— Не упрямься, дурочка, я все равно тебя отымею. — Рожа скалится мне в лицо. — Тебе как больше нравится сзади или спереди.

Мужская рука раздвинула мои сжатые ноги и поползла вверх.

— Как ты трахалась с обезьяной? Покажешь? Тебе нравится пожестче, а? Вот так!

Валент с силой воткнул свой палец в мою вагину. Острая боль электрическим разрядом прокатилась по телу. Сжимаю зубы и терплю. Грубые пальцы рвут меня изнутри. Жуткая боль проясняет мозги. Страх испарился, осталась только ненависть. Перед моим лицом ухмыляющаяся рожа. В остекленевших глазах ничего человеческого.

— Ты у меня потечешь, фригидная сука. — Мужская пятерня грубо тискает мое лоно.

В голове только холодная злость и ничего больше. Вдруг перед глазами услужливо всплывает картинка, Гриана в кресле, а за ее спиной Валент. Вперед не лезет, держится в тени, с его-то амбициями и самомнением. Что-то не так. Притягиваю к себе взгляд насильника, и слова складываются сами собой.

— А что скажет Гриана, когда узнает о твоих развлечениях?

Мгновенное замешательство в его глазах. Значит, точно в цель. Давай, девочка, добей гада.

— Эта дама не из тех, кто умеет прощать. Ты же сам это знаешь.

Валент сбрасывает на меня поток брани, пытаясь прикрыть свою растерянность, но мне плевать. Мне сейчас хорошо. Не чувствую ни боли, ни страха, только торжество победы над ненавистным врагом.

— Если я расскажу ей, как сладко мне было в твоих объятиях, о том, какой крепкий и горячий у тебя язык, как думаешь, долго ты проживешь?

— Врешь, тварь! — Его рука все еще пытается сделать мне больно, но в ней уже нет той уверенности и силы.

— Куда ты предпочитаешь? Сзади или спереди? — Смеюсь ему в лицо. — Не забудь рассказать палачам о своих предпочтениях.

Сковывающие меня тиски разжимаются, и я падаю на мраморный пол.

— Ведьма! — Лицо Валента искажено злобой. — Мне говорили, но я не верил.

Его ладонь легла на рукоять кинжала.

— Посмотрим, возьмет ли тебя сталь.

В глазах мужчины полное безумие. Не успеваю подняться и сидя отползаю назад. Возвращается страх. Безумец шаг за шагом приближается, из сжатого кулака торчит смертоносное жало клинка. Его губы, кривясь от злобы, бормочут проклятья.

— Я вскрою тебе брюхо, надо убедиться, что ты не прячешь там дьявольское отродье.

Все! Дальше ползти некуда, мои плечи уперлись в стену. Мысли лихорадочно мечутся в поисках спасения, но, кроме дурацкой, — как же так, у меня в запасе еще неделя, я не должна умирать сегодня, — больше ничего. Ничего кроме жуткого оскала маньяка и блеска стали. Он нависает надо мной. Замах! Закрываюсь рукой и зажмуриваю глаза. Сердце останавливается.

Грохот, мелкие осколки секут мои голые руки и плечи. Тук, тук, тук, снова пошло сердце. Приоткрываю один глаз. Голова Валента лежит в миллиметре от большого пальца моей правой ноги и из раны в его виске, булькая, выплескивается кровь. Непроизвольно вскрикиваю и брезгливо отдергиваю ноги.

— Что с ним?

— Не знаю.

Поднимаю глаза на знакомый голос.

— Гани? Ты как здесь?

Парень ошеломлен не меньше меня. Глаза с блюдце, голос дрожит.

— У меня во дворце тетка поваром служит, вот я и решил зайти, давно не виделись. А вы как здесь, вы же должны быть на совете?

У меня все еще шок, и я плохо соображаю.

— Совет закончился.

— А сюда- то вы как попали?

— Куда сюда? — Обвожу взглядом вокруг. И правда, стены неотделанные, на полу просто каменные плиты без рисунка. Это явно не королевские покои. Неужели, пока я искала выход, то забралась совсем в другую сторону.

— Где мы сейчас?

— Это главная кухня, она прямо под королевскими покоями. Вы заблудились! — В глазах Гани зажглось понимание. — Вы заблудились, а этот гад напал на вас.

Кстати, а что с этим гадом? — Мысль меня испугала, вдруг он сейчас очухается и снова бросится на меня. Переворачиваюсь на колени и ползу, брезгливо обходя вытекающую из его головы кровь. Валент неподвижен. Трогаю его горло, пульса нет.

— Мать честная, Гани, ты его убил!

— Я? — парень тоже в шоке.

Так, так, так, не дергайся, пытаюсь унять трясущуюся челюсть. Что же делать? Убийство младшего гранда нам не простят. Поди докажи, что он сам на меня напал. Осматриваю себя, платье цело, синяков нет, даже в наше время доказать изнасилование было бы очень трудно, а здесь. Никто не поверит. Гани казнят, меня… Прекрати сейчас же! Хватит скулить.

Вскакиваю на ноги.

— Не подходи к трупу! — Кричу на парня пытающего потрогать гранда. Осматриваю Гани и вытираю его лицо. Крови на одежде почти нет, это хорошо. Надо уходить. Нас никто не видел. Просто уходим. Спокойно, не спеша уходим.

Беру парня за руку и тяну за собой.

-

Подходим к приемной совсем с другой стороны. Веронея уже мечется взад вперед, бледная и взвинченная. Ристан сидит молча, как обычно с неподвижным лицом, но глаза его уже начали затягиваться безжалостной сталью.

В зале никого больше нет. Глубокая ночь, весь замок давно уже спит и видит третий сон.

— Где вы были? — Веронея, завидев, бросается ко мне.

— Подожди, дай отдышаться. — Последние несколько минут мы практически бежали.

Ристан подходит молча, его вновь посветлевшие глаза считывают с нас информацию. Дав мне пару секунд, он спрашивает в упор.

— Кто мертв? Насколько все плохо?

— Валент. Он хотел…

— Не важно. — Счастливчик резко перебивает меня. — Где?

— Где-то в районе главной кухни.

— Кто-нибудь видел?

— Нас? Только посты у дверей, когда мы выходили.

Стараюсь отвечать также, по-армейски коротко и быстро. Ристан задумался и несколько минут стоит молча и без движения. Он — моя последняя надежда. Не знаю, что и как он сделает, но почему-то уверена, этот странный изуродованный мужчина все решит. Молчание затягивается и меня начинает потряхивать от нетерпения, хочется потрясти Ристана за рукав и заорать. Ну что! Что будем делать!

Наконец Счастливчик заговорил.

— Труп там оставлять нельзя, его найдут и вас обязательно, как минимум косвенно, но привяжут. Нам это не нужно.

— И? — Не могу стоять на месте без движения.

— Надо убрать тело.

— Ты хочешь, чтобы мы снова туда пошли. — Я в ужасе от одной только мысли. — Не-е-ет. Я ни ногой.

Ристан зыркнул на Веронею, и та обняла меня за плечи.

— Конечно, нет. Мы с вами сейчас отправляемся в ваши покои, а Счастливчик пусть решает проблему, зря вы ему, что ли, такие деньжищи платите.

В ее крепких объятиях я успокаиваюсь.

— Как вы незаметно туда попадете? Уж не говорю, как вы вынесете труп?

Все посмотрели на Ристана.

— Пройдем через кухню, ведь так, Гани.

Парень кивнул.

— Но на входе в королевские покои стоит охрана.

— Значит надо ее убрать. — Буднично и спокойно произносит Счастливчик.

— Еще трупы! — Мотаю головой и выпучиваю глаза. — Не хочу! Давай без убийств, хватит уже.

— Любой ваш каприз, Ваше Высочество, — его голубые глаза уже насмешливы, как обычно, — без трупов, так без трупов.

— Хватит ржать! — На мою защиту встала Вея. — Валерия сейчас уязвима со всех сторон, если вы уберете одно тело, а вместо него навалите десяток других, вряд ли это пойдет королеве на пользу.

— Успокойся, мастер женского меча. — Ристан не пожелал становиться серьезным. — Сделаем все тихо. Вернее шумно, но клянусь, королева останется чистая и незапятнанная. Никто, даже самые дотошные не привяжут ее.

— Хвастун! — Бросила Веронея и, накрыв мои плечи шалью, повела меня к выходу.

В глазах Счастливчика промелькнула ироничная улыбка.

— Сидите тихо и не высовывайтесь, чтобы не случилось и чтобы вы не услышали.

Я не маленькая девочка, я уже столько прошла и повидала столько смертей, но то, что случилось пару часов назад, меня потрясло. Наверное, потому что была не готова, не ожидала такого в королевском дворце. Валент, конечно, сволочь и мразь, но смерти я ему не желала хотя бы потому, что он сын Кендора. Как вообще такое случается, что у благороднейшего из людей рождается полное дерьмо. За что, за какие такие провинности боги наказывают родителей, подсовывая им маленьких негодяев. Хотя навряд ли он таким родился, это скорее плоды воспитания, а кто его таким воспитал, одному богу известно. Так что, мамочки и папочки, не отдавайте детишек в плохие руки, занимайтесь сами воспитанием своих чад.