— Нам пришлось укоротить юбку, — сказал мистер Скут, показывая своим помощникам, где именно следует подрубить переливающуюся нежно-голубую ткань верхней юбки. — Вы ведь не очень высокого роста, мисс Джейн, не так ли? Кстати, когда свадьба?

— Я еще не знаю. Мы ждем, когда будет готов наш дом, — ответила я.

Артур Дормер постоянно твердил сыну, что Чиверинг-Мэнор отойдет нам, но сначала Дормеру-старшему необходимо найти участок земли с домом поближе к Лондону и переехать туда со всеми чадами и домочадцами, что во всех смыслах представлялось трудной задачей. Посему мы ждали, и конца этому ожиданию не предвиделось.

Я не могла не думать о том, что очередная отсрочка — это знак судьбы. Может быть, не следует мне сочетаться браком с Уиллом? Может быть, мужчина моей жизни — Гэльон? Почему наша с Уиллом свадьба раз за разом упорно расстраивается? Сначала родители Уилла отказались дать свое согласие на наш брак, потому что мой отец соблазнил сестру Уилла (я до сих пор предпочитала думать, что вина за это целиком лежит на моем отце). Мы с Уиллом решили сбежать в Новый Свет на борту судна под названием «Эглантин», и оно потерпело крушение. А теперь вот получается, что дом вроде бы наш, и в то же время еще не наш, и не будет принадлежать нам еще какое-то время, а пока нет дома — нет и свадьбы.

Я всегда твердо верила, что пути Господни — неисповедимы, посему Он может вознаградить нас за то, за что мы не ждем награды, равно как и отвратить нас от определенных поступков. Не иначе как наш союз Ему не угоден. А как иначе можно объяснить то, что Артур Дормер никак не мог купить такой дом, который соответствовал бы его новой должности при дворе?

Если бы в тот летний день я не увидела Гэльона у окна, если бы неведомая сила не толкнула меня в его объятия… Если бы я не пошла к нему на свидание в темный двор… не узнала бы, как его шершавые ладони будут ласкать мое тело, как его мягкие губы коснутся моих губ, как моя грудь приникнет к его груди… Если бы я не узнала, какие глубины плотской радости откроются во мне, я бы спокойно довольствовалась тем, что имею. Но теперь этого было мне уже недостаточно.

— По-моему, вы похудели с первой примерки, — посетовал меж тем мистер Скут. — Придется кое-где кое-что ушить.

Я не удивилась его словам, потому что в последнее время совсем мало ела — мои страстные свидания с Гэльоном начисто лишили меня аппетита. Мы не часто виделись после нашей первой полуночной встречи, но всякий раз между нами возникало еще более сильное взаимное влечение. Каждое свидание заставляло меня желать новой встречи, приносило ни с чем не сравнимое наслаждение, но не давало мне покоя. Временами мне казалось, что я должна успеть до прихода осеннего ненастья насладиться последними восхитительными днями долгого жаркого лета, испить эту чашу любви до дна, до последней капли…

Конечно, я прекрасно понимала: мой роман с обольстительным стекольщиком — всего лишь еще одна страница моей жизни, чудо, случайно подаренное мне судьбой, и не более. Слишком многое решается сейчас для меня, ведь я готовлюсь вступить в брак с моим добрым другом, с моей давней привязанностью. Я собираюсь идти с Уиллом по жизни рука об руку, я оставлю двор с его бесконечными ссорами и интригами, отравляющими все вокруг. Я выйду замуж за прекрасного скромного человека, который искренне любит меня, который может предложить мне обеспеченное существование жены землевладельца. Мы будем строить вместе наш новый мир. Нежданный праздник тайных встреч с Гэльоном закончится, и начнутся будни, в которых Уилл будет мне надежной опорой.

Все это так, но с Уиллом я никогда не узнаю того восторга и упоения, которое я познала с Гэльоном — в этом я была совершенно уверена. Как же тогда я принесу Уиллу клятву у алтаря? И еще — как смогу я сохранить тайну своего предательства? Я никогда не лгала Уиллу, у меня не было от него секретов. Но о Гэльоне я ему не должна говорить ни под каким видом. Эти невеселые мысли не давали мне покоя, а Бриджит Уингфилд, как всегда, словно прочитала, что творится в моей голове.

— Ты на себя не похожа, Джейн, — заявила она как-то вечером, наткнувшись на меня в минуту моих самых тревожных дум. — Ты боишься выходить замуж?

Я вздохнула, и она приняла мой вздох за подтверждение ее предположения.

— Ты боишься боли деторождения?

Я кивнула, хотя на самом деле вовсе не это меня сейчас заботило. Бриджит придвинулась ближе:

— На днях я услышала жуткую историю от повитухи, которая за свою жизнь приняла сотни младенцев. Она рассказала мне об одной женщине, у которой месячные прекратились, а живот вовсе не вырос.

— Но если живот не вырос, то где же был младенец?

— У нее в боку, — прошептала Бриджит.

Я в жизни не слыхала о таком и, конечно, желала подробностей.

— У нее сбоку образовалась словно бы небольшая опухоль — это и был ребенок. От этого она заболела и умерла, даром, что раньше была здоровой.

— А у нее точно не было ни потницы, ни чумы?

Бриджит медленно покачала головой.

— Это ужасно! — воскликнула я.

— Повитуха говорит, что такое случается. Видно, зачат ребенок был неправильно, не по природе.

— Ребенок, который не должен был родиться, — пробормотала я, подумав, что, видимо, этот малыш оказался неугодным Провидению.

Мы замолчали, поскольку наш разговор явно коснулся слишком мрачной темы.

— Вообще-то, тебе нет нужды тревожиться, — вновь заговорила Бриджит. — Такие вещи случаются очень редко. Я сама нервничала и испытывала неуверенность перед свадьбой. От меня ведь ничего не зависело, я ничего не решала. Ричард был намного меня старше, и я его почти не знала. Его для меня выбрали другие люди. Мне он нравился, — продолжала она, — но любви к нему я, конечно же, не испытывала. Но часто ли муж и жена любят друг друга? А если и любят, выдерживает ли проверку временем их чувство? Но я думала, что мы с Ричардом заживем счастливо. Я была уверена, что он никогда не обидит меня.

Бриджит глядела на меня с симпатией. Мне очень хотелось признаться ей во всем, но останавливала природная осторожность. Наконец я набралась смелости и заговорила, так и не зная до конца, что могу ей открыть:

— Вообще-то я не то чтобы волнуюсь. Здесь другое… я ни с кем не говорила об этом, особенно с Уиллом. Дело в том, что мне уже не кажется, что Уилл — тот человек, за которого я хочу выйти замуж.

— О Господи!

Я поискала в глазах Бриджит поддержки, но ее лицо выражало лишь вежливое внимание.

— Мне никак не выкинуть эти мысли из головы, сколько бы я не старалась. Что бы я ни делала, меня буквально гложут сомнения.

— У тебя есть еще кто-то?

Слова Бриджит разбередили мою сердечную рану. Глаза мои наполнились слезами — слезами вины, стыда и раскаяния. Я не ответила сразу, но потом резко смахнула слезы и выдохнула:

— Да!

К моему удивлению, Бриджит засмеялась:

— Так дело только в этом? Какие пустяки! Помню, как я сама сразу после помолвки без памяти влюбилась в одного лучника из королевской стражи. А все потому, что, как и ты, страшилась замужества. В его объятиях я хотела скрыться от того, что пугало меня. Как хорошо, что я вовремя разобралась в своих чувствах и дала лучнику отставку. Он вскорости женился на женщине своего круга — дочке мясника из Плимута. А теперь скажи мне честно, Джейн, — этот человек гораздо ниже тебя по происхождению? Кто-то, кого твои родители точно не одобрят?

Я кивнула.

— Кто-то, кого ты никогда не сможешь представить ко двору, кто не станет ровней всем нам?

Я вновь кивнула, тяжело вздохнув.

Бриджит пожала плечами и развела руки:

— Хорошенько подумай, что ты делаешь. Ты бросаешь вызов своей семье и в особенности своему отцу, если судить по тому, что ты мне о нем рассказывала и что я слышала от других. Ты попираешь те законы и правила, по которым мы живем здесь при дворе. Я права?

— Не знаю. Знаю только, что с тех пор, как я встретила этого человека, я словно переродилась. Прежняя Джейн умерла — я теперь совсем другая.