7 Лампу, немую сообщницу тайн, напои, Филенида, Масляным соком олив и уходи поскорей, Ибо противно Эроту свидетеля видеть живого. Да, уходя, за собой дверь, Филенида, запри. Ну же, целуй меня крепче, Ксанфо! И пускай испытает Ложе любви, сколько есть у Кифереи даров. Я не гонюсь за венком из левкоев, за миррой сирийской, Пеньем под звуки кифар, да за хиосским вином. 8 Пышных пиров не ищу и объятий гетер ненасытных, — Вся эта роскошь, друзья, мне ненавистна, как блажь. Голову мне увенчайте нарциссом, шафранною мазью Члены натрите, мой слух флейтой ласкайте кривой, Горло мне освежите дешевым вином Митилены, С юной дикаркой делить дайте мне ложе любви! * * * Платит за раз пять талантов прелестнице некоей некий И с некрасивой — клянусь, — дело имея, дрожит. Лисианассе же я отдаю лишь пять драхм и за это Без опасений лежу с лучшей гораздо, чем та. Или я вовсе рассудка лишен, или подлинно надо Нечто у мота того взять да секирой отсечь. МОЛИТВА О ПЛАВАНЬЕ Сын Ино, Меликерт, и владычица светлая моря, Ты, Левкофея, от бед верно хранящая нас! Вы, нереиды и волны, и ты, Посидон-повелитель, И фракиец Зефир, ветер, кротчайший из всех! Благоволите ко мне и до гавани милой Пирея Целым по глади морской перенесите меня. * * * Роза уже расцвела, а за нею и белый горошек. Есть и капуста, Сосил, — сняли впервые ее. Рыбка сверкает и сыр молодой и посыпанный солью; Рядом кудрявый латук в листьях роскошных своих. Что ж мы идти не спешим на берег обрывистый моря, И, как бывало, Сосил, вдаль не глядим с высоты? Бакхий и с ним Антиген лишь вчера предавались веселью; Ныне выносим мы их, чтобы в земле схоронить. МОЛИТВА КИПРИДЕ Киприя, тишь океана, связуемых браком подруга, Правых союзница, мать быстрых, как буря, страстей! Киприя, мне, из чертога шафранного взятому роком, Спасшему душу едва в вихре кельтийских снегов, Мне, тихонравному, вздорных ни с кем не ведущему споров, Морем багряным твоим ныне объятому, дан, Киприя, в гавань ведущая, к оргиям склонная, целым И невредимым скорей в гавань прийти Наяко! АРХИЙ МИТИЛЕНСКИЙ Надо бежать от Эрота? Пустое! За мною на крыльях Он по пятам, и пешком мне от него не уйти. О ЖИЗНИ Право, достойны фракийцы похвал, что скорбят о младенцах, Происходящих на свет из материнских утроб, И почитают, напротив, счастливым того, кто уходит, Взятый внезапно рукой Смерти, прислужницы Кер. Те, кто живут, те всегда подвергаются бедствиям разным; Тот же, кто умер, нашел верное средство от бед. ДИОДОР ЗОНА
НА ФАРОССКИЙ МАЯК Башня вот эта высоко над морем и остров имеют Имя одно: это — я, гавани символ — Фарос. Сладостный кубок подай мне, из глины сработанный кубок: Сам я из глины и, мертв, буду под глиной лежать. ФЕОФАН Если бы лилией белой я сделаться мог, чтоб, руками Взявши, касаньем своим ты утолила меня. ГЛАВК ПАН И ДАФНИД — Нимфы, скажите мне правду: не здесь ли сейчас мимоходом Юный Дафнид отдыхал с белой отарой козлят? — Да, Пан-свирельщик, здесь, точно, сидел он под тополем черным И на коре для тебя вырезал несколько слов: «Пан, свой путь на Малею держи, на Псофидскую гору, — Там ты найдешь меня, Пан». — Нимфы, прощайте. Иду. НА «ВАКХАНКУ» СКОПАСА Камень паросский — вакханка. Но камню дал душу ваятель, И, как хмельная, вскочив, ринулась в пляску она. Эту фиаду создав, в исступленье, с убитой козою, Боготворящим резцом чудо ты сделал, Скопас. НА «ФИЛОКТЕТА» ПАРРАСИЯ Вот и трахинский герой, Филоктет, изнуренный страданьем, Кистью Паррасия здесь изображен, как живой. Видишь, как очи сухие немую слезу затаили, Как глубоко в них горит невыносимая боль. О живописец чудесный, силен ты искусством; но надо б Отдых от мук наконец мужу усталому дать. ГААЛ НА КУБОК С ИЗОБРАЖЕНИЕМ ТАНТАЛА [86] Вместе с богами когда-то сидел на пирах он и часто Чрево свое наполнял нектара сладкой струей. Ныне он жаждет земного питья, но завистница влага Прочь убегает сама от пересохшего рта. «Пей, — говорит изваянье, — держи сокровенное в тайне; Вот наказанье для тех, чей невоздержан язык». вернуться «Сладостный кубок подай мне…» Сам я из глины… — возможно, намек на миф о Прометее, который вылепил из глины человека и оживил его при помощи огня, похищенного у Зевса. За это Прометей был прикован к скале Кавказа и орел терзал его печень. вернуться «На кубок с изображением Тантала». Тантал, наказанный в Аиде неутолимой жаждой за разглашение тайн богов, был изображен на ручке кубка припадающим губами к его краям. |
