— Слушаюсь.

Не понимая, что происходит, Ольга смотрела на мужа не в силах произнести хоть слово. Она прижалась спиной к стене кузова и почувствовала, как волна страха заполняет её. Прикосновение Ильи к её руке лишь добавило ощущения нереальности происходящего и в то же время звало и манило. Она поднялась и сделала шаг вперед. Стены кабины неожиданно исчезли, а всё вокруг закружилось, переливаясь голубым сиянием, и вдруг — резкий толчок, и они оба оказались на снегу.

Удар был не сильным, словно легкий толчок и, не удержавшись на ногах, Илья упал лицом в снег. Первой мыслью было, что всё происходящее бред и галлюцинация. Еще бы, ведь Ольга арестована и находится в Америке, он в России. Но голос жены привел его в чувства.

— Илья, ты жив, где мы?

Илья не знал, что ответить. «Может быть это шок, и я всё еще слышу какие-то голоса?» — подумал он, но, повернув голову, увидел рядом Ольгу. Он смотрел на неё и не верил в возможность происходящего. Этому не было объяснения.

— Не молчи, слышишь, не молчи… — крикнула она и, бросившись к мужу, обняла его и разревелась.

— Живой, живой, — повторяла Ольга и целовала его лицо.

— Вроде как живой.

Он одновременно верил и не верил в происходящее. Казалось еще несколько минут и сон развеется, видение исчезнет, а вместе с ним и Ольга. Он инстинктивно протянул и взял её за руку, и тут увидел наручники. Непонятно почему, но именно они стали причиной, что Илья поверил, что всё происходящее наяву, и поэтому с присущим ему юмором, произнёс:

— Пока живой, но если оставаться лежать на снегу, долго не протянем.

Поднявшись, он помог жене встать на ноги. Место, где они стояли, напоминало пустырь или заброшенную стройплощадку. Поодаль виднелись жилые дома, в окнах кое-где горел свет. Ночной город собирался ко сну.

— Где мы? — спросила Ольга.

— Понятия не имею, но надо что-то делать, а то и впрямь замерзнем.

Они пошли в сторону домов. Лампы на фонарных столбах тускло освещали улицу, и все же место показалось удивительно знакомым. Он посмотрел на фасад дома и прочел надпись — улица Лесная, дом 8. Илья машинально полез рукой в карман, где лежали ключи от квартиры, которую он снял несколько дней назад.

— Знаешь, кажется, нам здорово повезло.

— Ты о чем?

— Пошли, — и Илья быстрым шагом направился к одному из подъездов. Ничего не понимающая Ольга послушно шла за ним. Они буквально взбежали по лестнице на второй этаж, и когда ключ плавно повернулся в замке, и дверь открылась, Илья радостно произнес:

— Чудеса бывают, надо только в это верить, — он повернулся к жене и, крепко поцеловав, произнес, — ну, здравствуй, родная.

После горячего душа, они устроились на кухне и пили обжигающе горячий чай с душистым лимоном, чудом оказавшийся в холодильнике, всё еще не веря, что всего несколько минут назад были в разных частях света и считали себя потерянными друг для друга. Ольга сидела закутанная в теплый плед и молчала. Она всё еще не могла прийти в себя. И хотя чувство радости переполняли ей, разум отказывался верить в то, что происходит. Она попросту боялась, что вот сейчас очнется и снова окажется в фургоне грузовика, с закованными в наручники руками. Взгляд невольно упал на кисти рук, перепачканные зеленкой, так как, не дожидаясь, когда Илья придумает, как снять наручники, просто намылила их и, сдирая кожу, освободилась. Было жутко больно, но именно боль заставляла верить в реальность происходящего.

Илья тоже молчал. Он мучительно размышлял, как объяснить то, что с ним произошло, открыть ли всю правду или нет? В хаосе мыслей он вдруг услышал голос Незнакомца и весь напрягся:

— Правда всегда лучше, чем ложь, но порой она создает слишком большие проблемы в жизни. Иногда стоит проявить фантазию, чтобы человек поверил в сказку, и тогда действительность не окажет столь пагубного действия на близкого человека.

«Да, но…» — мысленно произнес Илья, но Незнакомец молчал.

— Расскажи мне, что с нами? — услышал он, как Ольга тихим голосом обратилась к нему.

— Не знаю. Веришь, я сам ничего не понимаю, что происходит. Порой мне кажется, что я и ты в каком-то ином мире, где ходят, разговаривают, живут всё те же знакомые нам люди, но сам мир иной. Нет, это, конечно же, не так, это полный бред, но порой я ловлю себя на мысли, что всего этого не может быть. И всё же он есть, этот мир. Мир людей, в котором ты и я непостижимым образом существуем, вопреки всему происходящему с нами. Быть может, я путано говорю, но я не знаю, понимаешь, не знаю, что с нами происходит.

Ольга положила ладонь на руку мужа.

— Ты живой. А всё остальное — ерунда. Даже если мы в другом мире, где за окнами ад или рай, и он всего лишь нарисован на холсте, сейчас, в эту минуту, мы вместе. И никто не отнимет у нас этих минут, никто не заставит поверить, что всё это лишь сон…

В этот момент в прихожей раздался длинный, пронзительный сигнал звонка. Пауза, и снова продолжительный звонок, а вслед за этим гулкие удары кулаком в дверь. Илья поднялся и, шлепая босыми ногами по полу, побежал выяснять, в чем дело. Открыв дверь, он увидел Иванцова. Славка ошалело смотрел на Илью, не силах произнести хоть слово.

— Обязательно было колотить в дверь кулаком? — произнес Илья, как всегда шутливо, хотя прекрасно понимал, в каком состоянии находился Вячеслав.

— Ты! Живой! — заорал Славка и буквально набросился на Илью с объятиями. Он тискал его, проверяя, действительно с ним всё в порядке или нет, всё время повторяя одно и тоже слово: — Живой, живой.

В этот момент в прихожей появилась Ольга. Она прислонилась к дверному косяку и, хотя не знала человека, восторженно кричащего и ликующего, понимала, что его слова созвучны её мыслям и чувствам. Рука невольно потянулась утереть слезы, наполнившие глаза, которые, несмотря на это, блестели от счастья.

Успокоившись, Вячеслав спросил.

— Да объясни же, в конце концов, что произошло?

— Хороший вопрос задал. Это ты объясни, что произошло. Вы ведь следили за всем происходящим. А я помню только, что в каком-то шаре оказался и… потом лежу на снегу возле дома. Хорошо вот супруга оказалась дома. Всего шатает, слабость, но сейчас вроде полегчало, — говоря это, Илья метнул строгий взгляд в сторону жены, словно бы прося её молчать относительно того, что он опустил в своем рассказе некоторые факты.

— С ума сойти. Ты хоть представляешь, что произошло?

— Пока не очень. Завтра приду в лабораторию, и во всём начнем разбираться.

— Завтра! Да наши все на ушах стоят. Кролю позвонили, сказали, что у нас ЧП, и, скорее всего, со смертельным исходом, а ты завтра!

— Хорошо, дай хоть переодеться, и поехали в лабораторию. Кстати, познакомься с моей женой.

— Простите, Иванцов, Вячеслав. Я с вашим мужем на одном потоке в институте учился.

— Очень приятно, Ольга, — спокойно произнесла она, размышляя о каком эксперименте, и вообще, о чем, идет речь, и почему Илья неожиданно скрыл часть того, что с ними произошло.

— Оленька, ты тут похозяйничай, а я с Вячеславом быстро съезжу в институт, успокою народ, и тут же домой, — и, не дав ей ничего ответить, добавил, обращаясь к Иванцову, — буквально только приехала, я еще толком не успел ничего рассказать о своей работе и обо всём остальном. Пару минут, и я буду готов.

Вячеслав вышел на лестничную клетку. Илья накинул куртку, обмотался шарфом и словно извиняясь, произнес:

— Оль, так надо. Вернусь, поговорим, и я постараюсь всё объяснить.

— Ты только не исчезай… надолго, — стараясь не заплакать, ответила Ольга.

— Обещаю, — и быстро выбежал из квартиры.

Когда Иванцов, а следом за ним Илья, появились в прокуренной до невозможности лаборатории, все буквально застыли на месте. Глядя на сотрудников, Илья произнес:

— Нет-нет, ревизор к нам не приедет, так что можно расслабиться.