«Схожу-ка я к господину Трашу, попрошу у него удочку. Раз уж мы не отправляемся сегодня в рейс, стоит попытать счастья в нашей речке», — подумал Яффи.

Подойдя к будке у моста, он увидел, что Терри Леройд о чем-то оживленно беседует с Оливером Трашем.

— Иди скорей сюда! — крикнул он Яффи, заметив своего приятеля. — Господин Траш сказал, что в этом году болота Вудсайда просто кишат рыбой! Он согласился дать нам на время свою плоскодонку с парусом! А заодно и свои снасти!

— Потрясающе! — воскликнул Яффи. — Слушай, у нас получится шикарная экспедиция!

— Ветер поменял направление и сейчас дует в сторону болот, — заявил Траш. — Я уверен, что вечером он еще раз изменит направление и как раз пригонит домой вашу лодку. Если же он затихнет, в лодке есть пара весел, и вы сможете обойтись без паруса.

Теренс показал набитый снаряжением рюкзак.

— Вот, смотри! Тудль дал мне две буханки хлеба, большой кусок шотландского сыра и три бутылки пива, — весело сообщил он.

— Отличный запас продовольствия, — оценил Траш. — Я добавлю вам еще кусок копченой колбасы. Вы потом все мне расскажете, если вам доведется заняться рыбалкой.

— Договорились, — согласились мальчишки.

Неожиданно Траш почесал подбородок.

— Идите сюда, ребята. Прочитайте мне, что написано в этом объявлении. Чтение никогда не было моей сильной стороной, да и мои очки остались дома.

Теренс Леройд прочитал громким голосом:

Вознаграждение!

Почтенный господин Арчер Галл, директор дисциплинарной школы в Раглътоне, обещает вознаграждение в два фунта стерлингов каждому, кто приведет к нему подростка двенадцати лет по имени Седрик Кливли.

Седрик Кливли был направлен до достижения зрелого возраста в дисциплинарную школу Раглътона судьей города Лондона. Мальчик сбежал, взломав замки и запоры. При этом он покалечил одного из сторожей.

— Клив… Как там дальше? — спросил Траш.

— Кливли, Седрик Кливли.

Траш вздохнул и уставился перед собой с растерянным видом.

— Это имя знакомо мне, — пробормотал он. — Сэр Брэдли Кливли был старшим лейтенантом на борту «Хамбера».

— Это же судно деда! — закричал Теренс.

— Это так, — кивнул Траш. — Как бы там ни было, я не сомневаюсь, что этот мальчуган, зовут ли его Кливли, Джонс или Смит, оказался в беде. Дисциплинарная школа в Рагль — тоне — это настоящий ад для оказавшихся в ней, а Арчер Галл — просто палач, верный слуга Вельзевула. Если бы мне предложили не два фунта, а целую тысячу, я все равно не стал бы выдавать этого молодого человека.

Яффи посмотрел на лодку.

— Думаю, что у нас будет попутный ветер.

— Несомненно, — согласился с ним понтонер. — Вам потребуется не больше часа, чтобы добраться до места. Но запомните, что вам нельзя забираться дальше. Я рассчитываю на вашу сознательность.

— Да, конечно! Ведь Гленн находится слишком далеко!

— Не упоминай Гленн, шалопай! Это название приносит несчастье, — остановил его Траш. — Кроме того, он не так уж далеко, тем более что течение направлено именно туда.

Через несколько минут парус наполнился утренним бризом. Мальчишки весело закричали:

— Мы плывем, мы плывем!

Траш следил за ними, пока лодка не скрылась за поворотом.

— Ладно! Так или иначе, но я должен наклеить на стенку это проклятое объявление, клянусь всеми святыми! — пробурчал Траш.

— Кливли… Да будет Господь милосерден к нему!

Не успел высохнуть клей из муки, использованный Трашем для наклеивания объявления на парапет моста, как перед объявлением остановился высокий широкоплечий мужчина. В руке он держал солидную дубину. Внимательно прочитав объявление, он так грозно покрутил в воздухе своей дубиной, что Траш, наблюдавший за прохожим из своей будки, подумал, что предпочел бы держаться от этой дубины на приличном расстоянии.

Он выскочил из будки, воскликнув:

— Половина пенни за переход, будьте любезны!

Мужчина повернул к нему широкое лицо, смуглое, словно копченая ветчина. Траш не поверил своим глазам.

— Благословен будь день сегодняшний! Это же вы, отец Хаббард!

— Это действительно я, Оливер… Будь добр, сними эту грязную бумажку!

Траш удивился:

— Снять ее? Даже не думайте, преподобный отец! Это же официальный документ! Меня уволят!

— Это не официальный документ, Траш, а частная бумага от этого мерзкого Арчера Галла. Ведь секретарь Приор не зря проявил осторожность и не поставил на бумагу городскую печать. Я понимаю твои сомнения, а поэтому сам сделаю то, что должен сделать.

Сказав это, он сорвал еще влажную бумагу со стены и разорвал ее на мелкие клочки.

— Вот беда! — пожаловался понтонер. — И что теперь скажет Приор, когда узнает об этом?

— Я очень скоро выясню его мнение, потому что сейчас пойду к нему и сам все расскажу.

Отец Антон Хаббард был ирландцем из Коннемары. Начальство рассматривало его, как человека, не заслуживавшего доверия, так как он принадлежал к римской католической церкви и исполнял обязанности кюре в Рагльтоне.

«Если бы он не был силен, как два медведя сразу, мы давно снесли бы его церквушку», — ворчали пуритане. Но пока им приходилось повторять шепотом присвоенную преподобном) отцу кличку «Хаббард-два медведя». Он обладал невероятной физической силой. Крупный местный фермер Миль, известный противник католиков, дважды за год посылал в маленький костел Рагльтона две больших свечи, чтобы отблагодарить отца Хаббарда, который вытащил из болота двух его коров. Говорили, что он извлек животных из трясины так же легко, как если бы имел дело с двумя козами.

Как и обещал отец Хаббард Трашу, расставшись с понтонером, он незамедлительно отправился к муниципальной конторе. Зайдя в кабинет секретаря Приора, он сразу же понял, что тот уже знает о сорванном объявлении.

— Господин Хаббард, — ядовито поинтересовался секретарь, — и как только вы осмеливаетесь появиться у меня после совершенного вами нарушения?

Священник небрежным жестом заставил его замолчать.

— Рад услышать, что вы уже знаете об этом страшном преступлении. Это позволит мне сберечь слова и время. Вы говорите о нарушении? Я говорю о том же. Прежде всего, объявление подобного содержания не является официальным документом. Это, во-первых. Во-вторых, Арчер Галл не является судьей и не обладает властью за пределами своей жуткой школы. Наконец, Седрик Кливли всего лишь несчастный сирота, а отнюдь не преступник, осужденный на тюремный срок.

— Гм, — буркнул Приор, — все, что вы говорите, господин мэр, меня не касается!

Отец Хаббард рассмеялся:

— Вот уже три года, как господин мэр Ингерхэма тяжело болен и круглые сутки сидит дома. Весь день он забавляется с куклами и горько плачет, словно дитя, когда ему не дают вовремя конфетку. Бедняга впал в детство, и настоящим хозяином Ингерхэма сейчас является секретарь Самюэль Приор. Именно к человеку в такой должности я и пришел.

— Так чего же вы хотите?

— Я хочу посоветовать вам оставить несчастного мальчугана в покое, если случай приведет его в город Ингерхэм.

— Всего лишь! — воскликнул Приор. — Клянусь, вы сошли с ума! Можете мне поверить, я готов наплевать на бумажонку Арчера Галла. Тем не менее я немедленно прикажу арестовать юного Кливли, как только он появится в нашем городе, потому что Ингерхэм не предназначен для бродяг и подозрительных личностей!

— Я не ожидал от вас, Самюэль Приор, ничего другого. Но сейчас мы можем временно отложить решение этой проблемы. У меня к вам есть один более насущный вопрос. Я хочу знать, что случилось с сэром Леройдом у Северных ворот, на выезде из города.

По лицу господина Приора пробежала тень тревоги. Он знал, что сэр Леройд отправился на дилижансе в Лондон.

— Мне известно, что сэр Леройд отправился в Лондон по делам, — продолжал священник. — Но на выезде из города его остановил судебный исполнитель в сопровождении двух полицейских. Они потребовали, чтобы сэр Леройд поехал с ними в Престон.

— В Престон? — повторил, словно эхо, Приор.