— «Прости» — услышала Селена мысленный отклик Зигрида. — «Прости, я не могу….»

С этими словами эльф развернулся и вновь стал прокладывать дорогу вперед, окруженный своими вдохновленными воинами. Но вдруг земля под копытами единорога Зигрида взорвалась, поглотив навсегда эльфа и часть верных ему воинов.

— Нет! — вскрикнула Селена, но из ее охрипшего горла вырвался лишь сиплый надрывный шепот.

Лава мигом поглотила своих жертв, не оставив даже волны на своей сверкающей огненной глади.

Смерть Зигрида вдруг придала Селене сил. Эльфийка вонзила онемевшие пальцы глубже в пласт земли и, упиваясь бешеным стуком сердца, сделала нечеловеческий рывок вверх. Смерть нехотя выпустила девушку из объятий, и та, еле дыша, повалилась на разгоряченную землю. Обе руки мигом охватила тупая боль; пальцы так и остались согнутыми, словно до сих пор отчаянно цеплялись за край обрыва.

Вверху безучастно серело небо и, Селена, развернувшись к нему лицом, стала покорно ожидать смерти. «Не проще ли было отпустить землю и навсегда покончить с этим?» — устало подумала девушка. Она посмотрела в бок, там, где медленно разрушалась последняя ветхая дорожка, соединяющая ее островок с нетронутой землей.

Теперь оставалось только ждать, когда кто — нибудь из демонов заметит ее и пожелает сбросить в лаву, чтобы позабавится. Но Селена приготовилась дорого отдать свою жизнь. Она, с шипением преодолевая боль в руках, вынула из ножен меч и стала ждать своих последних мгновений.

Золотистые доспехи воинов Азшары тусклыми бликами проплывали в тумане, ярким ручейком утекая вглубь Безмолвных степей. Там, на горизонте алело кровавое зарево, к небу поднимались клубы дыма, а земля даже здесь гулко вздрагивала, стряхивая с низкорослых кустов последние листья.

Загремела боевая песня, отчеканивающая каждый шаг идущих ровными рядами воинов. Мимо, звонко отстукивая по земле подковами, продвигалась кавалерия, но из — за густого, как молоко, тумана были видны лишь ярко — красные тяжелые плащи всадников и такие же алые длинные перья, украшающие их шлема.

Вирджил бессмысленно скользил взглядом по рядам легионов Фордхэма, спешно покидающих столицу королевства. Мысли мага были далеки отсюда; всем сердцем и духом он был со своими друзьями на поле битвы. В этот момент старый и мудрый волшебник как никогда ощущал свою беспомощность. Теперь ему казалось, что его план захватить Азшару, устроив засаду под ее стенами, был трусливой отговоркой от участия в настоящем сражении. Маг ловил картины и образы тех, кого соединил ментальной связью, полностью погружался в их чувства и с болью в сердце заставлял себя смотреть, как погибают его храбрые товарищи. Нет! Никогда он не простит себе того, что ничем не может помочь им в эту страшную минуту.

Армия Вирджила: сотня ведьмаков, державших щит невидимости над лагерем, сорок драконов, столько же темных эльфов и около трехсот ассассинов из Валиора, чувствуя напряжение своего предводителя, нетерпеливо ожидали, когда, наконец, Фордхэм отдалится от своей столицы. Армия Токализии, зная, что в глубине степей уже кипит бой, спешно продвигалась вперед, постепенно превращаясь в тусклую золотистую полоску.

Вирджил встал с мокрого валуна, посильнее сжав рукоять зачарованного меча. Скинув с головы изумрудный капюшон плаща, маг критично осмотрел свою маленькую армию, которая уже через несколько минут должна была вихрем захватить опустевший город, вынудив самолюбивого короля Фордхэма повернуть вспять.

Сотня ведьмаков, застыв неподвижными статуями вокруг лагеря, соединили руки и общими усилиями непрерывно держали голубоватый купол невидимости над всей поляной, где золотыми глыбами возвышались драконы.

На крепостной стене города всего в нескольких шагах от своей смерти лениво прохаживались лучники, зябко сутулясь от резких порывов ветра.

Вирджил, взволнованно расхаживая взад и вперед, даже не почувствовал, как резкий ветер перестал ерошить его короткие седые волосы, а на многие тысячи шагов вокруг вдруг стихли все звуки, кроме лязга его темно-зеленых чешуйчатых доспехов.

Пластинчатые поножи Вирджила и его похожие на драконью чешую сапоги вдруг сокрылись под покровом потусторонней голубоватой дымки, завитками поднимающейся к самому его лицу. Ощутив чей — то пронизывающий взгляд на себе, Вирджил вскинул голову.

Весь мир вокруг мага вдруг потемнел и остановился, словно заснув. В воздухе мерно покачивался поднятый ветром и так и не упавший на землю прошлогодний лист; вдалеке темно — золотистой полоской застыли воины Фордхэма. Лишь сам Вирджил мог двигаться сквозь сизый туман, который, плотно облепив землю, неторопливо поднимался к небу.

Вдруг прямо из складок тумана к магу выступила прозрачная фигура женщины. Она была облачена в расшитое серебряными нитями небесно — голубое платье, подол которого растворялся в тумане, казавшимся длинным шлейфом прекрасного одеяния. Вирджил машинально схватился за меч, но, увидев доброжелательную улыбку на белом лице призрака, медленно убрал руку с эфеса. Незнакомка, скрестив руки на груди, остановилась, не говоря ни слова, словно предоставляя магу возможность самому догадаться о статусе ее персоны.

Вирджил окинул ее взглядом и только теперь заметил блеснувшую в каштановых кудрях серебреную диадему с выгравированным изображением поднявшегося на задние лапы льва. И хоть никогда раньше маг не видел представшую перед ним женщину, он вдруг явственно осознал, кто почтил его своим присутствием.

— Королева Элдария, — изумленно выдохнул он и опустился на колени в знаке почтительного приветствия, — Спутница Хранителя Морстена.

— Первая королева Токализии, — звонко добавил дух Элдарии. Ее голос отозвался эхом о невидимые просторы призрачного мира. — Встань, маг Вирджил.

Маг, гремя доспехами, послушно поднялся на ноги и взглянул в темные глаза королевы, пытаясь предугадать причину ее появления.

— Чем я могу услужить тебе? — осторожно спросил Вирджил.

Элдария опустила прижатые к груди руки. От каждого ее движения в воздухе оставался, медленно тая, сияющий образ, и, как не старался маг, не мог точно разглядеть размытый, сотканный из легких облачков энергии, силуэт королевы.

— После своей смерти я не отправилась за Морстеном в мир Утопии, — печально начала она. — Я осталась здесь, среди живых, охраняя покой королевства людей. Каждый новый король, взошедший на трон, получал мое невидимое благословение и нес его через все трудности и беды, что выпадают на долю правителей. Но Фордхэм… я сразу увидела его черную душу, заполненную лишь злобой и корыстью. Его тирания несет крах Токализии. И если ты пообещаешь сразиться с ним до своей победы или смерти и не отступишь, если увидишь, что у тебя и твоих войск больше нет шансов одержать верх над врагом, то я призову к высшим силам Токании. Они вмешаются в битву, гремящую на просторах Безмолвных степей и встанут на сторону твоих друзей.

Элдария замолчала, а Вирджил, изумленный до глубины души, не нашелся с ответом.

— Готов ли ты отдать свою жизнь, если понадобится, дабы спасти своих друзей? — продолжила королева, круто развернувшись к магу и твердо взглянув ему в глаза.

— Я бы не мог позволить себе бежать даже без твоего условия, королева. — Вирджил кивнул сам себе, словно заранее принимая свою возможную гибель. — Пока мое тело не откажет мне, я буду сдерживать войска Фордхэма и обязательно найду его самого, чтобы сразиться насмерть. На лице Элдарии заиграла гордая улыбка.

— Я знала, что в моем королевстве еще есть место храбрым воинам. Ты стал бы отличным королем, Вирджил.

— Но я слишком стар для этого, — грустно улыбнулся маг. — Даже если тирания Фордхэма будет свергнута, не мне занимать трон Токализии.

Невольно Вирджил вспомнил Зехира, который был полной противоположностью нынешнего короля. «Если кому и занимать трон Токализии, то только ему» — с нежностью подумал маг о Зехире, который заменил ему сына.