— Кажется, гномам приходится хуже всех, — без приветствий сообщил он. Рядом из темноты вышли Старейшины. Под их длинными мантиями бряцали латные доспехи. За пояса своих одеяний колдуны поспешно затыкали длинные бороды и, засучивая рукава, готовились дать врагу достойный отпор.

— Мы должны осветить лес! — продолжал Горан. — Орки и демоны видят в темноте на много лучше людей и даже ведьмаков. В этом мраке нам не победить. Вперед!

По сигналу Горана, Хару и Ирен взобрались на вершину ближайшего обоза; по краям от него встали Старейшины, и все как один выбросили в небо лучи яркого света. Скапливаясь над ветвями деревьев в громадные слепящие шары, они осветили все лагеря разом.

В миг как из небытия восстала картина сражения. Белый свет озарял все в искаженном виде, будто замедляя время, придавая всему вокруг неестественные угловатые формы.

Без всякого строя и дисциплины воины сражались, смешиваясь с мечниками и магами других лагерей. Внезапно нахлынувшая смертельная опасность сплотила их, заставляя забыть все прежние разногласия и обиды.

Сердце Хару восторженно забилось. У них есть то, чего нет у темных воителей: сплоченность, верность и дружба. Каждый их воин будет сражаться до последнего, защищая свой дом и своих близких. В этом их сила, и Сфере ни за что не сломить ее!

Какой — то гном яростно защищал дриаду, пока та прилаживала очередную стрелу к тетиве.

Совсем неподалеку сверкнул сноп белых молний атлантов Зехира, и сразу несколько деревьев со скрежетом и стоном рухнули вниз, похоронив первые ряды орков. Благодаря этому, Гром, до того бесстрашно теснящий зеленокожих варваров, получил минутную передышку, успев за нее перестроить свою изрядно поредевшую дружину.

Орки, рыча, отпрянули, и из темноты прямо на поваленные деревья выскочили демоны. Они так быстро перемещались по полю боя, что казалось, будто по земле хаотично мечутся смертоносные огненные языки.

Демоны сражались огненной магией, что породила их в самом чреве земли. Их пламя было жарче, чем в печи кузнеца. Оно моментально расплавляло все, что встречалось у него на пути. Битва демонам явно доставляла удовольствие. Скаля белые клыки, они добавляли к своему огненному натиску удары заговоренных стилетов с зеленым лезвием.

Неповоротливые тяжеловооруженные гномы не могли выстоять перед столь быстрым противником. Они с криками падали на землю, подкошенные ударами шипастых демонских хвостов, но и не думали отступать. Даже объятые пламенем и обреченные на смерть они кидались вперед, стремясь нанести хоть один удар перед тем, как агония начнет истязать их тела. Однако для демонов их предсмертный кульминационный натиск не значил ровным счетом ничего. Демоны с жутким, отдающим эхом, хохотом выхватывали хвостом древки топоров из рук полу — живых гномов и вновь бросались в самую гущу битвы, не страшась совершенно ничего.

«Как же убить их?!» — отчаянно подумал Хару. Он в ужасе оглядывал лагеря, заваленные грудами тел, и землю с вытоптанной травой, превратившейся в буро-красное месиво.

— Смотри, это Моран! — вскрикнула Ирен, указывая рукой куда — то в середину стоянки ведьмаков.

Хару перевел взгляд и увидел, как их друга теснят двое демонов и орк. Демонесса хвостом выбила из рук Морана меч и вознесла над ним стилет с отравленным лезвием. Медлить было нельзя.

— Моран, пригнись! — завопил Хару.

Стилет просвистел над головой воина, срезав острейшим лезвием прядь волос, выбившуюся из его хвоста. Демонесса яростно зарычала, и в этот момент Хару выпустил из рук длинную струю огня, охватившую врагов Морана.

Послышался истошный вопль горящего орка, катающегося по земле, а демоны, не получив ни малейшего урона, даже и не подумали помочь умирающему союзнику. Теперь все их внимание обратилось к Хару и Ирен, стоящим на вершине обоза.

— Их остановит только вода! — закричал Горан. — Оставьте огонь! Скорее, к болотам!

Хару поспешно спрыгнул с обоза, спеша за Гораном и Старейшинами, которые уже по колено вбежали в зловонную топкую жижу. Старейшины гортанно запели, призывая всю скопленную в них энергию прийти к ним на помощь. Хару понял — заклинание будет не из простых.

Вдруг перед ведьмаком прямо из воздуха восстала демонесса, материализовавшись из налетевшего пепла. Она разгневанно полосовала землю хвостом, оставляя в ней глубокие борозды, похожие на рваные раны.

Хару успел разглядеть маленькие шипы, покрывавшие ноги и плечи его врага и природный панцирь на груди, защищающий демонессу почти от любых ударов. Рябая, словно рыбья чешуя, кожа на лице покрылась складками, когда демонесса хищно улыбнулась. На ее переносицу со лба упали едко — рыжие волосы, обнажив блестящие на макушке витые рога.

— Вам никогда не победить! Никогда! — возбужденно закричала она высоким голосом, будто усиленным эхом подземелья.

Демонесса молниеносно выхватила когтистой лапой отравленный стилет и вознесла его над грудью ведьмака.

Хару гранью рассудка осознал необходимость выставить блок, но медлительное тело не могло так быстро отреагировать на его команду. За долю секунды ведьмак понял всю прискорбность своего положения. Сердце пропустило удар. Смерть поджидала его.

Послышался истошный крик Ирен:

— Задержите дыхание! Схватитесь за деревья! Живо!

Это отвлекло демона, и Хару, опомнившись, с криком вскинул свой меч. Он чувствовал, что вновь владеет собой. Это придало ему сил. Клинок, зазвенев, вошел в шею демонессы.

Та хрипло вскрикнула и в агонии расправила за спиной кожистые крылья. Они мелко задрожали, искривляясь под немыслимыми углами. Полыхающие огнем глаза потухли, и тело демона, приобретя сероватый оттенок, рассыпалось в прах, запачкав ведьмаку сапоги тлеющими углями.

Хару подобрал с земли стилет поверженного врага и аккуратно заткнул за пояс. Затем ведьмак поднял голову, но не увидел ничего, кроме огромной волны, поглотившей деревья до самых крон.

Мгновенно рев многотонной водяной стены оглушил его, и ведьмак, глубоко вдохнув, развернулся к месту сражения. Он успел увидеть, как бежит к нему Моран, что — то крича, как Зехир, невзирая на волну, продолжает рубить ряды уже отступающих орков. На миг Хару различил в гуще сражавшихся дружину короля Яндрима, который вместе с Громом яростно отбивался от демонов, еще не увидевших грозящую им опасность. А затем все поглотила холодная липкая тьма. Волна вмиг залила ведьмаку уши и, пронеся его вперед, ударила о крепкий ствол ели.

Хару от неожиданности охнул; вода тут же залила в легкие, и ведьмак, уже теряя сознание, понадеялся лишь на то, что его друзья не дадут ему погибнуть.

Хару открыл глаза и со стоном попытался пошевелить конечностями. Все тело ныло, будто на него только что упало не менее полдюжины орков. Упало и попрыгало. Перед глазами стояла пелена, смывавшая все вокруг в единую серую кляксу.

— Сейчас тебе станет лучше, — услышал он сосредоточенный голос Ирен.

Пелена медленно сошла, и он увидел над собой расцарапанное лицо девушки, облепленное мокрыми волосами, которые еще больше оттеняли ее худобу и бледность. Ее темно — синее глаза сверкали, подсвеченные голубыми целительными искрами.

Почувствовав, как содрогается гортань, юноша рывком сел, и его тут же вытошнило проглоченной водой.

— Я уже привык вот так просыпаться после боя и видеть над собой твое хмурое лицо, — просипел Хару, пытаясь шутить.

Ирен на миг улыбнулась, от чего складки, залегшие между ее черными тонкими бровями, плавно разгладились, но лишь на миг. Тут же она решительно встала с земли, помогая Хару подняться.

— Пока это все, что я могу для тебя сделать, — сказала она и отошла к следующему раненому.

Ведьмак окинул взором поле сражения и охнул: Везде и всюду в хлюпающей болотной воде, окрашенной кровью, лежали раненые и убитые. Их было столько, что приходилось переступать через тела, чтобы хоть как то продвигаться вперед.

Хару охватила паника. На них напало всего лишь два отряда из огромной армии Сферы. Воители Союза одержали победу, но какой ценой она далась?