«Быть снисходительным решил я…» Быть снисходительным решил я Ко всяким благам. Сужу о друге по вершинам, Не по оврагам. Когда меня ты забываешь, В том горя нету, А у меня когда бываешь, Я помню это. 1979 Это последнее стихотворение, написанное поэтом за три дня до кончины.
Поэмы Стихазия Поэтоград I У молодости на заре Стихом владели мы искусно, Поскольку были мы за ре- Волюционное искусство. Я лез на дерево судьбы По веткам мыслей и поступков. Против меня были рабы Буржуазных предрассудков. От их учебы и возни Уйти, найти свое ученье… Вот так небывализм возник, Литературное теченье. А счастья нет, есть только мысль, Которая всему итог. И если ты поэт, стремись К зарифмованью сильных строк. И вероятно, что тогда Я сильных строк сложил немало; Но педагогская среда Моих стихов не понимала. Оставить должен был ученье, Хотя и так его оставил. Я исключен как исключенье Во имя их дурацких правил! Итак, плохи мои дела, Была учебы карта бита. Но Рита у меня была, Рита, Рита, Рита… Студенты хуже школьников Готовились к зачетам, А мы всю ночь в Сокольниках… Зачеты нам за чертом! Зимой метель как мельница, А летом тишь да гладь. Конечно, разумеется, Впрочем, надо полагать… Все было просто и легко, Когда плескалась водки масса. От нас то время далеко, Как от Земли до Марса. В то время не был домовой Прописан в книге домовой, Сидел в трубе он дымовой И слушал ветра вой… Я сочинил стихи о том, Что день готовит мне вчерашний. Потом уединился в дом, Каменный и трехэтажный. Его ломать не надо при Реконструкции столицы. Хоть этажей в нем только три, — Но шесть, когда в глазах двоится. Безынститутье как пробел, И должен отыграться я… Тогда Асеев, как Флобер, Мне дал рекомендацию. Литературный институт! Его не посещаю разве я?.. А годы бурные идут, Огромные, как Азия. Сразится Азия со всеми Под предводительством Москвы, И в день весенний и осенний Войска пойдут через мосты. Я почему-то в это верю: Настанут лучшие года. Шумят зеленые деревья, Течет студеная вода. Вода срывается с вершин И устремляется в кувшин. В Поэтограде так же вот Работает винопровод! * * * Хотя играл огнями город, но Ночь темна, снег бел и светел. Она спросила: — Вам не холодно? — Была зима. Шатался ветер. Была зима. Я поднял ворот, но Мог бы спрятаться за доски. Она сказала — Вам не холодно? — А было холодно чертовски. * * * В силу установленных привычек Я играю сыгранную роль: Прометей — изобретатель спичек, А отнюдь не спичечный король. Прометей — не генерал, а гений… Но к фортунным и иным дарам По дороге признанной и древней Мы идем, взбираясь по горам. Даже если есть стезя иная, О фортунных и иных дарах То и дело нам напоминает Кошелек, набитый как дурак! У него в руках искусства залежь, Радость жизни, вечная весна… А восторжествует новизна лишь, Неосознанная новизна! Славен, кто выламывает двери И сквозь них врывается в миры, Кто силен, умен и откровенен, Любит труд, искусство и пиры. А не тот, кто жизнь ведет монаха, У кого одна и та же лень… Тяжела ты, шапка Мономаха, Без тебя, однако, тяжелей! Повседневно-будничная праздность Невозможным сделала успех. В результате появилась разность Всех МОГЛИ и УПУСТИЛИ всех. И тогда, упрямы, как решенье, Может быть, самих себя рабы, Испугались мы не поражения, А того, что не было борьбы! |
