Ей потребуется время, что переварить эту новость. Чтобы смириться с потерей. Но это станет тем, что сдвинет их отношения с мёртвой точки. Злата захочет отомстить за смерть старшего внука.

Сирину были нужны эти земли и её дары. Они, может, не соберут армию, но прокормят уже существующее войско. К тому же у них будет союзник, чей голос и поныне важен в княжествах. Злату любят и прислушиваются к ней.

Милян останется здесь, если потребуется, пока не закончится её траур. И пока она не даст своего согласия.

Солёный ветер трепал её недавно заплетённые косы. Тугие, начинавшиеся на макушке и спускавшиеся к самому животу. Помнится, она носила такие на Севере. Пока не решила, что с хвостом меньше мороки.

Лета вытянула ноги и запрокинула голову, подставляя солнцу лицо. Его жара она не чувствовала, и это было одним из достоинств острова. Другие подбирались с трудом. Вода облизывала ей ступни. Перевязанные царапины на руках всё ещё горели, как будто морская соль проникла глубоко под кожу и не давала им затянуться.

Она открыла глаза и посмотрела на раскалённый шар в чисто-голубом небе. Солнце двигалось ужасающе медленно, восходя на востоке. Там, куда совершенно не хотелось возвращаться.

А может, они уже никуда отсюда не денутся.

Лета расправила плечи, наблюдая за солнцем. Не самое плохое занятие, однако она любила смотреть на рассвет. Сегодня пришлось припоздниться. Марк позвал её наловить рыбы, которая кишела целыми стаями возле побережья в полуверсте от их лагеря. Тивурий предупреждал, что некоторые виды ядовиты, но это мало повлияло на желание съесть весь уловполностью. Они были голодны.

Вчера море наконец выбросило на берег трёх утонувших членов команды «Княжны». Капитан решил предать их тела островной земле и приказал вырыть могилы в лесу и отметить каждую обломком корабля.

Лета перевела взгляд на сияющее, серебряное в полуденном свете море. На месте этих троих мог оказаться любой. Даже она сама. Она не хотела думать о том, что им, возможно, повезло. Они обрели покой. Им не придётся влачить остаток дней на безлюдном острове.

Нащупав пальцами камешек в песке, Лета размахнулась и кинула его в воду. Брызги замерцали над водой, похожие на мелкие алмазы.

— Эй, полукровная!

Лета подавила вздох.

— И тебе не хворать, — отозвалась она.

Слегка раздражён. Устал. Голоден. Значит, рыбы так и не поел. Да иона немного съела, помня о предостережении Тивурия.

— Вижу, тебе заняться нечем, — заявил Конор и остановился за её спиной.

— С чего ты взял?

Следующий камень плюхнулся в воду.

— Сделай мне одолжение: подними задницу с песка и успокой своих идиотов. Меня уже тошнит от их грызни.

— Никаких больше долгов, ты забыл? — вяло протянула Лета.

— А если я тебя дёрну за косичку, ты разозлишься и направишь на них струю праведного гнева?

Лета не выдержала и обернулась. Конор глядел на неё сверху вниз, скрестив руки на груди. К лицу пристала всё та же бессмертная ленивая скука. Впрочем, она была и в тот день. Возле пальмы.

Стараясь смотреть ему не в глаза, а в переносицу, Лета бросила:

— Я не нанималась разрешать чьи-то конфликты.

— Я помню, что ты из тех, кто их создаёт. Но это твои собачки. Тебе же их и разнимать.

Лета поглядела на лагерь за спиной Конора. Рядом с расставленными вокруг кострища палатками и шалашами из листьев, веток и парусов вновь развернулась драма. С всё теми же участниками. Раскрасневшийся Брэнн почти сливался цветом кожи со своим платком и что-то кричал Рихарду, тыча пальцем то в море, то в одну из палаток. Берси сидел рядом и отстранённо цеплял лютню за струны. Она была единственной, что удалось спасти из его вещей. Матросы разбрелись по всему побережью, занимаясьпраздным шатанием или поиском чего-нибудьинтересного в песке. У кострища из команды сидели только Тивурий и Арон.

Из палатки вышел Марк и присоединился к разборкам, встав на сторону Рихарда.

— Просто идиллия, не находишь? — щёлкнул языком Конор.

Лета поднялась на ноги и отряхнулась от песка. Она сбежала при первой же возможности, едва завидев зарождение очередной ссоры, поэтому вполне разделяла настроение Конора. Вмешиваться ей хотелось не сильнее, чем провести на острове ещё один бесцельный день.

Онаподошлак палаткам. Конор не последовал за ней.

— Что на этот раз? — устало спросила Лета, приблизившись к Марку.

— Мне просто надоело, — фыркнул Брэнн. — Они и этот остров! А ведьма…

— Будь повежливее. Она спасла наши жизни, — буркнул Марк.

— Спасла? Это ты называешь спасла? — Брэнн махнул рукой в сторону останков корабля. — Она могла перенести нас в другое место, а не сюда.

— Ты прекрасно знаешь, что не могла. Она сделала всё возможное.

— Надо было хотя бы постараться!

Рихард шагнул к Брэнну, уперев ему ладонь в грудь. Парень отпрянул и схватился за ручку ножа за поясом.

— Тихо, — Лета моментально оказалась между ними. — Тихо, — повторила она, отнимая руку Рихарда от Брэнна. — Вы не представляете, как здоровоу нас пошли бы дела, если бы мы перестали злиться и думали о том, как нам спастись.

— Пошла ты, — выплюнул Брэнн и смирил её колючим взглядом.

— Следи за своим ртом, солнышко, — тихо произнёс подошедший Конор.

— О, — Брэнн повернулся к нему. — Как гавкать на неё, так ты впереди всех, а как кто-то другой…

— Да ты, психованный, способен сплотить даже заклятых врагов. Лишь бы заткнуть тебя.

Брэнносклабился.

— Хорошо, — выпалил он. — Вы заговорите скоро по-другому. Когда поймёте, что я прав. Нам не выбраться отсюда. Из-за чародейки.

Картинно мотнув головой, Брэнн толкнул плечом Лету и удалился. Все посмотрели ему вслед. Арон выругался и, поднявшись, направился чинить покосившуюся после ночного порывов ветра палатку капитана.

— Вот мелкий упырь, — хмыкнул Конор. — Рихард, займись воспитанием крысёныша. Разве мама не говорила ему, что за дерзость наказывают? Кнут не проучил его… Не смотри так на меня, змейка.

— Ты действительно не понимаешь? — поджала губы Лета. — После всего, что мы пережили?

— Выпережили.

— Можно подумать, с тобой это каждый день случалось.

— Раз в месяц.

— Понятно, почему ты такой, — заключила она.

На Конора её тон не подействовал. И вряд ли что-то ещё подействует, ведь он с самого первого дня на острове вернулся к хамоватой личине подонка, разве что более трезвой. Лета успела привыкнуть к тому Конору, что по большой части молчал и редко позволял себе язвить спутникам.

— Какой? Единственный, кто не растерял мозги по всему берегу? А ты, наверное, думала, это водоросли…

— Остановись, — подняла ладонь Лета. — Прекрати. Нам всем пришлось тяжёло…

— И что? — перебил Конор, дёрнув подбородком. — Ну, давайте соберём цветочки в лесу, венки сплетём друг другу и хороводы поводим. Никто ж не торопится свалить с этого острова.

— Здесь хотя бы нет Инквизиции, — вдругсказал Берси.

— Здесь ничего нет, сладкоголосый.

— Я просто ищу положительные стороны.

— Твоё мнение никого не колышет, — Конор уселся рядом с бардом и стукнул пальцем по инструменту. Берси вздрогнул. — Лучше сыграй чего-нибудь. Глядишь, и желание встревать в чужой разговор пропадёт.

— Вот что, по-твоему, мы должны сделать? — поинтересовался Марк, недовольно глядя на Конора. — Построить плот и догрести на нём до Сфенетры?

— Уж точно не вцепляться друг другу в глотки. И не говори, что белобрысый первый начал.

Марк что-то пробурчал себе под нос. Лета успокаивающе погладила его по предплечью, сообщая взглядом, что его злость бесполезна. Он улыбнулся ей краем рта.

Подвинув его в сторону, Лета заглянула в палатку. Внутри на клочке паруса спала магичка. Бледная, как несвежий кофе с большим количеством молока. Тонкая рука тянулась к лучику солнца, пробивавшемуся сквозь щель в крыше. Её платье, местами порезанное и оборванное, сушилось на воткнутой в песок палке возле лука Марка. Чародейка была укутана в плащ керника, тоже тщательно выстиранный.