2 Рядом со Скиллой Харибду ужасную здесь водрузили — То Анастасий стоит, бесчеловечен и лют. Бойся же, Скилла, и ты, как бы он не пожрал тебя. Может Медного демона он перечеканить в гроши. * * * Ты и свихнулся, и ногу свихнул. Ведь поистине верно: Что у природы внутри, то и снаружи у ней. НА ПЬЮЩУЮ ЖЕНЩИНУ — Мама, никак ты вино любишь больше, чем сына родного? Дай-ка вина — ты меня молоком поила недавно. — В прошлом, мой сын, утоляло мое молоко твою жажду; Ныне поди-ка водой утолить свою жажду попробуй. НА СЛИШКОМ ГОРЯЧИЕ БАНИ Бани такие не банями звать, а костром подобает, Тем, на котором Пелид сына Менетия сжег. Или Медеи венцом, что эринией был изготовлен В спальне у Главки, увы, из-за тебя, Эсонид. О, пощади меня, банщик, спаси ради Зевса! Могу я Все описать, и людей, да и бессмертных дела. Если ж ты множество жизней спалить человеческих вздумал, Сделай костер дровяной, а не из камня, палач! * * * Деньги у шлюх — мне на это плевать. О несчастное злато! Возненавидь же меня, если ты жалуешь их. НА СТАРУХУ, КОТОРАЯ ПРЕСЛЕДУЕТ ЮНОШУ Дерево гни по себе, о Менестион; я же не в силах Вынести старых морщин груди увядшей твоей. Юноша я, и плодов ищу я свежих и юных; Белых, поверь мне, ворон ты не найдешь никогда. * * * Знай, Плакиан, и усвой, что любую старуху с деньгами Только и можно назвать гробом, а больше ничем. * * * Боги флейтисту ума не вдохнули, но вот заиграл он — Вместе с дыханием ум так и летит из него. * * * Кто же похитил Меркурия-вора? Вот был необуздан Тот, кто владыку воров, взявши, с собою унес! * * * Аспида, жабу, змею избегай ты и лаодикейцев, Бешеных псов и опять лаодикейцев беги. НА НЕКОЕГО, ПРИБЫВШЕГО В АФИНЫ И ДЕРЖАВШЕГО СЕБЯ ГРУБО Вовсе не варваров землю увидя, но землю Эллады, Сделался варваром ты и на словах и в душе. НА ВОЛА И КОЗЛА, ИЗВАЯННЫХ НА СЕРЕБРЯНОЙ ДОЩЕЧКЕ — Ты что же, вол, не пашешь, борозду забыв, Но, как крестьянин пьяный, развалился здесь? А ты зачем пастись не убежишь, козел, Но здесь изображенным в серебре застыл? — Стою я, уличая в праздности тебя. ОРАКУЛЫ
[180] ОРАКУЛ, ДАННЫЙ ЛИКУРГУ Ты пришел, о Ликург, к моему обильному храму, Зевсу приятен и всем, кто в чертогах живет олимпийских. Я же в сомнении, — что мне изречь — божество ты иль смертный? Но для меня, о Ликург, и теперь ты уже небожитель. ОРАКУЛЫ ПИФИИ 1 В чистый храм божества вступи, о путник, очистив Душу, коснувшись едва струй из источника нимф. Добрым довольно и струйки одной, а негодного мужа И Океана всего воды не смогут отмыть. 2 Храмы бессмертных открыты для честных людей; очищенья Им не нужны: очищать честным себя ни к чему. Всякий, же душу сгубивший свою, удались. Никогда ведь Тела слезами тебе душу свою не отмыть. Не укрепляйте насыпь и не ройте рва: Когда б хотел, давно бы создал остров Зевс. Жалкие, что вы сидите? Бегите до крайних пределов, Бросив жилища и крепость высокую круглого града. Ведь в безопасности здесь голова и тело не будут, Также и ноги, и руки, и все остальное меж ними. Все это будет злосчастным; и скоро град ниспровергнут Пламя и дерзкий Арей, на сирийской мчась колеснице. Много еще он разрушит твердынь — но последняя эта; Множество храмов предаст он огню, что все пожирает, Храмов, что ныне стоят, обливаясь смолою, как потом, В страхе дрожа. И даже по кровлям кровь разольется, Черная кровь, предвещая, что бедствия неотвратимы. Но удалитесь из храма, над бедами духом возвысьтесь. ОРАКУЛ, ДАННЫЙ МЕГАРЯНАМ Лучший край на земле — Пелазгов родина, Аргос; Лучше всех кобылиц — фессалийские; жены — лаконки, Мужи — которые пьют Аретусы-красавицы воду. Но даже этих мужей превосходят славою люди, Что меж Тиринфом живут и Аркадией овцеобильной, В панцирях из полотна, зачинщики войн, аргивяне. Ну, а вы, мегаряне, ни в третьих, и ни в четвертых, И ни в двенадцатых: вы ни в счет, ни в расчет не идете. ОРАКУЛ АПОЛЛОНА ПИФИЙСКОГО ВРАЧУ ОРИБАСИЮ Вы возвестите царю, что храм мой блестящий разрушен; Нет больше крова у Феба, и нет прорицателя-лавра, Ключ говорящий умолк: говорливая влага иссякла. вернуться Стихотворные предсказания (оракулы) представляют собой своего рода эпиграммы «на случай». вернуться «Оракулы Пифии» (3). Жители Книда, колонии лакедемонян, расположенной в юго-западной части Малой Азии, хотели прорыть перешеек, соединявший их полуостров с материком (они надеялись, что это спасет их от нашествия персов). Получив оракул, книдяне сдались без сопротивления полководцу царя Кира Старшего Гарпагу (548 г. до н. э.). вернуться «Оракулы Пифии» (4). Этот оракул был дан афинянам вскоре после начала второго похода Ксеркса на Элладу (490 г. до н. э.). |
