А любопытные птахи расселись на толстых ветвях Вечнозелёного Дуба и даже не чирикали, в ожидании глядя на чёрные тучи, надвигавшиеся со стороны Сольвейга.

- Какой большой мотылёк! - восхищались мотыльки, рассматривая узор на крыльях Златы. - Какие красивые крылья! Будь нашей королевой!

- Но ведь это я мотыльковая королева! - забеспокоилась красивая бабочка, часто-часто захлопала крыльями с красивым пурпурно-голубым узором.

Злата поспешила успокоить её.

- Нет, мотыльки, спасибо за то, что оценили красоту моих крыльев. Признаюсь, мне они тоже очень нравятся. Но я не хочу быть королевой, ведь это такая ответственность. А я хочу летать, летать, летать и не думать ни о чём.

Злата даже опустила золотые ресницы, представив, как снова будет парить и кувыркаться в потоках воздуха, когда небо очистится от драконов.

- Летят! Летят! - испуганно защебетали пташки, а самые робкие поспешили спрятаться в дупле.

Злата осторожно выглянула из своего укрытия.

Обдавая небо жаром, над вечнозелёной листвой, трепеща чёрными крыльями, проносились драконы. Злата в ужасе забилась в глубь дупла.

И даже когда драконы исчезли в направлении Солнечного леса, Злата ещё долго не решалась выглянуть из дупла.

Здесь спокойно и весело. Здесь не надо падать ниц перед отвратительным царём Кошмаром. Здесь можно просто лежать и не думать ни о чём, закрыть глаза и слушать, как шелестят похожие на разноцветные сны крылья мотыльков, как тихо звенят их голоса, похожие на перезвон серебряных колокольчиков... Серебряных колокольчиков, которые растут в Солнечном лесу... В Солнечном лесу... Там, на светлой, светлой поляне, растут самые красивые цветы, они сияют, как маленькие звёзды... Голубые, золотисто-жёлтые... Но это был уже сон...

Моз и Май спасают Альбина

Мрак, между тем, уступил место сумеркам. Обычным вечерним сумеркам. Почти таким же, как в Долине Радуг. Голоса, стройным хором доносившиеся из Мерцающего Оврага, становились всё тише и тише, и, наконец, стали совсем не слышны.

- Как тихо! - повертел головой Альбин. - Когда чер-ресчур-р тихо, становится тр-ревожно...

- Перестань каркать! - перебил ворона Май. - Зря мы тебя взяли с собой. Если ты боишься даже тишины, то как же, интересно, ты собираешься сражаться с Чёрным Великаном?

- Хр-рабр-ро собир-раюсь ср-ражаться до последней капли кр-рови! - гордо ответил Альбин и насупился.

Май недоверчиво усмехнулся. Конечно, в решительный момент на Альбина рассчитывать нельзя. Но во всяком случае, он уже не дрожит, как травинка на ветру, от одного упоминания о Чёрном Великане. А, пожалуй, в чём-то Альбин прав... В этой новой незнакомой местности, и правда, как-то уж слишком тихо. Впрочем, это была вовсе не тревожная тишина, а скорее, таинственная.

Карликовые деревца давно уже не встречались на пути, уступив место толстостволым дубам и елям, которые протягивали навстречу пушистые лапы. А тропа, поросшая пушистыми мхами и лишайниками, мягко стелилась перед путниками, как самый ворсистый ковёр. Интересно, куда она приведёт?

Сумерки тихо сгущались.

- Когда темнеет, я кажусь ещё белоснежнее, - хвалился Альбин своим оперением и тут же снова забеспокоился. - Но и если на нас нападут какие-нибудь чудовища, то пер-рвому, уж конечно, несдобр-ровать мне.

Ворон уже забыл о своём недавнем обещании храбро сражаться до последней капли крови и снова беспокойно озирался по сторонам:

- Когда так тихо, то так и кажется, что сейчас кто-то в этой подозр-рительной тишине зар-рычит, заскр-рипит зубами.

Альбин прислушался. Рассвет и Жемчужина последовали его примеру. От напряжения у лошадей даже подрагивали ноздри и уши. Но Рассвет и Жемчужина не услышали даже топота собственных копыт, такими мягкими и пушистыми были мхи в незнакомом лесу.

Мозу казалось, что в этой пронзительной тишине он слышит удары своего сердца. Тук-тук, тук-тук... Как часы.

А Май, как ни прислушивался, не услышал ничего.

Ни хруста веток, ни шелеста листьев - ничего.

Ни тем более рычания, скрипения зубов, шипения и т.д. Только отчетливо нарушило безукоризненную тишину привычное "Кар!".

- Что это? - встрепенулся Альбин.

- Что? - насторожился Моз.

- Ты слышал, слышал, кто-то сказал "Кар!"?- глаза Альбина округлились от страха и сияли, как две янтарные бусины.

Май рассмеялся:

- Альбин, ты снова вздумал нас пугать?

От возмущения Альбин, забыв о страхе, даже стал подпрыгивать на плече у Мая. Этот бездельник решил выставить его лгуном!

- "Кар!" сказал кто-то другой! - настаивал ворон.

- Может быть, Рассвет или Жемчужина? - развеселился Май.

- Иго-го! - весело отозвалась Жемчужина. А Рассвет настороженно повёл ушами.

"Кар-р-р!!!" - снова отчетливо раздалось откуда-то сверху.

Пять пар глаз мигом устремились к пушистым верхушкам. Теперь ни у кого не возникало сомнения, что каркающие звуки в этом лесу мог издавать не только Альбин.

"Кар-р-р!" - снова раздалось в вышине, но уже с другой стороны.

- Не тр-русьте! Это пр-росто вор-роны! - приободрился Альбин, хотя никто и не думал дрожать от страха, просто уж очень неожиданно нарушило тишину это карканье.

- Это вор-роны! Вор-роны! Кар! Кар! - заволновался Альбин, ведь в Долине Радуг он был единственным вороном. Альбин совершенно забыл об осторожности. Предвкушая встречу с братьями по крови, белый ворон громко хлопал крыльями и радостно каркал.

- Тише, тише, - пытался успокоить пернатого любимца Моз. - Наверняка, эти вороны чёрные...

- Р-разумеется, чёр-рные, - не слушал Альбин Моза. - Не всем же повезло р-родиться с белоснежным опер-рением! Пусть мои бр-ратья по кр-рыльям не такие кр-расивые. Я не гор-рдый. Увер-рен, они мне понр-равятся.

"Кар!", "Кар!" - захлопали крылья со всех сторон.

- Ой! - только и вскрикнул Альбин и спрятал голову под крыло.

Чёрные вороны летели прямо на него и выглядели при этом совсем не дружелюбно.

- Ой! Ой! Кар-р-р! - вскрикивая, ворон полетел, куда глаза глядят. Альбин так растерялся, что врезался в большую разлапистую ель, да так сильно, что у него искры посыпались из глаз. В ту же секунду чёрные вороны налетели со всех сторон и с дружным карканьем принялись клевать Альбина.

- Прочь! Прочь! - ринулись на помощь Май с Мозом.

Но Альбин, перекувыркнувшись в воздухе, уже летел над вершинами елей, и чёрная стая пыталась его настичь.

Май и Моз вскочили в сёдла, и Рассвет и Снежинка, обгоняя ветер, поскакали по странному лесу так, что от быстрой рыси у Моза из лукошка посыпались карликовые яблочки.

- Пр-ропадаю! Пр-ропадаю! Кар!- посыпались сверху белые перья.

- Спускайся скорее! - крикнул Моз, но, обессилев от неравной борьбы, Альбин уже рухнул на мшистую землю с высоты хвойных вершин.

Чёрные вороны ринулись за ним.

Хоть приземление Альбина было вполне мягким - ворсистый мох смягчил удар о землю -, но при падении ворон ушибся крылом о толстую ветвь и теперь плакал от боли.

- Прочь! Прочь, гадкие птицы! - соскочив с Рассвета, Май подбежал к Альбину и грозно размахивал мечом. - Ну, подлетай, кто хочет остаться без хвоста!

Вороны расселись поблизости на колючих ветвях и оттуда злобно косились на Альбина, Мая и Моза, но подлететь поближе не решались.

- Вот вам, вредные птицы, - Моз наклонился к наполовину опустевшему лукошку и запустил в хвойную гущу карликовым яблочком. Недовольно каркая, вороны захлопали крыльями. Тотчас в них полетел ещё один фрукт из Мерцающего оврага, потом ещё и ещё, пока лукошко не опустело.

- Кар! - тяжело слетев на землю, самый крупный чёрный ворон подлетел к румяному карликовому яблочку и клюнул его.

Кисло-сладкий плод пришёлся по вкусу чёрной птице, и остальные вороны, последовав её примеру, тоже слетели на землю.