— Зачем?

— Твой отец был мёртв, и его команда тоже. Даже постовые, даже повара — мать хотела избавиться ото всех. А мне нужно было что-то противопоставить ей, хоть какой-то отряд людей, лояльных бывшему главе. Несмотря на то, что сам я ему лоялен не был, но ты же понимаешь, как это действует.

— Вполне. Тогда почему Ванесса не убила Милли?

— Пыталась, но твоя мать и Лик погибшего отца встали горой на защиту девчонки. Я подоспел, и тоже вмешался, сказав, что мне нужна её генетика, раз уж в живых осталась только младшая дочь, над которой я могу провести эксперименты. Тётя Лина упала в обморок, узнав, что ты мертва, и Ванесса оперативно накачала её медикаментами, и так держала до конца жизни. А Милли отдала мне.

— И ты проводил свои эксперименты? — прошипела Джани.

— Только один. И не сказать, чтобы он оправдал мои ожидания. Пока от него больше шуму, чем толку.

— Дэн? — догадалась она.

— Ага. У твоей матери была действительно необычная генетика, которая в большей степени передалась тебе, наложившись на гены Судаковых. В меньшей степени повезло Кассандре, но никак не Милли. В общем, Дэн вышел просто человеком, потенциально одарённым, но не гениальным.

— И ты не стал утруждаться его воспитанием?

Джон неопределённо пожал плечами:

— Другие проекты появились. К моменту рождения Дэна Ванесса была уже мертва и «Волки» живо мной интересовались.

— Почему?

— Так ведь их Босс и подговорил мою матушку на развал Семьи. И теперь, зная личность Базиля, всё выглядит более, чем логичным: руками Ванессы он отомстил Судаковым и воспользовался оставшимися без Семьи сородичами в своих целях.

— А что случилось моей матерью?

— Не знаю, — искренне ответил Джон. — Её пытались сгноить, заперев в одиночестве и подсадив на наркотики. Милли тоже долгое время опаивали антидепрессантами и прочей дрянью, и она постепенно забыла о существовании матери. А потом тётя Лина просто сошла с ума и сбежала. Спрыгнула со второго этажа — и пропала. Тело искали-искали, но ничего не нашли.

— Она может быть жива?

Джон невесело ухмыльнулся:

— Ну, прикинь шансы. Может быть, и жива, семнадцать лет спустя…

— К сожалению, сейчас не это стоит расследовать.

Они всё ещё сохраняли между собой дистанцию, Джани не хотела переступать ту черту, где гнев сменится милостью, поэтому искала следующий повод поддеть брата:

— Почему ты не восстановил семью, когда Ванесса…

— Когда я устранил Ванессу? Потому что не хотел лезть в политику и открытую конфронтацию с «Волками». Мне было достаточно знать, что жена и сын в порядке, равно, как и твои товарищи, которые выжили благодаря мне и ожидали твоего пробуждения. Мы вместе с ними решили повременить.

— Да уж, всем-то ты умудрился влезть в доверие.

— Я и не старался, они первые поверили в меня. Почему-то только ты до сих пор не веришь, что я изменился.

— Потому, что такие гады, как ты, Джон, с годами не меняются. Уж мне ли не знать.

— Возможно, я и гад, такой же гад, как ты. А вместе мы всего лишь эгоисты, и в этом нет ничего плохого.

— Меняем мир только под себя, и каждое событие в нём растолковываем с крайне эгоцентричной позиции?

— Именно.

— Ну уж дудки. Я всегда жила ради социума: ради Семьи, ради друзей, ради мира без войн…

— И ты пойдёшь до самого конца, даже если целому Роду больше не нужна твоя Семья, друзья нашли свою опору в ком-то другом, а мир без войн не нужен тем, кто правит этим миром и держит наши жизни в своих руках? Не так ли?

— Именно.

— Так чем же это не эгоизм? Ты ведь понимаешь, что «правое дело» — такая же зыбкая формулировка, как и человеческая мораль в принципе.

— За мной стоят люди. Я стремлюсь к идеалу не одна, со мной те, кто разделяет мои амбиции, и без их поддержки — грош цена всем моим усилиям!

— Коллективный эгоизм. И, заметь, ты не назвала усилия «вашими». А значит, взяла на себя роль лидера для удовлетворения неких своих потребностей. Ты не коллективный человек, уж я-то знаю.

— Меня так учили, Джон, я не умею мыслить другими категориями. А твои слова звучат как глупая попытка деморализовать меня.

— Отнюдь. Лишь пытаюсь расширить твой взгляд на жизнь и упрочить духовный стержень, доказав, что абсолютных единомышленников не существует. Ты ведь и сама знаешь это, просто не хочешь принять. Да и действовать исходя из того, чему тебя учили — не в твоей стилистике, ты всегда и по любому поводу имела собственное мнение или хотя бы пыталась его выработать. Так устроены все сильные люди, все эгоисты.

А Джани внезапно вспомнила, что хранитель штаба принимает облик, вызывающего наибольшее доверие собеседника, и она в нём видит и всегда видела себя. Заметив отразившуюся на её лице растерянность, Джон удовлетворённо улыбнулся.

Дэн не ведал, откуда Карл знает навигацию и знает ли её вообще, под конец ночи его всё-таки сморило, и проснулся он, когда моторка, позаимствованная ими, стукнулась о берег.

— Просыпайся! — мягко потряс его товарищ за плечо.

Они оказались на каком-то каменистом, поросшем мхом склоне. Карл уже просматривал местность через навигатор.

— Идеальная локация для высадки, — заключил он. — Дэн, помоги спрятать лодку, и пойдём в ближайший город!

Парень выбрался, неловко приземлившись одной ногой на мелководье, в кроссовок тут же затекла вода, неприятно холодя ступню. Карл великодушно сделал вид, что не заметил. Оказались они всё на том же Тайване, а конечной целью путешествия избрали малую базу «Волков», сожжённую во время налёта. Насколько Дэн уловил мысль, Синдао удалось каким-то образом пока оградить эту территорию от местного правительства и даже от Лаборатории. Не то, чтобы парни надеялись найти там что-то ценное, но для небольшого похода нужна была своя маленькая цель. Километры, проложенные прямой линией на карте, на деле оказались нелёгкой задачей: каменистая местность сменялась зарослями травы, а затем жгущей ноги землёй. Хоть остров и оказался густо заселен и изрезан дорожными магистралями, парни нарочно избирали самые отдалённые от городов пути, то и дело огибая деревушки и честные владения и забредая в непроходимые заросли. Дэн не мог назвать себя нетренированным, но всё же чувствовал, как наваливается усталость — таких длительных походов он ещё никогда не предпринимал. Но чем были эти три часа ходьбы по меркам земного шара и похода длиною в жизнь? Мизерно ничтожным отрезком пути. И всё же, ему уже не хватало сил на весёлые разговоры, мальчик просто молился, чтобы за следующим крутым холмом оказался крупный город. И, как ни странно, мольбы его были услышаны: время близилось к пяти вечера, когда они наугад выползли к какой-то магистрали и под светом ярких неоновых вывесок добрели до людной площади. В местной забегаловке Карл заказал на удивление европейский обед: кофе, гамбургеры и картошку фри. Дэну, конечно, хотелось бы попробовать местной кухни, но он не смел перечить — в конце концов, юноша заплатил за обоих. Ребята заняли скамейку на площади, и какое-то время сидели в молчании. Сперва Дэн прислушивался к своим гудящим ногам и голове, медленно пережевывая пищу, затем вернулась способность наблюдать и анализировать. Теперь он разглядывал людей, молчаливо проходивших мимо фонтана, все они выглядели как-то скорбно, но понять из-за чего не представлялось возможным.

— Что дальше? — спросил мальчик. Ему внезапно стало очень неуютно от мысли, что причина всеобщей грусти — разгром базы «Волков».

Карл как раз сверялся со своим навигатором:

— Здесь мы сядем на поезд и через двое суток доберёмся до нужного региона. Затем опять пройдёмся пешком. Но сначала, думаю, стоит закупиться провизией.

Дэн кивнул. Он только сейчас понял, что ещё никогда и ни с кем не ходил по продуктовым магазинам. В школе была столовая, а домой — если чего-то не закупили повара — он заказывал доставку курьером. Пожалуй, в походе с другом по магазином было не меньше приключенческой романтики, чем в самом факте побега: супермаркет нашёлся быстро, а вот провели они в нём ощутимое количество времени, разглядывая незнакомые этикетки, переводя местные цены в привычную им валюту, да и просто гадая, что понадобится в пути, что испортится, а что они сами не смогут приготовить. Карл, хоть и был уже полгода как совершеннолетним, в мастерстве домоводства не многим превзошёл Дэна, живя, как истинный студент, на заварной лапше и пакетированном чае. Так и сейчас, после тщательной инспекции каждой полки и витрины, они наполнили корзину заварными супами, большой бутылкой воды, вяленым мясом и тофу в соусе, запакованными в красивые, будто конфетные обёртки, равно как и прочей экзотической снедью в яркой упаковке. Сумма чека вышла немаленькой, но в этот раз Дэн настоял и расплатился своей картой. Это казалось логичным, хотя, возможно, им стоило изначально сформировать общий бюджет? Он никогда не замечал, как в подобных ситуациях рассчитывалась Джани со своими друзьями.