— Курите.
Серебренников молча ходил из угла в угол мансуровского кабинета, стараясь осмыслить все, что ему только что стало известно.
Истат остановила Серебренникова на пути к контрольно-пропускному пункту. Когда с ней и Шараповым обо всем, кажется, договорились, майор Серебренников поехал дальше. У Мансурова он спросил прямо:
— Какого мнения вы о новом капитане «Медузы»?
Мансуров ответил уклончиво.
— Да что вы, как девица!—рассердился Серебренников и в двух словах сообщил о своем разговоре с Истат.
Мансуров понимал, что больше молчать нельзя, и, в свою очередь, рассказал Серебренникову о заявлении Ефремова.
Серебренников отчитал Мансурова за то, что тот до сих пор не поставил об этом в известность командование отряда. Что же должно произойти в тот самый день, когда Серебренников приготовился встречать сына?..
Требовательно зазвонил телефон. Это дежурный по коммутатору соединил майора с полковником Заозерным.
Начальник отряда внимательно выслушал скупое сообщение Серебренникова, тем более, что несколько минут назад Заозерному стало известно о встрече Горского с резидентом иностранной разведки.
Капитан Харламов не терял времени зря.
В ЗАХМАТ-АЛИ
Ташкент проводил черными, бесплодными тучами. Самолет забирался всё выше и выше. Чуть приоткрытый капот на моторе дрожал, словно жабры гигантской рыбы.
Когда тучи рассеялись, Юрий увидел песчаные холмы. Они вздымались, как океанские волны, и не было этому безбрежному, желтосерому океану ни конца ни края.
Пески поражали однообразием, наводили уныние, но Юрий счастливо улыбался. Время от времени он восклицал восторженно:
— Смотрите, смотрите!
Горский понимал, что это относится к нему и охотно кивал.
На земле их встретила сорокаградусная жара.
Капитан «Медузы» предложил позавтракать. Они зашли в аэропортовский ресторан, заказали бифштекс и пиво.
Вскоре перед ними выстроилась целая батарея пустых бутылок. Юрий старался не отставать от Горского. Он ехал к отцу—один! — и, конечно, чувствовал себя совсем взрослым.
Потом они подъехали на такси к автостанции. Оказалось, что нужный им рейсовый автобус отъехал пятнадцать минут назад.
— Вот досада!— притворился огорченным Горский, хотя умышленно задержался в ресторане, и спросил молодого Серебренникова:— Пойдем в гостиницу и заночуем, или сделаем так: скоро должен отправиться автобус в Захмат-али. Это нам по пути. Доедем до Захмат-али, а там на любой машине доберемся до места. Ты как считаешь?
— Конечно, поехали! — не задумываясь, согласился Юрий.
В Захмат-али они прибыли к вечеру. Горский оставил Юрия в чайхане, а сам пошел справляться насчет машины...
На самом деле он торопился в городской сад.
На одной из скамеек в боковой аллее его поджидал Василий Васильевич.
Горский заметил дамского мастера и замедлил шаги. Глаза стали колючими. Василий Васильевич не выполнил условия и пришел на свидание не один. Рядом сидел «Буйвол», которого Горский вовсе не хотел видеть.
Прежний план ломался. Горский рассчитывал поговорить с Василием Васильевичем наедине, предупредить, что к границе нужно подъехать ночью, а переходить обязательно на рассвете, так как в это время, якобы, сменяются наряды. Он хотел заставить его выпить за удачу. В стакан, из которого будет пить Василий Васильевич, он сумеет всыпать медленно действующий яд. Завтра, с восходом солнца, Василия Васильевича уже не будет в живых. Остальные начнут метаться по границе. Безусловно, пограничники заметят их. Вряд ли «Буйвол» предпочтет сразу сдаться. Значит, завяжется перестрелка.
А Горский на рассвете будет уже на «Медузе» и, в то время как пограничники займутся ликвидацией банды, переправит агента из Фирюзевара в Реги-равон. Вот здесь-то и понадобится ефремовский самосвал, который быстро вывезет его из опасной зоны...
Василий Васильевич поднялся и вежливо поклонился. «Буйвол» продолжал сидеть.
«Придется угостить ядом того и другого!»— решил Горский.
Он сел между Василием Васильевичем и «Буйволом». Ровным голосом объяснил, что им предстоит делать.
Видно, Василий Васильевич и «Буйвол» обо всем уже договорились между собой. Они слушали внимательно, с каким-то тупым упрямством, не перебивая и не задавая вопросов. Горского это начало раздражать.
— Понятно?
Василий Васильевич спросил:
— А если нас заметят?
— У вас есть оружие,— напомнил Горский.
Заговорил «Буйвол»:
— Одним словом, мы решили, капитан, что вы проводите нас до границы. И вам спокойно, и нам хорошо.
— Что это значит? — нахмурился Горский.
— Это значит, что мы не хотим зря рисковать,— спокойно ответил «Буйвол».
— Может быть, вы раздумали переходить границу? — насмешливо спросил Горский.
Опять скрипуче протянул «Буйвол»:
— Ничего мы не передумали. Только действовать хотим наверняка.
В Горском закипела злость. Пожалуй, проще было разделаться с Василием Васильевичем в Ташкенте. И чего это он, право, всполошился? Если решено переправить агента открыто, стало быть документы у него в порядке. Пусть их на здоровье проверяет начальник КПП.
Но в глубине души он боялся этой проверки. Он знал, какой дотошный в делах службы старший лейтенант Мансуров. А вдруг в предъявленных документах его что-то насторожит? Горский надеялся, что если на границе завяжется бой, Мансуров не сможет сам проверить «Медузу». Эта мысль и пришла ему в голову, когда собирался покончить с Василием Васильевичем в Ташкенте.
Что же теперь делать?
«Убрать обоих! — настойчиво стучала мысль.— Не идти же, в самом деле, с ними через границу?»
— Без пол-литра не разберешься! — усмехнулся он, соображая, как всыпать яд в стаканы, из которых будут пить Василий Васильевич и «Буйвол».
— Выпить можно,— согласился «Буйвол».— Только имейте в виду, пока мы не окажемся за границей, вы без нас шагу не сделаете.
«Такого надо остерегаться!» — с неприязнью подумал Горский. Он с трудом заставил себя усмехнуться и, повернувшись, неторопливо зашагал прочь.
«Буйвол» догнал его, больно сдавил руку:
— Не советую ссориться, молодой человек.
На его лице была написана решимость.
— Хорошо, хорошо,— сдался Горский. Не хватало только, чтобы они подрались здесь, на виду у всех.
«Буйвол» отпустил его руку.
— Теперь можно выпить за успех,— и направился к чайхане, где Горского дожидался Юрий.
— Только не сюда,— запротестовал Горский.
— Почему? — возразил «Буйвол».— Там наши хлопчики уже заказали роскошный ужин.
Василий Васильевич не произносил ни слова, будто проглотил язык: он боялся предстоящей ночи и радовался, что «Буйвол» оказался тверже него.
— Нет! — упрямо повторил Горский, останавливаясь.— В эту чайхану я не пойду.
— Анатолий Сергеевич!
К Горскому бежал юный Серебренников.
Капитан «Медузы» крепко выругался про себя.
— А я думал: куда вы пропали? — улыбался юноша.— Попросил чайханщика приглядеть за чемоданами и пошел вас искать... Здравствуйте,— спохватился он, заметив, что Горский не один.
— Здравствуй, детка! — мягко ответил «Буйвол».
Горский резко вмешался:
— Иди, Юра, в чайхану. Мы сейчас придем.
Юрий закусил губу, но спорить не стал.
— Кто это?— спросил «Буйвол».
Горский с досадой сжал кулаки: еще один свидетель появился. Неужели теперь и с сыном Серебренникова нужно разделаться? Но это означало провал! Тогда ему больше нечего делать на границе. Если же Юрия не трогать — он сможет опознать «Буйвола» и Василия Васильевича.
«Я скажу Юрию, что это попутчики, которых совершенно не знаю. Просто решили вместе ехать в Реги-равон», — нашел он единственный выход и сказал вслух:
— Хорошо. Я доведу вас до границы. Только условие: юношу, которого вы только что видели, ни о чем не спрашивать. Мы с вами незнакомы. Попутчики. Встретились случайно. Понятно?
