Сосновая аллея кладбища Виллесден проложена очень странно. Если остальные аллеи прямые, то эта тянется вдоль круговой краснокирпичной стены и заканчивается крохотной площадью, отделяющей коммунальное кладбище от кладбища еврейского. Уже долгие годы настоящая вражда разделяла охранников обоих кладбищ. Евреи постоянно проигрывали. Раздор состоял в том, что для коммунальных служб эта площадь служила свалкой, а евреи мечтали завладеть ею и оборудовать. За несколько дней до событий, описанных в предыдущих главах, мистер Батлер, директор коммунального кладбища, сидел в прокуренной конторе, откуда видел огромное поле, усеянное могильными плитами. Он созерцал этот привычный пейзаж печальным взором, ибо автомобиль пока не нашли. В то же время мистер Урия Дроссельбаум тоже сидел в небольшом закутке, служащем ему кабинетом. Он был столь же угрюм, как и его коллега. Но его угрюмость происходила от другого: ключи от оссуария, где веками тщательно хранили кости из могил, которые освобождали для других покойников, исчезли. Это пахло катастрофой. Должность директора не обогащала мистера Урию Дроссельбаума, ибо кладбище все меньше использовалось для израэлитов, которые предпочитали более богатые места захоронения. Бравому Урии Дроссельбауму приходилось компенсировать малые доходы кое-каким приработком. Кто осмелился бы подумать, что мрачное хранилище самых разных костей может однажды стать складом голландского спиртного и табака, за которые не заплачено ни пении акциза! А теперь ключи от оссуария исчезли!

Мистер Дроссельбаум опасался, что их украли. Конечно, он мог взломать замок на прочной двери, но это зародило бы сомнения у его противников, которые могли спросить, почему он взламывает оссуарий. Он решил дождаться ночи, чтобы приступить к взлому замка. Пока он раздумывал над будущей операцией, его собрат, мистер Батлер, рассуждал следующим образом: мой автомобиль стоял в гараже у стены, где проходит сосновая аллея. Большие ворота кладбища были закрыты, как и ворота в ограде, отделяющей его территорию от еврейского кладбища. Он ничего не понимал. Откуда мог проникнуть вор? Быть может, через подземелья? Кстати, почему молодой Белл спрашивал о могиле 1368?

Мистер Батлер был не совсем обычным чиновником. Высшее образование позволяло ему занимать более солидные должности, но неудача решила по-своему.

— Наше кладбище, — сказал он себе, — одно из старейших в Лондоне. Раньше оно было полностью еврейским. Потом город отхватил большую его часть. Если пойти вспять по времени, вспомним, что здесь был храм тамплиеров, но его сожгла разъяренная чернь. Быть может, стоит глянуть на древние подземелья? Одному Богу известно, что я там обнаружу! — Он извлек из шкафа несколько пергаментов и с помощью лупы принялся внимательно их изучать. — Смотри-ка, это любопытно! Сосновая аллея повторяет древний коридор храма. Романтика! В любом случае, чтобы не стать посмешищем, я дождусь, пока не уйдут могильщики и не будет закрыто кладбище. Предчувствую, что там разгадаю тайну кражи автомобиля.

Бравый директор не подозревал, что в этот момент Эдмонд Белл писал следующее:

Николлс похоронен на кладбище Виллесден.

Автомобиль W-321-12 угнан с кладбища Виллесден.

Карета «скорой помощи» Бедлама найдена на кладбище Виллесден.

Заключение: за этим местом надо тщательно наблюдать!

В восемь часов вечера тьма стала непроницаемой. Два фонаря, распространявшие трепещущий свет, как часовые, стояли перед дверью оссуария. Урия Дроссельбаум обернул молоток куском фетра. Он вставил хорошо смазанный рычаг между замком и рамой двери и стал бить по нему. Никто не должен был слышать ударов. Наконец замок не выдержал. Урия запасся потайным фонарем, который пропускал узкую полоску света, достаточную, чтобы найти путь среди куч костей и гниющих гробовых досок.

— Временно перенесу бочонки с ромом и тюки табака к себе в кабинет, пока не изготовлю новые ключи.

Он без колебаний направился к месту, где хранилась контрабанда. Это был закуток, стенки которого ограждали от двух куч черепов. Добравшись до тайника, он удивленно вскрикнул:

— Обокрали! Меня обокрали! Все забрали!

В то же мгновение фонарь вырвали из его рук и ударили им его по голове.

Мистер Батлер, конечно, не знал, что произошло с его коллегой-евреем. Не без труда открыв дверь древних подземелий, он робко проник в подвалы. Горло перехватило от вони плесени и гнилья. Ему было не по себе. Потеряв надежду, он спросил себя, не сделал ли ошибочный шаг.

— Зачем я сюда забрался? — проворчал он. — Вор, возможно, прошел этим путем. Но угонщик! Нет, эта мысль гротескна!

Он решил вернуться. Со сводов капала ледяная вода. В свете карманного фонарика он видел потеки селитры на древних стенах. Вдруг он остановился.

— Господи! Это что такое?

Увы, это были последние слова, произнесенные в этот вечер мистером Батлером.

Чарльз Батлер, директор коммунального кладбища, бесследно исчез. Как и Урия Дроссельбаум, директор еврейского кладбища.

Таково было содержание лаконичного отчета, представленного Эдмонду Беллу. В нем не говорилось ни о взломанной двери оссуария, ни о приоткрытой двери в древнее подземелье храма, потому что…

…Потому что взломанный замок был на месте, а дверь подземелья, как обычно, закрыта. Эдмонд и Тед несколько раз прошли по мирным аллеям обоих кладбищ, не найдя ни единого следа. После трех дней тщетных поисков они приостановили расследование.

— Какие осложнения! — вздохнул Тед, вызвав хохот Эдмонда.

— Я не разделяю твоего мнения, старина. Напротив, считаю дело удивительно простым.

— Простым!.. Издеваешься.

— Вовсе нет. Хочу сказать, что все факты ведут к одной цели, как речонки и ручейки сходятся в одну реку. Пока я не знаю финальной цели, но вскоре узнаю.

— Если поговорить с дедом? — предложил Тед.

— Превосходная мысль! — согласился Эдмонд.

Они постучались в дверь господского дома на Тюдор-стрит. Саммер открыл им. Лицо его выражало раздражение.

— Полковник отправился в путешествие на неопределенный срок, — проворчал он.

— Что вы говорите?! — воскликнул Тед. — Такого с ним никогда не случалось. Он не оставил мне послания?

— Оставил, — с издевкой произнес слуга. — Он велел передать вам, чтобы вы отправлялись к дьяволу, вы и ваш друг-педант!

Тед уже собирался спуститься с крыльца, когда его друг совершил неожиданный поступок. Он сунул ногу между дверью и рамой и проскользнул внутрь.

— Послушайте! — яростно закричал Саммер. — Я никого не пускаю по приказу полковника.

Но Эдмонд уже стоял в холле с Тедом позади. Он в упор посмотрел на слугу, который обычно был очень вежлив.

— Сожалею, Саммер, — решительно сказал Эдмонд, — но в игре крупные ставки. Мой друг Эдвард Брокхерст и я незамедлительно желаем знать, где сэр Стенли.

— Ведать не ведаю! — отрезал слуга. — Он мне не докладывал, а я не спрашивал. Теперь можете уходить, зная, сколько и я.

К великому удивлению Саммера, Эдмонд уселся на ступени лестницы и принялся тихо насвистывать. Саммер сжал кулаки.

— Сэр Стенли не выносит шума, — прошипел он. — Мистеру Эдварду это хорошо известно.

— Раз сэра Стенли здесь нет, он не может злиться, — флегматично ответил Эдмонд. — Скажите, Саммер, что вы делали на кладбище Виллесден?

На мгновение слуга растерялся, но тут же взял себя в руки. Пожав плечами, он спокойно ответил:

— Не знаю, куда вы клоните, молодой человек. Я не знаю Виллесден, а тем более кладбище. Если таковы манеры сыщиков, чтобы кого-нибудь смутить, это со мной не пройдет.