«Раннее утро. Москва тиха…» Раннее утро. Москва тиха. Птички: чирик-чирик! Странно и мудро слова стиха Я подбирать привык. Женщина рядом. Ее люблю. Часики бьют: тик-так! Я почему-то не сплю, а пью, Пью с любимой коньяк. Пью за нее, за стихи, за рассвет И за счастье, которого нет! Нет его. А почему? Счастье, оно приходит потом, А может, счастье не в счастье самом, А в стремленье к нему? 1957 Про пожары Говорил пожар пожару: — Мы подружимся, пожалуй!.. — И пожару пожар Руку красную пожал: — Очень яркие мы оба, Ты хорош и я хорош. Мы с тобой друзья до гроба, Нас водой не разольешь! Мир дивится нашей силе И отваге удалой!.. Но разлили и залили Их той самою водой. 1957 Мраморная доска Возможно, будет речь моя резка. Есть в Доме литераторов доска. Из мрамора добротного она, И золотом на ней сверкают гордо Писателей советских имена, На фронте павших в боевые годы. Одних любил, других любить не мог, Но жизнь солдат важней хороших строк. Я чту всех тех, кого сожгла гроза, Всех тех, кто пал за Родину геройски, Но эту, нагло лгущую в глаза, Не уважаю мраморную доску! Не вижу я на ней своих друзей, Хороших и талантливых людей. Кульчицкий Миша, Женя Поляков, И Паша Коган, и Майоров Коля На мраморе остаться для веков Не удостоились!.. Не заслужили, что ли? Не пали, что ли, в боевые дни? Иль, может, их не вдохновляла муза? Нет, муза вдохновляла, но они Погибли все не членами Союза. Пусть даже проявили героизм, Инструкций нету, чтоб их слава длилась — И административный кретинизм Свершил еще одну несправедливость! 1958 Разговор с чертом Вошел незнакомец, хвостат и рогат: — Я видеть хочу стихотворца. — Садитесь, пожалуйста… Очень не рад! — Сказал поэт незнакомцу. — А я очень рад и про наши дела Скажу откровенно и смело: Нам надо быть выше добра или зла!.. — А с кем я имею дело? — С чертом. А что? Я ведь вхож на Парнас! Поэзия штука такая… В стихи иногда вы пускаете нас! — В стихи иногда допускаю. — Так вот тем лучше!.. Вы русский поэт, Известный не всем, но нам. Деньгами располагаете? Нет? — Нет, и взаймы не дам! — Помилуйте!.. Я не прошу взаймы!.. Напротив, душой сокрушаемся мы, На ваше безденежье глядя!.. Как черту, прекрасно известно мне, Что ваших стихов почти что и нет в печати! А вы бы могли совершить турне И там подработать кстати. Вас интересует туристский маршрут Ну, скажем, вокруг Европы? На это вам денежки черти дадут С одним условием, чтобы… — Душу? — Да нет!.. Руку на сердце положа, Скажу вам, хе-хе, хи-хи, Что нужна мне ваша душа, Как некоторым газетам стихи! Души мне не надо, а нужно нам, Чтобы вы ду-ду-ду — и остались там! Чувствую, что не хотите. А зря!.. Уехать совсем несложно… И все, чего здесь напечатать нельзя, Там напечатать можно! Напрасно вы так дорожите Москвой, Ду-ду — и не надо обратно!.. Вы там издадите все! — Для кого? Для нескольких эмигрантов? Я вас огорчу, господин черт: Меня не прельщает такой почет; В Москве я к читателю ближе!.. Мне лучше, вдыхая Отечества дым, В России поэтом быть рядовым, Чем первым поэтом в Париже! 1958 Зимнее утро
Мне бы спать и спать, но просыпаюсь: Череда забот сильней зевот. Зимнего рассвета белый парус По утрам в поход меня зовет. Мне вставать не хочется с постели, Мне бы спать и спать, но даль светла: Ждут меня удачи и потери, Ждут меня великие дела! 1958 «Не знаю сам, к чему все клонится…» Не знаю сам, к чему все клонится, Но я тоскую в эти дни. Приди ко мне, мою бессонницу, Как ты сумеешь, разгони. Приди ко мне, простая женщина, Зачем зову, не знаю сам. Мне счастье не было завещано, И я тебе его не дам. 1959 |
