— Разумный поступок.

Лингерда пропустила мою иронию мимо ушей и продолжила.

— Он у меня излишне прямолинеен. Недостаток воспитания. — Ее губы тронула чуть заметная грустная улыбка. — Поначалу, я тоже решила, что ты очередная, не слишком разборчивая в средствах авантюристка, но сейчас мое мнение изменилось.

Ее тон явно давал понять, что гостья настроена на компромисс, а не на драку, вопрос только в том, чего она хочет от меня. Поэтому решаю не обострять и держусь в предложенном мне русле.

— Что же изменило твое мнение?

Своим ответом, надо сказать, гостья меня озадачила.

— То, что ты до сих пор жива.

В ответ на мой вопросительный взгляд она усмехнулась.

— Слишком уж ты живуча, по всему, что я узнала, тебе давно уже полагалось гнить в земле, а нет, вон сидишь напротив живая и здоровая. Такого просто так не бывает, видимо Мать Ветров бережет тебя.

Всемогущая хозяйка города испытывающе посмотрела мне в глаза и вновь улыбнулась.

— А если это так, то кто я такая, чтобы идти против воли богов.

Логика занятная, подумалось мне, не совсем бесспорная, но что-то в этом есть. Тогда что? Если ты не хочешь со мной воевать, что же ты предлагаешь? Мне, конечно, интересно, но молчу и жду продолжения. Показывать заинтересованность не к чему, пусть выкладывает все до конца.

Не дождавшись вопроса, Лингерда спрятала улыбку.

— В отличии от моего мужа я умею признавать ошибки, надо было сразу удавить тебя, а теперь уже стало слишком поздно. Втолковывать это Истариэлу бесполезно, он слишком упертый, слишком привык уповать на свое везение. Я не вмешивалась до тех пор, пока ты не взяла нашего сына в заложники.

Ее маленькое личико заострилось и стало похоже на хищную лисью мордочку.

— Ведь я правильно назвала его новую должность?

Пожимаю плечами, типа, думай, как хочешь, а подтверждать это я не буду.

Лингерда понимающе кивнула и вновь надела свою обычную радушную маску.

— Все-таки ты меня удивляешь, Валерия. Иногда ты ведешь себя как прозорливый мудрец, а иногда, как редкостная дура, прости меня, конечно. Не понимаю, как твоя прожженная хитрость и изворотливость уживаются с простотой, подобной сегодняшней?

Вот ведь, сучка, — я выругалась про себя, — все прощупывает, не упускает ни единой возможности, а меня еще прожженной интриганкой называет. Давай ка я тебе вверну что-нибудь мудреное.

— На войне, как сказал один мудрец, если ты силен, то старайся казаться слабым, а если слаб, то притворись сильным.

Женщина задумалась и просидела с каменным лицом несколько минут, а затем выдала, ошарашив меня.

— Давай договоримся. Только ты и я. Ты сохранишь жизнь моему сыну, — она остановилась на несколько секунд и словно, наконец, решившись, добавила, — а я обещаю, что в высшем совете Лиги у тебя всегда будет свой человек.

Теперь я беру паузу. Смотрю ей прямо в глаза, а у самой в голове вертится мысль. Никакая ты не железная леди, ты такая же баба, как и мы все, за своего птенца готова на все. Как только поняла, что можешь потерять сына, так и плевать тебе стало на власть, на деньги и даже на город.

Спрашиваю, чтобы не оставить ни малейшей лазейки.

— Пойдешь против мужа?

— Надеюсь, до этого не дойдет. — Она все-таки выкрутилась.

Чувствую, давить сильнее не стоит, сейчас, это максимум, на что она может решиться. Протягиваю ей свою руку.

— Хорошо, я согласна.

В ответ маленькие холодные пальцы крепко сжали мою ладонь.

Солнечный луч потерялся в узком окошке замка Лидар, толстенные стены раздавили и оставили от него лишь жалкое подобие в виде полумрака, царящего в моем будуаре. Подхожу к окну и, положив ладони на холодный камень подоконника, всматриваюсь в синеву неба и плывущие вровень со мной облака. Мне надо сосредоточиться и еще раз хорошенько подумать.

Мы снова в замке. Все согласно нашей договоренности с Лидароном. Завтра свадьба. Я вернулась в замок для того, чтобы на меня подогнали фамильное подвенечное платье, туфли и все прочее. Но самое главное, свадебная церемония начинается отсюда, с замковой площади. Жених и невеста, взявшись за руки, должны пройти под сводами воротной башни и сесть в открытую, парадную колесницу. Затем, во главе свадебного кортежа отправиться в храм Матери Ветров. Проехать по центральной улице города до храма, а после церемонии вернуться в те же ворота, но уже мужем и женой. Таковы традиции, и если верить словам Лириана, изменить их невозможно. В этой церемонии вообще ничего нельзя поменять, наряд невесты и то мне не дали тронуть. Единственное изменение коснулось только нашего размещения, тут Счастливчик уперся как скала. Я получила в свое распоряжение целое крыло замка, в котором полностью сменили охрану. Рыцари Кендора уступили место гвардейцам Ристана.

Прикрываю глаза, все еще не могу поверить — я выхожу замуж. Завтра моя свадьба. Пусть свадьба фиктивна и о любви речи не идет, но все же свадьба — это событие как не крути. Что-то в наши гены заложено такое, что при слове свадьба нам изменяет чувство юмора, и оно ассоциируется только с одним словом — идеальная. Успокойся, говорю я себе, это всего лишь длинная утомительная процедура и ничего больше. Закончим и разбежимся по своим спальням. Главное выдержать всю церемонию до конца, это будет длинный, предлинный день, который надо просто принять. Не спорить и не пытаться ничего менять. Это нелегко. Взять хотя бы платье, которое только что закончили на меня примерять. Оно бледно-голубое, почти серое, такая же шапочка, фата, а волосы убираются под белый платок. Это единственная белая вещь, все остальное бесцветно-голубоватого тона, даже украшения только из жемчуга и светлого серебра. Все это в противовес яркой одежде и багряному плащу жениха. Этакая серая утица и пестрый вальяжный селезень. Кто тут главная скрипка объяснять не надо. Народу должно быть все ясно без тени сомнений. Эта несправедливость раздражает, а невозможность хоть что-нибудь изменить, раздражает еще больше. Поэтому я не в духе.

— Что вы так переживаете, Ваше Высочество, это всего лишь платье. — Ристан с удобством расположился в кресле и изрекает оттуда бесящую меня банальщину.

Прохожусь по нему испепеляющим взглядом,

— Ты решил разозлить меня окончательно?

— Наоборот, — он в притворном испуге вскидывает руки, — хотел вас поддержать.

— У тебя не получилось. — Вкладываю максимум сарказма и поворачиваюсь к Веронее и Гани.

— А, вы что скажете?

Парень лишь пожимает плечами, он, как и Счастливчик не видит причин для волнения. Веронея же, отлипнув от стены и сделав пару шагов, вдруг удивляет меня интересной мыслью.

— Мой отец, пока еще был жив, частенько говорил мне — если нельзя изменить старое, то возможно пришла пора добавить что-то новое.

Задумываюсь, все верно, нужно добавить деталь, которая поменяет всю картину. Дальше уже рассуждаю вслух.

— Хорошая идея! Надо привнести что-то новое в образ невесты, такое, что кардинально повернет восприятие толпы, но скажу сразу, это должен быть маленький штришок, против которого не будут или не смогут возразить.

Обвожу взглядом свою команду.

— У кого есть идеи?

Судя по потупившимся взглядам свежих идей ни у кого нет. Недовольно поджимаю губы, мужчины явно не желают напрягаться.

Наш вялый мозговой штурм прерывает стук в дверь, затем в комнату робко заглядывает мой новоявленный гвардеец.

— Тут, это, мастер какой-то.

Киваю головой.

— Пусти.

Заходит маэстро Гольдин с подмастерьем, несущим мое знамя — белое полотнище с большой золотой короной в круге из семи звезд поменьше.

Стоило мне взглянуть на них, как я сразу же поняла, вот она недостающая деталь. Сразу представила, как все будет. Я стою в открытой колеснице серая и невзрачная на фоне своего разряженного жениха, но рядом со мной скачет Веронея в сияющей броне с моим знаменем в руках. Она будет символом моей независимости и силы.