- Элс!!! - воскликнули разом герои.

- Это грязные сплетни! Не иначе, как нимфы распустили их за то, что я помешал им заманить в свои сети... сам не знаю кого...

- Нас! Это были мы, - догадался Моз. - Спасибо, отважный герой!

- Я не герой! И уж тем более не превращал в дым своего лучшего друга...

- Простите, - счёл за лучшее Май не бередить рану Элса.

- Но ведь другого Элса в Стране Грёз нет? - не унимался Альбин.

- Значит, всё-таки есть... - засомневался Элс.

- А может быть, был какой-то другой Смор-рчок Козлобород, который как раз-таки превратился в дым... - пожал плечами Моз и погладил бороду.

- Не было др-ругого Смор-рчка Козлобор-рода! - не понравилась эта версия Альбину.

- Два Сморчка Козлоборода для одного Солнечного леса - нет, это слишком, - неуверенно возразил Элс. - Неужели и впрямь...

В раздумьях Элс обхватил голову руками и не заметил, как в таверну вошёл Фонфар, также весьма удручённый, ведь поговаривают, что теперь, когда у Страны Грёз будет новый, вернее, старый правитель - Амарант, тайным советником снова станет его поющий ворон. А какая участь теперь ждёт его, Фонфара?

Но увидев Амаранта распивающим эль с Элсом, несколько повеселел.

Все за столом так или иначе были знакомы Фонфару. И прежде всего сердцеед поклонился фее, почти столь же прекрасной, как Севериана.

- Кажется, мы с вами знакомы... - франт был вынужден замолчать под строгим взглядом Мая и, поклонившись чародеям, обратился к сопернику и всей его компании. - И с вами, помнится, тоже... А это, если не ошибаюсь, ворон, который путает чёрное и белое...

- Не ошибаетесь, - ехидно ответил Альбин. - А где же дракончик с жёлтыми крыльями?

Но Фонфар вовсе не собирался отчитываться перед наглой птицей.

- Ты чем так расстроен, старина? - обратился к Элсу.

- Мой лучший друг превратился в дым - это во-первых и в главных. А во-вторых, в Стране Грёз, как оказалось, есть ещё один Элс. И он отъявленный злодей, хоть его и величают героем.

- Ещё какой отъявленный злодей! - горячо подтвердил Фонфар.

- Значит, и ты о нём слышал?

- Не только слышал, но и видел... Да, Элс, он говорит, что зовут его точь-в-точь, как тебя!

- И как же выглядит злодей?

- Обычный карлик ущелий, только очень уж несимпатичный. Никаких, как говорится, особых примет, кроме осинового венка, который, как он утверждает, подарила ему прекрасная нимфа. И я бы ни за что в это не поверил, если бы не знал об одном дивном аромате... Ты понимаешь, о чём я?..

- Не может быть! - ударил себя по лбу Элс. - Какой же я простофиля! Так он представляется Элсом?

- Именно! - не без злорадства подтвердил Фонфар.

- Мой лучший друг предал меня. А я... я желал ему только добра.

- И отдал ему волшебный одеколон, - укоризненно напомнил Фонфар.

Элс вздохнул.

- Зато дивный аромат, похоже, навсегда вошёл в героический эпос Страны Грёз, - подмигнул чародею Джад и, ударив по струнам балалайки, исполнил слово в слово песню, которые услышал от нимф в Солнечном лесу.

Жил в чаще леса страшный дух,

Его сразил наш верный друг.

Путь роста небольшого он,

Зато красив он и умён,

Зато отважен и силён,

В одну из нимф навек влюблён.

Из рук её он взял венок,

Вернуться обещал ей в срок,

Весь лес их счастью будет рад.

О, этот дивный аромат,

Что источает храбрый Элс,

Наполнит снова чудный лес!

- Будешь знать, как называть друзьями... лучшими друзьями первых встречных, - поучительно заметил Фонфар.

- Прости, Фонфар... Мой лучший друг, конечно, ты. Не зря же говорят, что старый друг гораздо лучше новых двух.

- Вот это слова, достойные чародея!

- Так значит никто не побеждал Сморчка Козлоборода? - обрадовался Альбин.

- Никто, - подтвердил Элс.

- Ура! - воскликнул Альбин. - Чем меньше героев, тем больше на каждого чести!

- Угомонись, Альбин! Чести хватит всем, - заверил Май. И не ошибся.

Жители Сольвейга уже толкались в дверях, спеша приветствовать вернувшегося правителя и героев, а сверчки торопливо разучивали приветственный марш...

В Стране Грёз начиналась новая эпоха.

Послесловие:

На этом можно было бы и закончить наше повествование, но нельзя не упомянуть и о некоторых других событиях, последовавших за теми, которые запечатлены в Хронике.

Пожалуй, свадьбу Его Высочества Мая-Милентия Кинли и его наипрекраснейшей избранницы Тайны можно назвать самой красивой и романтичной страницей в истории страны.

Сколько об этом написано Альбином и Фонфаром и менее известными пиитами современности, что прежде, чем взяться за перо, невольно призадумаешься, стоит ли лишний раз тревожить и без того издёрганную по этому счастливейшему поводу Музу. Пусть уж нежится себе в эмпириях.

И всё же нельзя не расписать во всей красе это событие хотя бы в прозе.

Жаль, никто не видел, какое платье было надето на будущей правительнице Дольны Радуг, так плотно его облепили мотыльки, слетевшиеся со всех концов света поздравить распрекраснейшую.

А какой концерт устроили птицы! Правда, пение воронов, которые ни за что не пожелали остаться хоть чуть-чуть в стороне, его несколько портило, в особенности Альбина.

Приятным исключением здесь стал поющий ворон Амаранта Икарий.

К сожалению, они с Альбином так и не стали друзьями. Злые языки, а таковые, несмотря на все указы, всё ещё не изжили себя в Стране Грёз, утверждают, что дело всего-навсего в том, что питомец и друг чародея Амаранта значительно талантливее. Ну да оставим это на совести злых языков!

Да, хорошо ещё, жар-птицы напрочь лишены и голоса и слуха, да и вообще не открывают клювы понапрасну, дабы не утратить таинственность. Зато в танце превзойти их может только Прекраснейшая.

К счастливейшему событию ей было велено министром праздных дел воплотиться в танцующую радугу, с чем она восхитительно справилась.

Наш новый и с тех пор бессменный министр праздных дел Фонфар постарался на славу!

За танцем Прекраснейшей последовало не менее завораживающее выступление придворного балета жар-птиц.

О, как и танец Прекраснейшей, это надо было видеть! А если вам, дорогой читатель, не так посчастливилось, как мне, пожалуй, не дерзну описать это великолепие сверкающих красок, изящно вплетавшихся в праздничные ритмы.

В такт им покачивались воздушные шары, которых в тот день было по стране такое великое множество, что то тут, то там кто-то, взявший в руки их слишком большую охапку, невзначай взмывал за облака, и в дело приходилось вмешиваться чародеям.

Н-да, если бы это была свадьба царя Кошмара, они, может быть, и исхитрились бы не покидать свои вершины гор.

И только Эвиан отказался даже по случаю такого праздника оставить таверну "Спой и попляши", а заодно и все кузнечики, сверчки продолжали играть и петь на своей поляне, несмотря на то, что кроме них самих их никто в тот день не слышал.

Не было в тот день в Долине Радуг и Сморчка Козлоборода с его прекрасной избранницей.

Сердце Северианы, вопреки её обещаниям, ничуть не согревало огромный промозглый замок. Но зато в нём можно было кататься на коньках, напрочь забыть о том, что Страна Грёз готовится к войне с Белым Вороном и не знать, кто в ней победил.

Целыми днями, взявшись за руки, Сморчок и некогда неприступная красавица скользили из залы в залу, а когда уставали, опускались, смеясь, на какой-нибудь ледяной диванчик, и услужливые снеговики приносили им мороженое и молочный коктейль со льдом

А потом волшебный одеколон закончился, и красавица прогнала карлика из замка.

Как бы то ни было, Сморчок Козлобород выиграл спор, а Гукук, Аксамант и Ангар были хозяевами своих слов. Карлик снова сидел под огромным мухомором в чаще леса, но уже отнюдь не чувствовал себя несчастным. Ведь у него теперь была волшебная кастрюля, которая сама варила ему восхитительный ароматный грибной суп и нежнейший ягодный кисель в любой взмах крыльев мотылька, когда он только сам того захочет.