал на Оркнейских островах, в Гренландии и на острове Ян-Майен, так как сфера никогда не меняла предписанный ей маршрут. Я много раз мог покинуть сферу и вернуться в мир людей. Наверное, я должен был поступить таким образом… Но я никак не мог решиться на подобный поступок, так как не хотел прекратить изучение тайны, за краешек которой мне удалось заглянуть.

— Но красный свет… — снова пробормотал Кей.

— Давайте поговорим и про красный свет… Я понял его назначение гораздо позднее. Он позволил мне увидеть зал со странными механизмами. И я был потрясен — но только сначала, потому что потом меня охватил ужас, когда понял, что эти машины были в известной степени живыми, хотя эта жизнь, по правде говоря, была весьма примитивной. Тем не менее это была жизнь.

Неужели ученые Туле смогли приручить какие-то непонятные металлические существа? Или они смогли вдохнуть необычную жизнь, механическую или электрическую, в ужасные машины?

Понял ли святой Брандан, что это было гнусной копией божественных прерогатив? Возможно. Именно на острове Ян — Майен он говорил, что ад близок к этому месту. Что касается меня, то я не прикасался к механическим существам, оставляя их взаперти в музее… Вплоть до того дня, когда появились Фалькон и Квентин.

Я не знаю, какое неизвестное мне устройство включили эти молодые люди. Неожиданно иллюминатор в зале живых механизмов открылся, и я оказался пленником невероятно мерзких существ. Гости услышали мой отчаянный вопль в тот момент, когда за мной захлопнулась дверь моей тюрьмы. После этого именно Квентин выпустил моих тюремщиков, одновременно освободив меня.

Мы поняли, что оранжевый свет отключал у металлических устройств любые поползновения к самостоятельной деятельности, и нам удалось справиться с их ордой.

После этого сфера двинулась в путь, зайдя сначала в Гренландию, а потом остановившись у острова Ян-Майен.

— Здесь я дважды видел, — сказал Петерсен, — как она поднималась на поверхность, включив свои жуткие фары, делавшие ее похожей на огненный шар…

— Но вы раньше не говорили нам об этом, Петерсен, — удивился сэр Гилберт.

— Если бы я сказал вам об этом, сэр, вы наверняка мне не поверили бы. И я должен был сказать лишь то, что на восточном побережье острова происходят странные вещи…

— Когда живые машины освободились, мы как раз остановились в этом месте, — сказал сэр Хаггард. — И некоторые механизмы сошли на берег.

— Они захватили нас в плен, а потом по спускавшемуся к морю ущелью перетащили нас к морю, — пояснил сэр Клюттербак.

— Здесь мы снова взяли их под контроль, — добавил сэр Гаспар, — и поэтому все закончилось для вас, к счастью, весьма удачно, потому что предсказать, что будут делать эти непонятные устройства, невозможно.

Присутствующие некоторое время молча обдумывали услышанное, дымя сигаретами. Потом встал Петерсен.

— Я не ученый, — начал он, — но я истинный христианин и поэтому не могу поверить, что машины способны имитировать жизнь, которую способен дать только Творец.

— Это так, — согласился сэр Хаггард, взволнованный мудрыми словами старого моряка.

— Я старик, — пожал плечами Петерсен, — и хорошо знаю полярные моря и некоторые их тайны. Однажды в этих краях появился австрийский ученый, и он нашел в глыбе льда целый выводок крыс, находившихся, как он сказал, бог знает сколько лет в замороженном виде. Я тогда подумал, что речь может идти о месяцах, но я всего лишь невежественный охотник…

В общем, он направил на ледяную глыбу фиолетовые лучи, которые испускал какой-то громко гудевший прибор. Лед растаял, и небольшие грызуны остались лежать под лучами прибора. И тут я увидел, что два или три зверька зашевелились. Они ожили!

— Да, известно также, — добавил сэр Гильберт, — что найденные археологами семена, сохранявшиеся много столетий, способны прорасти…

— Но тогда, — вскричал Фалькон, — тогда существа, напавшие на нас, должны быть жителями древнего Туле! Их давным-давно усыпили летаргическим сном с помощью неизвестного нам процесса!

— В одной из легенд, — сказал Петерсен, — говорится, что давным-давно в этих краях жили пигмеи-троглодиты, рывшие свои норы в склонах потухших вулканов. Готов спорить, что кое-где они могли сохраниться до нашего времени!

— Люди, проспавшие сотни лет! — воскликнул сэр Хаггард. — Я должен был подумать об этом! Известны случаи, когда люди оказывались в замкнутом пространстве, как в ловушке, и они на протяжении сотен лет сохраняли признаки жизни!

Он обхватил руками пылающую голову.

— Петерсен прав! Не исключено, что гипотеза, которую я хочу изложить в заключение своего рассказа, на самом деле гипотезой не является! Один из этих людей должен был выжить. Не знаю, с помощью какой науки его жизнь продолжилась за любые возможные пределы… Его интеллект все это время совершенствовался… И это от него исходит загадочный призыв к людям нашей эпохи, которых он, несмотря ни на что, считает своими братьями!

Он вскочил.

— Сейчас мы проверим, — сказал он. — Нам нужно…

В этот момент раздался отдаленный грохот, и большая волна покачнула сферу. Послышался треск раскалывающихся панелей.