Конечно, при реализации этой проблемы возникает ряд трудностей. Но не завтра, а даже сегодня все они могут быть решены.

Трудность номер один — это энергопитание космической телестудии. Чтобы телевизионную аппаратуру спутника снабдить электропитанием хотя бы на год, на нем пришлось бы установить около тысячи аккумуляторов примерно такого же размера, как и в автомашине «Волга». Можно было бы поставить солнечные батареи. Но для питания аппаратуры космической студии их нужно такое количество, что площадь поверхности батарей превысит сто квадратных метров.

Однако выход есть. Например, такой: использовать атомную электростанцию. Она будет довольно простой и, главное, миниатюрной. Приборам вредная радиация не страшна, а людей на спутнике не будет, так что отпадает необходимость в защите, обязательной во всех атомных устройствах.

Ну, а как может быть решена проблема всемирного телевидения? Аналогично. Для этого потребуется запустить в космос не один, а три спутника, сдвинув их на сто двадцать градусов. И тогда в любом уголке Советского Союза мы сможем смотреть передачи из Лондона и Токио, из Нью-Йорка и Дели, Голландии и Австрии... Щелчок переключателя — и мы на берегу Средиземного моря, еще щелчок — и на экране египетские пирамиды, щелчок — и мы уже в Латинской Америке... Всемирное телевидение! Пока — реальная фантастика, но скоро, очень скоро оно станет привычным, таким же, как нынешнее двухпрограммное.

Впрочем, в некотором смысле всемирная телевизионная передача уже и сейчас не фантастика!

Вспомните трагические события, которые пережила в 1963 году Америка. У себя дома, на другом континенте, благодаря телевизору мы стали свидетелями ужасного преступления, свершившегося в американском городе Далласе. Сначала нам «крутили» пленки, привезенные из-за океана, а потом... потом мы увидели передачу прямо из Америки!

Телесеанс длился всего двадцать минут. Передача не была как следует подготовлена. Аппаратуру, установленную на специальном спутнике «Телстар», пришлось включить раньше времени: американские ученые, конечно, не предвидели, что им придется транслировать на весь мир похороны своего президента...

Этот эпизод — из сегодняшней нашей действительности. А вот другой — из далекого прошлого.

Произошло это в двадцать девятом году. Шмакова неожиданно вызвали к Серго Орджоникидзе. В дверях ВСНХ он столкнулся с Вавиловым.

— И вы здесь? — удивился Шмаков.

— Меня пригласили к Орджоникидзе, — сказал Вавилов. — А вы куда?

— И я к нему. Вы не знаете—зачем?

— Даже не догадываюсь...

И где им было догадаться! Оказывается, в Советском Союзе появился изобретатель, который выдавал себя за итальянца. Впрочем, может, он и в самом деле приехал в Москву с берегов Средиземного моря.

И вот этот загадочный незнакомец в темных очках стал требовать свидания с Орджоникидзе.

— По какому вопросу? — допытывались в приемной.

— Говорю один Серго Орджоникидзе, — на ломаном русском ответил таинственный итальянец. Под мышкой у него торчал внушительный рулон бумаги.

— Покажите ваши документы, — просили его.

— Документы нет. Пропал документы. — Он размахивал руками и настаивал на своем: — Говорю один Орджоникидзе.

— Ну, может, вы встретитесь с заместителем Григория Константиновича? — предлагали ему.

— Нет, — упорно мотал он головой. Потом вдруг протянул рулон и воскликнул: — Мой документы!

В конце концов незнакомец с трудом объяснил, что он изобретатель и привез лично для Серго Орджоникидзе проект секретного аппарата. Доложили Орджоникидзе. Он велел пропустить к себе изобретателя. В рулоне оказались чертежи аппарата, с помощью которого, как утверждал незнакомец, прямо из Москвы можно увидеть любое государство. Для этого надо лишь направить аппарат точно на солнце...

На консультацию пригласили Вавилова и Шмакова. Слушая эту историю, они едва удерживались от смеха.

— Мистика! Мошенничество! Может, навязчивая идея, — заявил Вавилов.

А Шмаков сказал:

— Похоже на сказку моего деда.— Он развернул чертежи. — Так и есть — нечего смотреть.

И ему было невдомек, что через тридцать пять лет сказка деда станет былью... Что же касается «изобретателя-итальянца», то он оказался обыкновенным предприимчивым мошенником, начитавшимся Жюля Верна. И не ради него рассказан этот эпизод. Примечательно вот что. В двадцать девятом году Шмаков — не мечтатель-фантаст, а ученый — даже не мог предположить, что когда-нибудь люди смогут увидеть из Москвы Нью-Йорк, Париж, Лондон, что всемирное телевидение— реальность. И уж, конечно, Шмаков не догадывался, что первое слово в космовидении скажет именно он.

Проект трех спутников — не единственный проект всемирного телевидения. Есть и другие предложения. Например, использовать «пустые» спутники, не снабженные никакой аппаратурой. Они будут отражать посылаемые с Земли сигналы. После соответствующих, типично земных, преобразований и усилений сигнала, мы будем смотреть на экранах наших телевизоров передачи, которые, прежде чем попасть на экран, побывали в космосе.

И здесь уже сделан первый шаг. Вот сообщение ТАСС от 3 марта 1964 года: «Успешно завершили еще один важный этап международного эксперимента по сверхдальней космической радиосвязи на волне 1,8 метра. На радиоастрономической обсерватории в Зименках близ Горького советские ученые приняли через американский искусственный спутник Земли «Эхо-2» серию фототелеграмм от своих британских коллег.

Особенно удачными оказались два изображения, полученные в ночных сеансах связи. На этих «космических фотографиях» отчетливо видно написанное по-русски и понятное на любом языке слово „мир"...»

В этом сообщении речь идет о фототелеграмме, стартовавшей с английской радиоастрономической обсерватории Джодрелл-Бэнк в Манчестере. Отраженная от американского спутника «Эхо-2», она была принята советскими специалистами. Истинно всемирная связь!

Космическое телевидение сделало совершенно реальным телевидение всемирное. И не только всемирное. Теперь мы уже без боязни, что нас назовут беспочвенными фантастами, можем утверждать: мы, живущие в двадцатом веке, увидим телевизионную передачу с Марса, увидим Марс!

Да, Уэллс ошибся: не марсиане на Землю, а человек «принес» в космос «хрустальное яйцо».

1960—1964

(Из сообщений ТАСС)

В соответствии с программой отработки системы дальней радиосвязи и телевидения с использованием искусственных спутников Земли — активных ретрансляторов 23 апреля 1965 года в Советском Союзе осуществлен запуск на высокую эллиптическую орбиту спутника связи «Молния-1».

По данным вычислительного центра, спутник выведен на орбиту с апогеем 39.380 километров в северном полушарии и перигеем 497 километров в южном полушарии. Период обращения спутника 11 часов 48 минут. Наклонение орбиты 65 градусов.

На борту спутника установлена ретрансляционная аппаратура для передачи программ телевидения и дальней радиосвязи, а также аппаратура командноизмерительного комплекса, системы ориентации спутника и коррекции его орбиты.

Электропитание бортовой аппаратуры производится от солнечных батарей и химических источников тока.

Основной задачей запуска спутника связи «Молния-1» является осуществление передач программ телевидения и дальней двусторонней многоканальной телефонной, фототелеграфной и телеграфной связи.

Вся аппаратура, установленная на борту спутника связи, а также наземный радиокомплекс работают нормально.

Проведенные первые передачи телевизионных программ между Владивостоком и Москвой прошли успешно.

Второй день успешно продолжаются экспериментальные передачи телевизионных программ с помощью искусственного спутника Земли «Молния-1».

В течение дня 24 апреля Центральное телевидение в Москве несколько часов вело запись передач из Владивостока через космос. Впервые в истории советского космовидения за 10 тысяч километров был передан репортаж с помощью стандартного передвижного телепередатчика — станции ПТС. По оценке специалистов, качество изображения все время оставалось безупречным.