Еще бессонные ночи, еще кофе, еще...

Лейтенант Иванов, выйдя из боя победителем, приобрел право игры в бильярд в салоне офицерской кают-компании. Спасибо тебе, броневуха (крейсерск.)!

Заместитель командира корабля по политической части, молодой симпатичный капитан третьего ранга, выпускник Военно-политической Академии Мастрюков пригласил меня к себе на ознакомительную беседу. Правда, на корабле уже обо мне многое знали. И по делам, и по моим же рассказам. А рассказывать я любил. Притом, в любой истории выглядел немножко смешным, хотя и всегда первым. Подобная манера рассказчика на флоте всегда привлекает массу слушателей, притом слушателей благодарных.

– Я, как замполит, – начал Мастрюков, – должен знать о вас все. Поэтому прошу рассказать о родителях, сестрах, учебе вашей. В общем, о себе.

Инструкция по организации флотского знакомства начала действовать.

– Родители мои живут в деревне. В Западной Белоруссии. Мама работает в колхозе, отец там же. Заведует колхозными складами. Сейчас они остались одни. Все мы, дети, разъехались кто куда. Здоровье их соответствует возрасту. Отцу – 57 лет, маме – 50. Конечно, трудно одним. Ведь все же, кроме работы в колхозе, нужно еще свой приусадебный участок обрабатывать, заготовить дрова, собрать корма на корову, обиходить кур да свиней. Говорил я им неоднократно, чтобы сократили все это хозяйство. Ведь тяжело все-таки вдвоем тащить такой воз. Но где там! И слушать не хотят. Мол, нужно делать как все люди. Вот и тянут лямку. А годы все же берут свое. Старшая сестричка живет в Могилеве. Закончила Мостовское медицинское училище. Работает медицинской сестрой. Добрейшей души человек. Муж ее, Аркадий, закончил ЛИИВТ и года три ходил на судах “в загранку”. Сестра ждала. В семидесятом году он поступил в аспирантуру, и по окончании ее, уехал работать во вновь открывшийся институт в Могилеве. Занимается теплотехникой или термодинамикой. Фанатик от науки. У них двое детишек. Младшая – Оленька, и старшая – Светлана. В школу уже ходит. Дружно живут.

Младшая моя сестренка – Аннушка – учится. Студентка технологического института. Закончила она Желудокское медицинское училище и фельдшером была направлена на работу в Гродненскую областную больницу. Однако, работа ей пришлась не по душе. Работала в отделении гематологии. Больные с заболеванием крови. Чаще злокачественными. Не смогла выдержать постоянно находящуюся рядом смерть. Три года по вечерам ходила в школу. Окончила 11 классов и поступила в институт. Сейчас живет у старшей сестры. Не замужем. О себе рассказывать нечего. Закончил восьмилетнюю школу в деревне. Потом два года учился в городе Новогрудке. В семидесятом поступил в Ленинградский Педиатрический медицинский институт после попытки поступить в ВМА им. Кирова, закончившейся провалом. Закончил четыре курса и, несмотря на многочисленные возражения, перевелся на факультет в Горький. Вот и все.

– Вы женаты?

– И да, и нет. Уже в течение года я живу с любимой женщиной. Она должна прилететь ко мне, как только решится вопрос с жильем. Остается только оформить брак.

– Ясно. Постараемся помочь вам. Напишите рапорт в жилищную комиссию. Вопросы, просьбы ко мне есть?

– Никак нет.

– Ну что ж. Вы неплохо начали службу. Народ к вам тянется. Это хорошо. Но вы бываете слишком резки в оценках. Надо помнить, что между черным и белым всегда есть переходные тона. Помните об этом.

– Я постараюсь.

На этом ознакомительная беседа была закончена. Я, окрыленный обещанием рая в шалаше (ведь обещали же помочь), сел за письмо. Любимой. Писал я ей часто, знал, что нелегко девушке в неопределенности. Да и честно сказать, были у нее основания не очень-то верить в благие намерения находящегося на краю земли лейтенанта. Сознавая это, я чувствовал себя виноватым перед ней, что старался компенсировать изрядным количеством писем.

Описав все трудности службы, присочинив кое-что, нарисовав парочку перспектив совместной уютной и прекрасной жизни, я пригласил Ниночку на Дальний Восток в конце ноября, надеясь, что к поэтому времени ключи от квартиры будут в кармане. Вместе с ордером. Удивительная самонадеянность. Дурачок! Председатель жилищной комиссии, товарищ третьего ранга Крепкий, объяснил, что квартиру можно получить на выбор: или в “Заветах Ильича”, или в Тихоокеанском. Правда, крейсер практически не бывает ни там, ни там. Крейсер чаще стоит во Владивостоке. Это обстоятельство должно символизировать “тяготы и лишения военной службы”, записанные в Уставе. Какой же военмор без тягот? Борьба с природой и труд сделали из обезьяны человека. Труд и “борьба с тяготами и лишениями” делают из человека моряка.

Все ясно. Встречи со своими боевыми подругами для моряка – вещь случайная, как и все в их жизни. (Необходимость и случайность находятся в диалектическом единстве). В руководящих циркулярах военному моряку рекомендуется при стоянке в базе (обязательно и категорически!) хотя бы раз в неделю при условии, если командир разрешит, отдыхать на берегу в кругу семьи или родственников. А если семья за тысячу километров, а ты все равно стоишь у причала? А если командир разрешит сойти на берег, но корабль приписан совершенно к другой базе? Вопрос: где и в каком кругу отдыхать офицеру, если отдыхать так хочется, что “аж челюсти сводит”? Правильный и логический ответ обнародован быть не может. Услышав его, инженеры человеческих душ призовут на трибуну партийного собрания того, кто рискнул ответить на него объективно и прямо. Примеры? Х-м...

Суббота. Одна из очень многих суббот на флоте, похожих друг на друга, как две капли воды. Утром подъем. Зарядка для тех, кто от нее не увильнул под каким-либо предлогом, завтрак. Построение: развод на большую приборку. Мудрые расписания расставили каждого по точно определенным объектам и каждому вменили в обязанность точно определенные действия. Командир приборки, старшина приборки , приборщик. У командира в руках бумага, в которую записаны все старшины и приборщики порученного ему участка, у старшины – карточка, куда вписаны приборщики (матросы), обрезы (тазы), швабры, ветошь, щетки, мыло, порошок, паста для драйки меди, мел для резины – все то, что должно быть использовано для наведения лоска, шика и блеска. Произвести приборку правильно и с высоким качеством не сумеет ни одна даже высококвалифицированная домохозяйка. Приборка – это творческий процесс, песня, мудрость поколений, опера и комедия, трагедия и сама жизнь во всей свой сложности и разнообразии. Тонны воды, десятки килограммов мыла и порошка, сотни кубометров пены и человеческого пота обрушиваются на холеное тело принимающего душ крейсера. Командиры приборок, вооруженные крючками, выгребают мусор (если таковой найдется) из самых темных закоулков и “вставляют чоп” старшинам. Те, в свою очередь, раздают подарки матросам. Последние, огрызаясь про себя, моют и драят, мечтая стать лейтенантом, чтобы “вставить чоп” стршине. Каждый несет свой чемодан. Приборка подходит к концу. Шпигаты, отплевываясь пеной, сливают за борт воду и грязь. Напряжение нервов ослабевает.

– Медь, железо – драить! Резину – мелить! барашки расходить и смазать! – раздается команда дежурного офицера.

Все! Осталось наложить косметику, выщипать брови, надраить пуговицы парадного фрака... Жених, довольный собой и работой тысячи нянек, удовлетворенно выпускает облако пара. И если совершающие обход корабля командир, старший помощник, главный боцман и врач останутся довольны работой вышеозначенных нянек (что бывает крайне редко), то прозвучит долгожданная команда.

– Окончить большую приборку! Команде... руки мыть!

Команда, облегченно вздохнув, укладывает на штатные места обрезы, швабры, мыло, пасту и свою растревоженную душу. Пронесло. Можно рассаживаться по бакам. Питаться. Принимать пищу. Обедать.