Он не посмотрел на неё, ощущая жжение в груди. Он надеялся, что оно проделает внутри дырку, и всё, что там есть, истлеет наконец, оставляя после благодатное опустошение.

Это не было реальностью. Но рука, выставленная перед собой, не походила на руку призрака.

Марк пошевелил пальцами, глядя на послушную конечность. Окружающее пространство тонуло в синих тонах. Земля отражалась в небе. Грязь пожирала созвездия.

Впереди, взятый в ловушку ледяной пустыней, возвышался высокий дворец из чёрного камня, похожий на переплетение влюблённых тел. Две его башни клонились к друг другу в поцелуе, руки застыли вокруг, пытаясь стать крыльями — извилистые галереи, парящие в воздухе. А позади синее небо вливалось в более синее море, в глубокий сапфир, в цвет его глаз…

Этот дворец был великим чудом, вечным и нерушимым. Он не принадлежал смертным.

Гниль и кости, плоть и кровь…

Он пригляделся и с ужасом увидел сотни ползущих к дворцу бледных мертвецов. Их орды тянулись к древнему чуду, к обители жизни и мира, шипелии ненавидели это место… Хотели уничтожить. Сжечь. Вырвать тела влюблённых из земли.

Марк зашагал к дворцу, протягивая к нему руку и выкрикивая предупреждение. Но разве могли его слышать там, в тысячах вёрст от границ его мира? Дворцу ничем не помочь…

Жизнь и свет… Их больше нет.

Нога увязла в чём-то густом и липком. Он остановился и медленно опустил голову. Ужас заставил его попятиться, а затем стремглав помчаться назад, туда, откуда он явился в эту изъеденную тьмой реальность. Он бежал по трупам.

Обледеневшую пустошь усеивали тела илиаров и людей. Чем ближе к дворцу, тем бледнее и живее казались они. Словно его древняя сила вынуждала мёртвых воскресать и рушить башни.

Дворец хотел своей гибели.

У этого мира есть глаза… Они следят за тобой…

Марк споткнулся, упав на тело легионера. Рядом лежала светловосая девушка, даже в последнюю минуту не выпустившая круглый щит из мускулистых рук. Ему казалось, что он знал её, но лицо было скрыто вуалью застывшей крови.

Их кости хрустели, как и снег, приходящий наплывами и прятавший мертвецов в белом плену. Марк закрыл веки легионеру и поднялся. Пустыне не было ни конца и никрая. Но кроме него здесь находилсящё кто-то живой.

Чёрный конь, пасущийся на лугу смерти, поднял голову. Красный взгляд нашёл Марка. Зверь двинулся к нему. Лучник потянулся к колчану, но там не было стрел. Их сожрали мертвецы.

Он вырвет твоё сердце и скормит своему богу…

Истерия голосов в голове усилилась. Марк прижал ладони к кроточащим ушам.

Конь вдруг заржал, встав на дыбы, и Марк увидел одноглазую змею, вцепившуюся в стройное копыто. Чёрная лошадь металась, сотрясая пустыню рёвом боли, но яд всё же добрался до внутренностей. Они распухли и превратились в пыль.

Конь упал. Дрожь, окутавшая землю под ногами, не исчезла.

Марк обернулся. Дворец за его спиной накрывало сапфировое море. Скоро и он оказался в нём, задыхаясь и пуская воду внутрь, словно чародейское лекарство. Тьма была ласковой и мокрой. Он был готов ко встрече с ней.

Нет. Он не готов. Он всё ещё хочет жить.

Марк очнулся под водой и от шока едва не потерял сознание вновь. Напоровшись затылком о торчащую балку на потолке, он наощупь продвинулся по стене в поисках воздуха. Он ничего не видел.

Лёгкие резало болью. Он нашёл избавленный от плотности воды участок и устремился лицом к нему. Первый вдох полоснул по нему ножом, со вторым из глотки вырвалась вода. Марк схватился за отломанную от стены деревяшку, пытаясь успокоиться. Тело стало ломаться, почуяв скорую смерть, и пыталось обратиться в более приспособленное к выживанию существо. Марк всеми силами разума душил волка, рвущегося наружу.

Когдаудалось усмирить зверя, он огляделся. Света в затопленной комнате не было, но и без него он прекрасно видел, в какой ситуации оказался. Пузырь воздухавнутри каюты спас ему жизнь лишь на время. «Княжна Бури шла» ко дну.

Глава 22.

Осколок.

Шхуну мотало по волнам, как дырявую посудину. Каждый новый порыв ветра норовил перевернуть корабль.

Тивурий хватался за руль, пытаясь устоять на ногах. О том, чтобы управлять кораблём, он даже не думал. Морская вода с ревущими звуками опрокидывалась на палубу, обливая объятую хаосом команду.

Лета шла вдоль правого борта, сопротивляясь стихии. Она искала хоть одно знакомое лицо. Но все, что ползли к ней навстречу, были матросами. Ей стало страшно, когда она подумала о тех её друзьях, что ещё не выбрались из трюма. Она услышала краем уха, что в судне была пробоина, и вода уже хлынула в нижние помещения.

«Хагна…»

Лета едва не заревела от бессилия и двинулась к трюму.

Ледяной дождь со стуком врезался во влажное дерево, смешиваясь с потоками моря. «Княжна Буря» носилась в безумстве погоды, как опавший осенний лист в горной реке. Долго ей не протянуть.

Матросы припали к разным устойчивым частям палубы. Некоторые не понимали, что происходит, и на карачках передвигались по палубе, ища укрытие. В здравом уме находился лишь Йенс. Он карабкался по вантам центральной мачты, намереваясь сломать там одну из балок до конца, чтобы вздутые беспокойные паруса не помогали ветру так сильно трепать шхуну. Господин Арон что-то кричал снизу, умоляя его спуститься. На помощь к старпому отправились всего два матроса.

Лета заметила магичку и пошла к ней. Реи на матчах трещали и ломались, а вместе с ними вниз слетали паруса. Иветта без конца выкрикивала заклинания, охваченная орлом голубого сияния. Кулон на её шее искрил и посылал импульсы вверх, но у девушки не хватало сил на магический щит. Одним потоком энергии она управляла канатами, летающими в воздухе и пытающимися обмотаться вокруг рей, чтобы они ещё чуть-чуть продержались. Другой магический поток струился к придавленному ящиками матросу. Он вопил так, будто собирался перекричать голоса бури. Занятой несколькими проблемами сразу, Иветте не удавалось снять с его ящики. В широко распахнутых глазах чародейки были видны только белки. Натянутые жилы на шее дрожали.

Лета навалилась на груз, сдвигая его в сторону. Матрос заверещал сильнее. Под ящики угодили обе его ноги. Лета толкала преграду плечом до тех пор, пока груз не поддался. Ящики перевернулись заскользили дальше по палубе и врезались в борт. Матрос опустил глаза на перебитые ноги и лишился чувств.

Иветта заметила это и направила к нему поток целительной магии. Она ведь совсем не умела лечить…

— Остановись, ты же убьёшь себя! — выпалила Лета.

Магичка стёрла с носа хлынувшую вдруг кровь.

— Я в порядке!

Наверху раздался грохот. Что-то сверкнуло. Лета отпрянула в сторону. Пытаясь задержать одну из обрушившихся на их головы балок, Иветта вытянула ладони и согнула колени, посылая наверх незримую волну. Но даже её магия уже не могла выдерживать такой вес. Устав, она отпустила невидимые руки и кувырком полетела в сторону. Обломок мачты едва не пробил палубу в том месте, где она недавно стояла.

— Кто-то наслал на нас эту бурю! — крикнула чародейка, поднимаясь.

— О чём ты?!

— Минуту назад небеса были чисты, а теперь посмотри вокруг: это ад на земле!

— В море, — с истерическим смешком поправила Лета.

Она подползла к чародейке. Опираясь друг на друга, они встали. Лета вцепилась в плечи подруге.

— Прибереги силы, они тебе ещё понадобятся, — произнесла она.

— Я должна спасти корабль!

— Ты должна остаться в живых, дура!