- Впрочем, наверняка, лучше об этом знает искусный лекарь, сваривший целебное снадобье, - Тайна не заметила хмурого взгляда Моза, так как к тому моменту, как она отвела глаза от недовольного Альбина и посмотрела на мудреца, он уже лучился довольной улыбкой.

- Что вы, прекрасная фея, я вовсе не искусный лекарь, а всего лишь мудрец, - возразил Моз.

- Ну нам пор- ра! - напомнил Альбин. - Нас ждут великие ср-ражения! Наш путь не тер-рпит пр-ромедлений!

Тайна в ужасе закрыла лицо руками.

- О-о, отважные герои! Если бы я могла следовать за вами. Я оставалась бы совсем незаметной. Я стряпала бы вам еду, стирала одежду... Я не была бы вам обузой!..

- Нет, прекрасная фея, - вздохнул Моз. - К сожалению, это невозможно. Впереди нас подстерегает много неведомых опасностей.

Тайна понимающе вздохнула:

- Как бы мне хотелось разделить их с вами! Но всё-таки Альбину лучше остаться у меня... Он ещё слишком слаб...

- Нет, - проявил неожиданную храбрость Альбин. - Как же я оставлю друзей перед лицом опасности! Без меня им не одолеть Чёрного Великана!

- Чёрного Великана?!! - в ужасе вскричала Тайна, и Май метнул в белоснежного друга взгляд острый, как отточенные стрелы.

- Нечего страшного, - поспешил успокоить фею Май.- Всего- то - навсего какой-то великанишка... А Альбину, и правда, лучше подождать нас здесь, пока мы не вернёмся назад с победой.

Моз в знак согласия закивал головой.

- Не может быть и р-речи! - категорично замотал клювом Альбин.

- Но если на вас опять нападут чёрные вороны? - пыталась отговорить белого ворона Тайна.

- Тогда я погибну как храбрый ворон! - на глаза Альбина даже навернулись слёзы.

- А кто же тогда победит Чёрного Великана? - лукаво повела бровью фея точь-в-точь, как Май, когда надоедает своими шуточками.

Но, в самом деле, кто же победит Чёрного Великана, если... Ворон задумался.

- Вот что... - нашла выход Тайна, видя, что белый ворон во что бы то ни стало решил продолжить путь. - Придётся Альбину стать на время ЧЁРНЫМ вороном...

- Кар! Как??? - перья Альбина встали дыбом, а глаза готовы были вылезти из орбит. Никогда ещё Альбин не чувствовал себя таким оскорблённым. Превратить единственного в Долине Радуг и на всём Материке Грёз белого ворона в мрачную чёрную птицу? Да как такое можно даже представить!

- Только на время, Альбин... - уговаривала Тайна строптивого ворона. - Подумайте, ведь вас могут заклевать чёрные вороны, и кто тогда победит Чёрного Великана? Пока перебито крыло, лучше не рисковать...

- Ну да ладно, уговор-рили, - неохотно согласился Альбин. - Но только пока не заживёт кр-рыло...

- Ну вот и хорошо! - обрадовалась Тайна и крикнула в вышину. - Пташки-соловьи летите, смолы и дёгтя принесите!

К ужасу Альбина, не прошло и секунды, как, кажется, все птицы Берёзовой рощи (к счастью, воронов среди них не было), слетелись к терему Тайны с чем-то омерзительно чёрным в клювах.

Ничуть не боясь испачкаться, Тайна с улыбкой смешала своими белоснежными руками всю эту смолу и дёготь в котле и поставила отвратительную жидкость на огонь.

- Ой! Кар! - только и вскрикивал ослабевший белый ворон, представляя какой позор его ждёт впереди.

Не обращая внимания на недовольство ворона, Тайна так же ловко, как накладывала гипс, измазала Альбина отвратительной чёрной жидкостью и усадила на скамью сохнуть.

- Ну вот, - придирчиво осмотрела Тайна ворона и осталась довольна своей работой. - Теперь чёрные вороны не нападут на белого ворона.

Для Альбина же эти слова означали примерно следующее: "Ну вот, теперь ты стал обыкновенным чёрным вороном, злой отвратительной птицей".

И всё-таки даже после такого испытания (а страшнее может быть только Чёрный Великан) Альбин ни на секунду не забывал, что он воспитанная и галантная птица, и потому решил отблагодарить фею. Все-таки, как бы то ни было, она желала ему, Альбину, добра! И белый ворон в знак благодарности и восхищения решил исполнить на прощание Тайне песню, слова и мелодия которой за секунду сложились в его голове.

- Только не надо аплодир-ровать слишком долго! - предусмотрительно предупредил Альбин. - И тем более вызывать на бис. Достаточно огр-раничиться пр-ростым "бр-раво". Мы невер-роятно тор-ропимся!

И когда Тайна пообещала, что, как бы её не восхитило пение Альбина, она не будет слишком долго выражать свой восторг, Альбин раскланялся и хрипло продекламировал, пытаясь петь:

- Лишь одержу победу

Над Чёрным Великаном,

И к вам, лесная фея,

Я поздно или рано.

Вернусь! Вернусь! Вернусь!

Надо признать, пение Альбина, явно, уступало трелям соловьёв Берёзовой рощи. Но Альбин очень старался и пел с вдохновением и от души.

- Браво! Браво! - Тайна выбежала за дверь и вернулась с букетиком ромашек и вручила его пернатому артисту.

- Не стоит, пр-раво, - смутился ворон, шаркая лапкой, и взяв букетик в клюв, прыгнул в лукошко. - В путь, др-рузья! До встр-речи, пр-рекр-асная фея!. Или... или пр-рощайте!

Тайна уже успела привыкнуть к выходкам Альбина, поэтому не обратила на его пафосное прощание внимания, тем более, что улыбка Мая лучше всяких слов говорила: "Мы вернёмся, и вернёмся с победой!"

Фея положила в лукошко Альбину горсть райских яблочек. Мозу Тайна вручила бочонок меда, а Маю - бочонок малинового варенья. Рассвету и Жемчужине Тайна вынесла ключевой воды и накормила их хлебом. А ещё один каравай дала с собой в дорогу, а Мозу вручила просторную корзинку, чтобы туда можно было положить хлеб и поставить мёд и варенье.

- Спасибо за гостеприимство, прекрасная фея, - поблагодарил Моз.

- И за гипс и эту отвратительную чёрную краску, - добавил Альбин.

- До скорой встречи, прекрасная Тайна! - в одно мгновение ока Май оказался в седле, но ещё долго оборачивался, а Тайна всё стояла на том же месте и махала рукой, пока путники не скрылись из виду.

Здравствуй, Илиодора!

Сморчок Козлобород открыл глаза и, зевая, потянутся так, что хрустнули косточки. Никогда ещё пробуждение не казалось ему таким приятным. Утреннюю прохладу наполняли трели самого голосистого птичьего оркестра, который только можно себе представить. Сморчок Козлобород даже изумлённо захлопал ресницами. Никогда он не видел столько птиц сразу. Птахи плотно облепила все ветви гигантского дуба. И солнце, солнце светило так ярко! В чаще леса никогда не бывает так светло!

И этот аромат... Цветов, зелёной травы и чего-то ещё... Да! Волшебный одеколон. Сморчок Козлобород мечтательно улыбнулся, вспомнив встречу с Элсом и прощальные слова Парнелии... Как славно начался вчерашний день. И как бесславно закончился из-за этого мерзкого франта и его мерзкого зелёного чудовища. Сморчок Козлобород нахмурился, но разве можно долго оставаться мрачным в такое прекрасное утро? Карлик принялся насвистывать в такт птичьему оркестру, впрочем, весьма фальшиво.

"Стоит ли раздумывать о вчерашнем недоразумении? - размышлял Сморчок Козлобород. - Ведь впереди столько приятных сюрпризов и славных побед. А наградой за отвагу будет нежный взгляд Парнелии..."

Как предзнаменование счастливых перемен откуда-то из самой сердцевины дуба выпорхнула стайка мотыльков. Фонфар наверняка сравнил бы её с залпами фейерверка, но Сморчок Козлобород никогда не видел фейерверка и поэтому просто замер в восхищении.

Последним из отверстия в дубе показался большой мотылёк с таким ослепительным узором на крыльях, что Сморчок Козлобород даже зажмурился, а открыв глаза, чуть не вскрикнул:

"Да это же Лесное Дитя!"

Да, ради этого стоило перенести насмешки зелёного чудовища и глупого, напыщенного франта. Сморчок Козлобород даже мысленно порадовался, что встретил их на пути, ведь иначе он не проснулся бы под этим чудесным деревом!

Потянувшись, Лесное Дитя лениво спустилось на траву. Сморчок Козлобород замер, боясь шелохнуться. Ведь кто знает, может быть, это златокудрое создание с лёгкими крыльями очень пугливое и впечатлительное. "Но как-то надо с ним поговорить! - лихорадочно соображал Сморчок Козлобород, пока оно не упорхнуло в небеса".