Если к ним явятся гости, они должны будут знать об этом заранее. Связанныймагической нитью с чародейкой щит был лучше любого дозорного.

— Но вся эта затея с кораблём, — вновь подала голос Лета, подходя к Марку, — не слишком воодушевляет. Я не представляю, как это у нас получится.

— Получится, — заверил её Марк и посмотрел на девушку, щуря синие глаза от яркого света. — Пора тряхнуть стариной. Сколько лет мы ничего не крали?

— Ты про те сундуки из каравана посла Ардейнарда? Знаешь, корабль — добыча потруднее.

— У нас нет другого способа добраться до Иггтара. Если только не приобрести в той же гавани дырявую лодку за пару серебряных. Но ней далеко не уплывёшь.

— Меня бесит неизвестный исход нашего замысла, — честно сказала Лета, глядя на пасущихся в поле за огородом коней. Хагна наворачивала круги на месте, пока остальные лошади вяло щипали траву, утомившись летней жарой. Прошло всего три дня, а кобыла Леты вновь рвалась в путешествие, не успев отдохнуть от долгих часов безостановочной скачки. Неугомонная. Что с ней будет, когда они поплывут в Китривирию? Путь по Жемчужному морю займёт две с половиной недели при попутном ветре.

Вопрос о том, что они попытаются провести на борт Княжны не только себя, но и лошадей, не озвучивался. Никто не собирался оставлять их здесь.

Нужно ещё подумать над тем, где они раздобудут припасы, которых им хватит до самой Сфенетры, и как они протащат их на борт. Тивурий обещал заняться провиантом, но разум Леты всё равно заполнялся этими и прочими заботами.

Вчера вечером Рихард отправился в Белое Копьё вместе с Тивурием разведать, как обстояли дела в гавани. Он должен посмотреть на «Княжну Бурю» своими глазами, определить её местоположение и прикинуть, как они в скором времени будут возвращать корабль хозяину. И узнать, кто охраняет судно.

Когда они обговаривали ближайшие действия, кто-то высказал предположение, что корабль придётся угонять с боем и прочими фейерверками. Лета была не прочь размяться. Она и с мечом-то бросила упражняться по утрам. Её одолевала смертельная усталость с тех пор, как…

Лета растёрла лицо, будто размазывая на нём утомление.

— … с тех пор, какпогибРодерик, — одними губами закончила она.

Она должна была произносить это всякий раз, когда запиналась и чувствовала страх. Это предельно простой, жестокий факт. Родерик мёртв. И ей этого не исправить.

Оставалось только чтить его память кровью тех, кто был виновен в его муках.

— Что ты сказала?

— Ничего, — Лета вернулась из раздумий к Марку. — Отвлеклась немного. Попробовала прикинуть в голове план.

— Пока Рихард не вернулся, делать это бессмысленно.

Она почувствовала заползшее в его голос недовольство, и едва удержалась от ехидных замечаний. Рихард пытался взять на себя больше, чем ему было положено, и Марка это несказанно злило. Столько лет уважения и взаимной поддержки, и на тебе — один взгляд на магичку дал трещину в их дружеских отношениях. Это при том-то, что Рихард смотрел так на каждую женщину. Даже на Лету, хотя относился к нейисключительно как к ученице.

Маркнапрасно сгущал краски. И когда Лета попыталась ему об этом сказать, он и слушать её не стал. Хорошо, это его проблемы. Она не будет встревать. Пусть выясняют отношения сами.

— Но надо же чем-то себя занять, — ответила Лета и упёрлась рукой в ствол рябины над головой Марка. — Мне наскучило сидеть подле Брэнна.

— Так не сиди, — резонно бросил керник. — Составила бы лучше компанию Тивурию и Рихарду.

— Нет, хочу набраться сил перед угоном «Княжны».

— Может, тогда расскажешь о Коноре? — неуверенно полюбопытствовал Марк. — О том, почему он… такой.

Лета застыла, натянувшись как струна. Это был явно не праздный интерес.

— Спроси его сам, — отмахнулась она.

— Иветте ты рассказала.

— Это другое.

— У нас когда-нибудь были секреты друг от друга?

Лета вздохнула. Опустила голову, посмотрев ему в глаза.

— Всё, что тебе нужно о нём знать, это то, что над ним ставил эксперименты учёный императрицы Лэлех, — без особой охоты проговорила она. — Это вполне объясняет природу его сил.

— Но не объясняет, что заставило тебя прыгнуть в койку к этому ублюдку.

— Марк…

Он властно поднял ладонь, заставляя её умолкнуть, и встал на ноги.

— Слушай, твои мужчины — это твоё дело. Но я видел, на что он способен. Видел, что ты страдаешь из-за него. Я хочу тебя защитить.

Лета мгновенно ощетинилась:

— Я могу о себе позаботиться.

— Иногда нужно позволить другому человеку разделить твои заботы, — назидательно произнёс Марк. — Это правильно. Для этого и существуют друзья.

«Вот так, значит?»

— А ещё они существуют для того, чтобы промывать мозги от всякой дури, — оттарабанила она.

— О чём ты?

— О том самом. Боюсь, что вы с Рихардом скоро будете вести себя, как двое самцов, затеявших драку за самку. А может, ты один, — Лета выразительно вскинула бровь.

Марк скривился:

— Что ты несёшь?

— Я не собираюсь вас разнимать.

— Никто ничего… — он с раздражением выдохнул. — Слушай, это тебя не касается.

— Правда? — протянула Лета. — В таком случае я и Конор тоже тебя не касаемся.

«Точка».

Марк сделал вид, что хочет сплюнуть на землю, и оторвался от дерева, которое подпирал спиной. Лета сняла руку со ствола, решив не мешать ему. Пусть уходит. Пусть злится. Она трудом сдержалась, чтобы не бросить ему вслед ещё какую-нибудь словесную пакость.

Есть темы, которые им непременно стоит избегать. И личные отношения обоих занимали в этом списке первое место.

Когда Марк удалился в дом и нарочито громко хлопнул дверью, Лета привалилась к рябине.

Скучный день продолжался… Она всерьёз начала раздумывать над тем, чтобы немного поупражняться с мечом.

— «Я и Конор»… Ты всё ещё думаешь, что между нами есть что-то общее?

Все её внутренности провалились во тьму при звуке этого голоса.

— Между нами ничего нет, — привычно огрызнулась она, зажимая внутри порыв встретиться с ним глазами.

— Хорошо, что ты это усвоила.

Порыв был слишком силён. Лета наткнулась на взгляд Конора, стоявшего возле снежноцвета, и сразу же отвернулась.

Она ведь только этим утром научилась не вспоминать о его существовании. Ну и каков результат? Стоило подонку появиться рядом, как шестерёнки в мозгу закрутились в привычном темпе, разгоняя по его отделам одни и те же мысли.

Она помнила вкус его поцелуя в день побега из Короны. Вкус дикого зверя. Как же это всё было неправильно… Как же ей хотелось больше.

И как же ей было стыдно.

«Да что б тебя…»

Ну а чего она ожидала? Что он испытывает к ней что-то большее, нежели просто похоть? Что он спас ей жизнь из благородных побуждений?

У её тела была цена, и он расплатился с ней за него. Это звучало бы, как беспросветная тупость, если бы те слова вылетали из чужого рта. Но это был Конор. Он просто не умел иначе. Он не знал, что можно дарить себя кому-то безвозмездно — просто потому, что хочется отдавать своё тело и душу тому, кто небезразличен тебе.

Единственное, что успокаивало Лету — его желание, бесстыдное и нескрываемое. Пусть хотя бы оно держит его рядом с ней. Так будет легче ненавидеть его и меньше осуждать себя.

Ей хотелось зарыться с носом в землю и раз за разом повторять, что она просто маленькая доверчивая дурочка, решившая, что у конченого мерзавца и убийцы могли пробудиться какие-то чувства к ней. Но после того поцелуя и их разговора ей стало намного легче — словно свалился один из камней, груда которых захламляла её душу. Теперь Лета знала, за что лишилась своего пальца. То, что толкнуло Конора на это, могло быть объяснено его сволочной натурой и больше не было тайной. Он не решил испортить все старания Сынов Молний в последний момент. Не сделал это из злости или ненависти. Он спас её, каким бы не был его истинный мотив.