— Главное — крыша над головой, а удобства, я думаю, и у вас найдутся, не так ли?

По всей видимости, такой ответ понравился старику, поэтому он не стал докучать их новыми вопросами, а пригласил в соседнюю комнату, где можно было переодеться, а сам пошел разжигать камин.

Спустя полчаса они сидели втроем за простым деревянным столом и ужинали. Ольга достала продукты, купленные в городе, а старик, который просил называть его просто — Билл, отварил картофеля и угостил мясом копченого лося. Илья и Ольга сначала с чувством недоверия отнеслись к этому блюду, но, попробовав, решили, что оно мало чем отличается от любого другого мяса. Илья так и сказал:

— Мясо, как мясо. Французы лягушек едят, немцы и другие на свинину налегают, татары конину, а в Азии вообще экзотику предпочитают в виде насекомых. Так что лось или медвежатина, ничего особенного не представляют, разве что вкус особый.

— Это какой такой особый? — с интересом спросил старик.

— Приятный вкус.

— Сам коптил, — довольный, что гостям понравилось угощение, произнес старик, который так и не притронулся к продуктам, которые Ольга разложила на столе.

После ужина Билл предложил гостям передохнуть. В комнате, где они до этого переоделись и оставили свои вещи, стояла большая кровать, старый комод, да пара стульев. Прежде чем выйти из комнаты и оставить Ольгу и Илью наедине, Билл достал из комода чистое постельное белье и положил на кровать.

— Ванну предложить не смогу, по причине её отсутствия, а вот душ, пожалуйста. А хотите, к вечеру баню затопим. У меня настоящая, финская. Туалет возле вешалки, где куртки вешали. Ну, всё, я пошел, а вы отдыхайте.

Старик вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь, и оставил Пироговых одних.

— А я почему-то решила, что туалет на улице, и вообще, всё как у нас дома, в России, — с грустью произнесла Ольга.

— С чего вдруг?

— Не знаю, может, с виду так показалось, — она поежилась и осторожно присела на край кровати. Илья сел рядом и какое-то время молчал, потом спокойно произнес:

— Всё будет хорошо, я знаю. Может быть трудно, сложно, но…. хорошо, обязательно.

Ольга наклонилась и положила голову на плечо мужа. В тишине, которая стояла в комнате, было слышно, как по стеклу мерно барабанит дождь. Илья вдруг почувствовал, что Ольга тихо заплакала.

— Ну-ну, не надо, — и обнял её. Ольга разревелась и, уткнувшись лицом ему в грудь, еле слышно произнесла:

— Это я так, разрядилась после всего, что пришлось пережить. Илюша, может мы глупость совершили, бежим, сами не зная, куда и от кого?

— Может быть, но прошлого не вернуть. Значит, надо всё строить заново.

— Строить? Что строить?

— Жизнь нашу строить… — он хотел еще что-то сказать жене, но внезапно передумал, и лишь немного погодя, произнес, — Давай-ка спать ляжем, устал я очень.

В комнате было прохладно, поэтому легли не раздеваясь, в одежде, оставив постельное белье на стуле. Илья лежал на спине, устремив взгляд в потолок, а Ольга на боку, зарывшись лицом в шерстяной свитер мужа и натянув на себя одеяло. Она мирно сопела, и именно это доставляло в этот момент Илье безмерное удовольствие. Мыслями он то и дело возвращался к тому моменту, когда впервые осознал, что Ольга убита. Неестественная поза, расплывшееся пятно крови на груди, рука, заломленная за голову. Всё говорило и кричало, что она мертва. И вот теперь, сутки спустя, она снова, как ни в чем не бывало, лежала рядом и даже не ведала, что смерть, коснувшись своим дыханием, отпустила её.

— Разве такое возможно? Может, это сон? — говорило подсознание Ильи.

—--

Фотографии Ильи и Ольги Пироговых моментально поступили во все полицейские участки. Началась кропотливая проверка поступающей информации с мест, включая службы безопасности крупных торговых предприятий, парковочных зон, где установлены камеры слежения. По истечении трех часов никаких известий о сбежавших русских, которые в разосланной наводке значились, как «бежавшие из-под стражи особо опасные преступники, подозреваемые в совершении кражи государственных секретов», не поступило. Единственное, что удалось установить, это то, что Пироговы посетили магазин на окраине города, и перечень товаров, которые в нём приобрели. Это позволяло сделать вывод о том, во что они могут быть одеты. Однако, дальнейшие следы терялись, несмотря на все предпринимаемые меры.

Вудс в очередной раз просмотрел запись, которую только что получил. На ней камерой слежения банка было заснято как Илья Пирогов вошел в банк, поговорил с одним из служащих, потом сидел в зале ожидания, а после получения денег вышел. Скорее всего, Ольга Пирогова ждала мужа поблизости, так как в записи её изображения нигде не было замечено.

— Вот тебе и ученая крыса, — в который раз подумал Вудс и отвернулся от экрана монитора, на котором смотрел присланный материал, — и куда они могли направиться? Майор мрачно посмотрел на карту, лежащую перед ним на столе. Циркулем был обведен круг, в центре которого находился Бекли. Посмотрев на часы и что-то прикинув, Вудс отступил еще два сантиметра и провел второй круг.

— Время идет, и зона поиска неминуемо расширяется. И чем дальше, тем шанс поймать их по горячим следам всё меньше и меньше. Как всё плохо, — не рассчитав, майор надавил на циркуль и сломал грифель.

— Черт бы побрал этих русских. Из-за них придется объясняться с генералом. Так и знал, что старая лиса Халлис не станет подставлять свою задницу, а повернет все так, что во всём будет виновата служба безопасности.

В этот момент зазвонил телефон. Вудс поднял трубку с надеждой, что сейчас ему наконец-то сообщат, что Пироговы пойманы и их везут на базу.

— Майор Вудс слушает.

— Майор, капитан Гринейро. Вас вызывает к себе генерал Билард.

— Сейчас буду, — и с тяжелым сердцем майор надел фуражку и отправился к генералу.

Генерал Билард, в ответ на стандартное приветствие майора, кивком головы поздоровался и жестом пригласил присесть на одно из свободных мест за столом. Усаживаясь на стул, майор успел заметить, что помимо Халлиса на совещании присутствуют два незнакомца, что не сулило ничего хорошего. Сам генерал, сидя в кресле на фоне окна, занавешенного тяжелыми занавесками, выглядел грозно, что поневоле заставило Вудса напрячься в ожидании разноса.

— Итак, господа, насколько я понял, проект под угрозой срыва? — генерал оглядел собравшихся и остановил свой взор на Халлисе.

— Не совсем так, но возникли определенные трудности, которые мы сейчас решаем.

— Ах, решаете! — и генерал хлопнул папкой по столу.

— Могу я поинтересоваться, в чем же заключаются трудности, если до этого, судя по вашим докладам, всё складывалось как нельзя лучше?

Один из сотрудников, привлеченных нами для участия в проекте, на некоторое время выбыл… — Халлис пытался подобрать нужное слово, чтобы сгладить ситуацию, но не смог. Билард нахмурился, и, не дав ему договорить, произнес:

— Не надо ходить вокруг да около. Ваш русский, о котором вы прожужжали мне все мозги, попросту убежал. Не так ли?

— В общем и целом, да.

— Как вы сказали? — лицо генерала стало багроветь. Он провел тыльной стороной ладони по щеке, и, обращаясь к майору, произнес:

— Доложить обстоятельства случившегося.

Майор Вудс, понимая, что юлить в данном случае опасно, кратко изложил суть произошедшего, не забыв упомянуть, что в силу скрытости наблюдения за четой Пироговых визуальный контакт не представлялся возможным, что и явилось основной причиной их побега.

— Господа, — буквально взревел генерал, — вы что здесь, детский сад из себя корчите? Проект связан с созданием передовых систем вооружения, как наземного, так и воздушного базирования. В нём завязаны десятки подразделений, а вы решили, что вот так просто можно поиграть в самодеятельность? Один не соизволил доложить, что отправляет русских на неделю в отпуск, и при этом ни словом не обмолвился о том, что эта, как её, — он пощелкал пальцами.