Лета говорила, что они вернуться в княжества с армией царя Дометриана. Но для начала они должны были покинуть Осколок. И как это сделать без корабля?

Вода ласкала опухшую от укусов кожу. Тот странный сон, который Марк видел накануне шторма, не мог быть просто кошмаром. Он знал об этом наверняка. Он никому об не рассказал и время от времени прокучивал детали увиденного в голове. Он не придавал обычно большее значение сновидениям, но в этот раз всё было по-другому. И замок, подобных которому он никогда не встречал, и красноглазый конь, казавшийся воплощением смерти, и тысячи трупов с белой кожей и струпьями на длинных руках… Такое не снится просто так.

Конор не торопился уходить. Марк уже хотел обернуться и спросить, какого чёрта ему нужно, но тот его опередил.

— Пока ты тут штанишки полоскал да предавался размышлениям о бытии, на горизонте корабль нарисовался, — буднично сообщил он.

— Что?

Марк поднял голову. В сотнях метровот берега, окружённый огнями фонарей, узкий и с всего одной мачтой, в море дрейфовал корабль. С такого расстояния он казался крохой. Паруса были убраны.

— Кто бы это ни был, он не пытается скрыть своё появление, — проговорил Конор. — Судя по всему, корабль пришёл с запада.

В лагере зашумели голоса и звучно запело достоваемое оружие. Они тоже заметили корабль.

— Кто это может быть? — спросил Марк.

— Мы узнаем, только если они сами захотят познакомиться.

Они вернулись к лагерю. Там вовсю бурлило напряжение. Вооружиться пытались даже матросы.

— Пираты? — поинтересовался Марк у Тивурия.

— Я не знаю, — выдохнул он и выхватил из рук Йенса подзорную трубу. — В такой темени ничего не видать. Но он похож на бирему. Это илиарский корабль. Хм…А вот это уже интересно.

— Чего там? — Лета взяла у него трубу и посмотрела через неё на корабль. — Они движутся к нам.

— Кто?

Марк терпеливо дождался, когда она передаст ему трубу. Окуляр приблизил корабль, позволив различить ряд вёсел и изогнутую небольшую корму. Марк всмотрелся. От судна отделилась лодка и поспешила к берегу. Но он не мог разглядеть лица тех, кто сидел в ней.

— Разбуди Иветту, — потребовал Рихард. — Я знаю, что она не восстановилась, но…

— Я не буду втягивать её в это, — огрызнулся Марк.

— Он прав, — поддержала Лета. — Мы справимся без магии. Я не уверена, что к нам пожаловал целая орава дружинников. Но если это так — мы одолеем их.

Анругвин с ликующим свистом покинул ножны.

Ещё до того, как лодка достигла берега, они заняли боевые позиции. Незваных гостей этот воинственный вид не остановил. Один из них поднялся на ноги, будто ему не терпелось попасть на сушу. Через какое-то время Марк разглядел два огонька голубоватых глаз.

Чем ближе подбиралась лодка, тем ниже опускался клинок Леты, пока совсем не замер остриём вниз. Затем девушка бросилась в воду к лодке, и никто не успел её остановить. Рихард выкрикнул предостережение.

Рослый, даже для илиара, незнакомец спрыгнул за борт и пошёл вброд навстречу. Остальные тащили лодку к берегу. Лета исчезла в его объятиях. Марк услышал её смех и мгновенно опустил лук. Следом убрали оружие матросы. Рихард и Конор остались настороже.

Незнакомец закружил Лету на весу. Во все стороны полетели брызги.

— Как? — выдала она изумлённо, когда её поставили на ноги.

Марк наконец увидел лицо илиара — широкое, улыбающееся, заросшее густой чёрной бородой.

Облачённые в кожаные доспехи цвета тёмной травы илиары вытянули лодку на песок. Им никто не стал мешать.

— За это нужно благодарить не меня, кроха, а кое-кого другого, кто увидел кораблекрушение, острова и тебя здесь, — сказал высокий илиар тягучим медным басом. — Уверен, что ты ещё не знаешь.

— О чём?

— Я отвечу на все твои вопросы после того, как ты скажешь мне, — илиар посмотрел на Марка, потом на Рихарда и других, — какая помощь требуется царевне от её страны?

— Не мне нужна помощь, Лиакон, — ответила Лета, посерьезнев. — А тем, кто остался на Великой Земле.

Глава 24.

Наследие.

Город оказался таким, каким его и описывала Лета.

Девственная лазурь моря омывала ржавые песчаные берега, издали казавшиеся красными. Молочно-белые дома были подобны гладким перьям птицы, гордо раскинувшей крылья над морем. Перед набережной сгрудились военные галеоны и торговые суда, покачиваясь на ласковых волнах. Дальше город постепенно поднимался в гору, будто широкая бесконечная лестница, и узкие улицы были её ступенями. Облицованные мрамором храмы тянули колонны к небу, такие высокие, как жилища великанов. Вокруг них каплями белой краски по отвесным склонам рассыпались пухлые дома с маленькими оконцами и плоскими крышами. Их двери были выкрашены в синий и красный цвета. В садах росли пальмы и пышные рододендроны, лиловые цердисы и десятки других деревьев, вышедшие прямиком из чьих-то сказочных фантазий.

Ни солнце, ни сухие ветра, ни редкие зимние дожди за сотни лет не сумели изъесть белоснежные стены города. Илираские боги оберегали его.

Сфенетра была молода, жива и богата.

Тиссоф, что впечатлял Марка украшенными лепниной башнями и пёстрыми домами, теперь казался нелепым городишкой, чародейским балаганом. И столица Китривирии — лишь тень того величия, каким в древние времена обладал родной остров илиаров Рилналор.

Мощёные белым камнем улицы извивались между домами и сходились на городской площади, где расположились прилавки торговцев, укрытые разноцветными пологами. Марку не терпелось наведаться туда, вдохнуть местные запахи, потрогать руками те диковинки, что везли купцы со всех уголков Иггтара. В другой части города виднелся амфитеатр с полосами трибун, смыкавшихся кольцом вокруг сцены, где мельтешили илиары. Должно быть, скоро там состоится представление. Можно было разглядеть и очередь, толпившуюся у каждого входа.

Немногие дороги вели из города к Онецасу, грандиозному комплексу дворцов, в одном из которых на самом высоком этаже с балкона на город глядел Марк.

Освещённая солнцем Сфенетра заставляла его сердце замирать от восторга. Он не представлял, что будет на закате.

С усилием оторвав взгляд от живописных видов, Марк повернулся лицом к комнате.

Прошло всего несколько часов после того, как они достигли гавани и поднялись к резиденции царя в окружении воинов Охотничьей Стрелы, а ему до сих пор не верилось, что они забрались так далеко. Из пепла и крови Траквильского леса до этого удивительного места. До крыши над головой. До огня в камине и чистых простыней в отведённой ему и Иветте спальни. До горячей пищи, которую не нужно было добывать самим. На курапаток, поданных на сегодняшнем столе в трапезном зале с высокими потолками и фресками на стенах, Марк не охотился. Одежду, чистую и заштопанную, привёл в порядок не он. Его раны, покрытые лечебными снадобьями, и исцелённые магией мышцы сорванной спины больше не болели тоже благодаря чужой заботе.

Им больше не нужно никуда убегать, спасаться от Инквизиции и пытать удачи в поисках таинственных Ткачей. Они могли просто остаться здесь и забыть об ужасах прошлого.

От этой мысли стало невероятно тепло в груди. Но не одна она грела Марка изнутри. Он видел улыбку Леты, такую лучистую, неиспорченную горечью смертей и тяжестью пережитого. Ему не доставало её.

Лета стояла над колыбелью, покачивая завёрнутого в мягкое одеяло младенца. У него были её глаза — искрящийся солнечный цвет, застрявший в радужках. Такие же были и у илиара, сидевшего на тахте рядом, разве что мудрее и печальнее.

— Актеон, — прошептала Лета. — Вот кто станет наследником солнца. Твои провидцы не ошиблись. Просто немного поспешили.

Дометриан улыбался.

— Пророчество больше не имеет значения. Оно не определяет судьбу моих детей.

Он старательно не замечал новые шрамы на её руках. Особенно избегал смотреть на испортивший узоры клейма ожог у локтя.