— Шрам сказал, вам стоять здесь.

Фарбен! — Кольнула тревожная мысль. Совсем забыла про него, а ведь я обещала его матери вернуть ей сына живым. Мать честная, не дай бог с ним что-нибудь случится, она же меня живьем сожрет. Впрочем, это если мне самой удастся пережить сегодняшний день.

Натягиваю поводья и посылаю радушную улыбку парню.

— Тебя прямо не узнать, настоящий вояка.

Фарбен смущенно отводит глаза.

— Спасибо, Ваше Величество! Моим лучникам приказано встать перед вами.

Вея недовольно фыркает мне в ухо.

— Наемник совсем рехнулся, поставил юнцов защищать королеву.

У юного Истариэла оказался на редкость хороший слух, и он тут же вспыхивает праведным негодованием.

— У каждого из моих бойцов панцирь с магической защитой и все наконечники стрел заговоренные, да мы лучший отряд во всей вашей армии.

Пожалуй, с ним трудно не согласиться, — оглядываю проходящую мимо колонну. Про броню и кольчуги говорить не приходится. Сколоченные на скорую руку деревянные щиты, копья с крючьями на концах, кое у кого за поясом кухонные тесаки или топоры. Вот и все вооружение, что нашлось у города для его защитников.

В колонне заметили, что я смотрю на них и восторженно завопили.

— Слава королеве!

— Да здравствует королева!

Морды сияют, идут, горлопанят, потрясают оружием, словно на праздник шагают.

— Вот деревня! — Зло сплюнула Веронея. — Скоро веселья- то поубавится.

На вопли шагающей колонны откликнулась вся армия.

— Слава королеве! — Пролетело от края до края.

— Слава!

— Ничто так не прогоняет страх и не укрепляет боевой дух, как хороший крик. Зажмурил глаза, пасть пошире разинул, и сам черт тебе не брат.

Оборачиваюсь на голос. Из-за стоящего ора не заметила, как подъехал Кендор.

— Королева, сейчас ваш последний шанс присоединиться к вашему мужу. — Гранд кивнул в сторону своих всадников и королевских штандартов. — Я специально сделал крюк и заехал за вами.

Вот что за дьявол-искуситель, — кусаю губу, — он думает, мне самой не хочется убраться отсюда.

Краем глаза вижу как Ристан, заметив подъехавшего Кендора, пришпорил коня и, разрезая толпу, рванулся ко мне.

Ага, за «дьяволом» вон и «архангел мой» торопится.

Беспокоится, — усмехаюсь про себя, — как бы не увели его талисман. Надо отправлять гранда, а то, как бы не разодрались, морда у моего «архангела» уж больно злющая.

Поворачиваюсь к Кендору и стараюсь прикрыться иронией.

— Еще раз благодарю вас за заботу, гранд, но мое место здесь. Сами же видите без поводыря мое стадо разбежится еще до того как протрубят атаку.

Кендор, не скрывая разочарования, резко развернул тяжелого жеребца и, всадив шпоры в лошадиные бока, рванул его с места в карьер. Оруженосцы, не ожидая от своего командира такой прыти, сразу отстали и, нахлестывая коней, бросились ему в догонку.

Счастливчик, видя, что все равно опоздал, наоборот сбавил темп. Подъехав, он остановился в шаге напротив.

— Чего хотел наш грозный рыцарь?

— Боится, что ты не убережешь меня.

Он осмотрел меня с ног до головы, и, ничего не сказав, молча поехал дальше к воротам, словно рвался сюда совсем по другому поводу.

— Видела, — киваю Веронее, — спешил, спешил и что? Хоть бы слово сказал.

— А чего говорить, — Вея не находит ничего противоестественного, — мы же остались.

Действительно, — закипаю в душе, — это же так естественно для меня. Вырядиться как пугало и плавиться под солнцем, пока мне не разобьют голову чем-нибудь тяжелым.

Отрывая меня от тяжелых мыслей, за спиной вдруг загрохотали колеса. Оборачиваюсь назад и вижу целую вереницу телег, выезжающих длинной цепочкой из ворот.

— Живее! Живее давай! — Орет на возчиков Ристан. — Где вас черти носят.

Те испуганно косясь на жуткий багровый шрам, нахлестывают своих лошадок. Телеги, двуколки, арбы и повозки всех мастей, груженые камнями, катятся мимо меня к узкому проходу, делящему наше войско почти поровну. Гвардейцы давят на толпу, расширяя проезд, и кроют своих на чем свет стоит.

— Подай! Подай назад, дай проехать!

Где же он столько их нашел, — удивляюсь про себя, — наверное, обобрал весь город.

Телеги прокатываются в оставленный для них посередине проход под свист и улюлюканье нашего воинства.

— Давай, не жалей доходягу свою!

— Сейчас Шрам его самого впряжет вместо кобылы.

Почтенные горожане, сжавшись от таких обещаний, гонят не жалея коней. Выкатившись на переднюю линию, они сворачивают вдоль строя попеременно то вправо, то влево. Выставленные Ристаном гвардейцы разводят их, следя за очередностью. Выведя на место свои колымаги, степенные мужи лихорадочно распрягают лошадок и со всех ног гонят их обратно. И надо сказать вовремя.

У-уу-у-уу-у-уу! — Раздался протяжный вой труб с другой стороны поля.

Разом вокруг стихло. Закончились шутки и смешки. Все словно сжались. Лица посерели и заострились.

У-уу-у-уу-у-уу! — Труба загудела вновь, и на краю горизонта в расплывчатом мареве показался колышущийся лес копий и знамен.

— Строй! Мать вашу! — Не своим голосом заревел Ристан.

Отряды его гвардейцев, выставленные сзади и с флангов, поднаперли, сжимая толпу в один почти правильный прямоугольник. Впереди как линия противотанковых ежей вытянулась кривая груженых камнями телег. Сзади только я, десяток моей охраны и сотня лучников Фарбена.

— Ваше Величество, шлем! — Гани тыкает меня в бок железной кастрюлей.

— А? — Завороженная воем трубы и растущей линией врага, не сразу понимаю, в чем дело.

Парень протягивает мне шлем.

— Оденьте.

Одеваю и разом будто выключили свет и звук. Мир сузился до щели забрала, а звуки уплыли куда-то далеко и притихли. Из узкой прорези все видится по- другому, намного страшнее. Враг ближе. Уже различимы красно-черные знамена Феррана. Прямо напротив катится стальная лавина рыцарей Безжалостного огня.

Меня начинает трясти как в лихорадке, кажется, грохот моих костей о железо должны слышать все вокруг. Но видать сейчас каждый пытается совладать со своим грохотом, не до меня.

Ристан, почувствовав момент, пришпорив жеребца, погнал его вдоль строя.

— Не робей, ребятки! Конные сквозь телеги не прорвутся, а без коня рыцарь и не рыцарь вовсе, а так тьфу!

— Без коня рыцарь не рыцарь! — Понеслось по рядам.

— Без коня..!

— Не рыцарь!

Лица бойцов просветлели. Словно простые слова огнем прокатились по жилам. Ноги выпрямились, оскалились рты, руки сжали древки копий.

Счастливчик понесся обратно.

— За телеги врага не пускать! Стоять насмерть!

Прогнав еще раз вдоль строя, Ристан соскочил на землю и, вытащив свой длинный меч, занял место в первой шеренге.

Ну вот, — подумала я, — какого черта он там встал, а кто будет командовать? Да ладно командовать, кто будет меня защищать? Паника холодной змеей сжала сердце. Если бы Кендор пришел сейчас, то клянусь, бросилась бы бежать, наплевав на все, но он уже не придет. Никто не придет!

Меня бросили!

Все меня бросили!

Между лопаток потекла липкая, противная струйка пота, чувствую, сейчас заору от ужаса. Стискиваю зубы, но ничего не могу с собой поделать, колотит как в лютый мороз.

В этот момент, загремев железом, по спине хлопает чья-то рука. Вздрагиваю не только я, но и Лиса подо мной. Мы обе испуганно поворачиваемся, и забрало в забрало вижу глаза Веронеи.

Она кричит, словно видит весь ужас, что перемалывает меня сейчас.

— Не бойтесь, Ваше Величество, я с вами!

Вы когда-нибудь видели атаку тяжелой кавалерии?» — эти слова Кендора грохочут у меня в голове. Я не только ее вижу, я ее ощущаю каждой клеточкой своего тела. Земля дрожит так, что трясет не только меня, но даже спина кобылы подо мной и та ходит ходуном. От края до края, стремительно набирая скорость, летит жуткая конница. Полощутся на ветру красно-черные флаги. Кажется не лошади, а темные чудовища несутся, разбрызгивая пену и скаля зубы, не прорези стальных шлемов уставились на меня, а черные глазницы живых черепов. Армия ада восстала и мчится за моей грешной душой.