«В ручейке не купаюсь — бáлуюсь…» В ручейке не купаюсь — балуюсь: По колено его купель. Говорят, что в нем водится хариус И форель. Мне не верить — нет основания, Но в прозрачной его воде Рыбок этого милого звания Я не замечаю нигде. Вероятно, все рыбки выловлены, И грустят по ним берега. А возможно, еще не выявлены: Мимикрия их сберегла! Серебрится струя между камушками Сколько весен — потерян счет, И становятся девушки бабушками, А ручей все течет и течет. И водица его поколенная Чрезвычайно светла и мила, И сливается с вечным мгновенное В живописном селенье Ташла. 1970 Гололедица Сияет Большая Медведица, Полярная светит звезда… В России у нас гололедица — Я думаю, что ото льда!.. Пути и дороги заснежены, Я сам не по травке иду И вижу, как милые женщины Проходят по скользкому льду. И каждая сто двадцать пятая На льду поскользнется впотьмах И молвит, торжественно падая, Тревожное «ох» или «ах»!.. Прохожий! Кто ты, я не спрашиваю, По снегу и льду не беги, А, женщину видя упавшую, Ей на ноги встать помоги! 1971 Здравый смысл Осмысливая ратные дела, Меняя на кольчугу рясу схимника, За все века Россия не дала Ни одного великого алхимика. Была страна богата иль нища, Но Новгород Великий или Вологда, Каменьев философских не ища, Все золотое делали из золота. Осмысливая ратные дела, Готовясь сокрушить любого ворога, За все века Россия не дала Ни одного великого астролога. Когда враги навязывали бой, Тогда, терпя невзгоды и лишения, По звездам не знакомая с судьбой, Решала Русь свою судьбу в сражении. Так жил и мыслил наш простой народ… Когда степная вражья кавалерия Против него готовила поход, Он знал, что не поможет легковерие. А здравый смысл был чрезвычайно прост И рассуждал, поглаживая бороду: Не прочитать судьбы по книге звезд, Но в трудный час — булат надежней золота! 1971 Умометр Припоминаю. Был я молод. И недостаточно смышлен: Изобрести хотел умометр, Который был изобретен. Я думал про несовершенный Прибор для измеренья дум, А телефон обыкновенный Прекрасно измеряет ум!.. Многоречивость не похвальна, И, очевидно, потому Обратно пропорциональны Минуты болтовни Уму! 1971 Водопад Кивач Он то и дело гонит бревна, Их многотонно перебрав, Остервенело и любовно Осуществляет лесосплав. Он со времен палеолита Бежит по этим скалам вскачь, Неистовый и знаменитый Волшебный водопад Кивач. Так, низвергаясь ошалело, Он по душевной простоте Наполовину служит делу, Наполовину — красоте. Так и поэт, который смело Своей доверился мечте, Наполовину служит делу, Наполовину — красоте. Так и поэт, веселый автор, Слова чеканя и граня, Творит свои стихи для завтра И для сегодняшнего дня. 1971 Священные деревья Я не вижу в этом суеверья, В том, что есть священные деревья, В том, что окружают их оградами, В том, что награждают их наградами: Лоскуточком, разноцветной лентой Иль разменной медною монетой. Я не вижу в этом суеверья, — Хороши священные деревья: Отличаются завидным ростом, Атлетическим телосложеньем, Красотою или благородством И лица необщим выраженьем. Очень хорошо, что их не рубят, Очень хорошо, что их не губят, Потому что уважают, любят, Украшают, всячески голубят. Я не вижу в этом суеверья, В том, что есть священные деревья, Так священны дивная природа И святая собственность народа! 1972 Ландыши Ландыши — фарфоровые чашечки — Хороши в лесу, Где поют приветливые пташечки, Пчелы пьют росу. Веет ароматами от ландышей В зной перед грозой, И гордятся ландыши взаправдашней Красотой лесной. Ну, а ежели поставить в вазочку Ландышей букет, На ночь вам они лесную сказочку Не расскажут, нет! А когда вольется пробуждение В утренний прибой, Вы почувствуете от растения Головную боль. Словно накануне вы какого-то Выпили ерша… Любит лес дремучий, а не комнату Ландыша душа! 1972 |
