— Народ, я что-то не понял? Меня прописывают, а платит Вячеслав. Между прочим, мне Кроль аванс выписал, так что стол за мой счет, и прошу не спорить.

— Кто бы спорил, — улыбчиво произнес Вячеслав, — коли так, тебе и бежать за харчами, а мы пока тут всё организуем.

— Так всегда. Хоть в помощники кого дайте, я же здесь ничего не знаю, где что.

— Не боись, так и быть, Алексея в помощники бери, и вперед.

Импровизированный стол получился замечательным. Одиннадцать сотрудников лаборатории собрались в полном составе и просидели до глубокой ночи. И, конечно же, все разговоры, в конечном счете, свелись к предстоящим испытаниям и теоретическим спорам относительно того, в каком направлении двигаться дальше. К концу вечера Илья чувствовал себя своим в новом коллективе, и это не могло не радовать.

Ольгу регулярно водили на допрос, и каждый раз задавали практически одни и те же вопросы. Она уже привыкла к ним и отвечала, словно заученный урок, да, нет, не состояла, не выносила, не знаю. А что еще оставалось делать, если те, кто её допрашивали, не хотели верить её словам и продолжали настойчиво утверждать, что она русская шпионка. Иногда ей даже импонировала такая мысль, и, лежа на кровати в камере, она мысленно представляла, как, пройдя через все испытания, чудесным образом окажется на родине и с нескрываемым удовлетворением расскажет всё, что знает, и её сделают внештатной сотрудницей разведки и наградят какой-нибудь медалью. От этих мыслей она криво улыбалась и, зарывшись в подушку лицом, плакала от бессмысленности происходящего и бессилия что-либо сделать.

Она потеряла счет дням, а постоянно горевший в камере свет не давал возможности сказать который час. Это пагубно действовало на психику, и порой ей казалось, что еще чуть-чуть, и она сойдет с ума и признается во всем, лишь бы закончился этот кошмар. Но стоило ей оказаться в комнате для допросов, и постные рожи мучителей вызывали желание сопротивляться до тех пор, пока будут силы.

В один из дней, когда её в очередной раз привели на допрос, она увидела новое лицо. Пожилой, лет шестидесяти, человек, то ли лысый, то ли обритый наголо, с весьма грубыми чертами лица, сидел чуть поодаль от остальных и внимательно слушал. Когда она на него взглянула, первой мыслью было: «Вот и пришло время для пыток. Этот размажет одним ударом, как муху».

Один за другим следовали одни и те же вопросы. Неожиданно «лысый», как мысленно назвала его Ольга, прервал своё молчание и обратился к ней:

— Скажите, как вы себя чувствовали, когда очнулись после падения в овраг?

— А как чувствуют себя люди, которые падают вниз с крутого склона? До этого не приходилось, и сравнить не с чем. Потеряла сознание, вот и всё, что помню.

— А вам не показалось странным, что ни вы, ни ваш муж ничего себе не сломали? Ведь высота, с которой вы упали, была больше десяти метров!

— Не знаю, мне в тот период ничего странным не казалось. Вот когда в нас начали стрелять из пулемета…

— Из автомата.

— Без разницы из чего. В любом случае, мне было страшно, и падение я рассматривала лишь как способ спастись от пуль.

— Скажите, а у вас были какие-то переломы, операции?

— У меня?

— Да, у вас.

— Да нет. Подозрение на аппендицит как-то было, но до операции не дошло, обошлось. Вот разве что вывих был, да и то, так, легкий.

— Вывих чего?

— Пальца, — и Ольга показала указательный палец левой руки.

— Если я правильно понял, когда вы очнулись после падения в овраг, то почти сразу же снова пустились в бега, не ощутив при этом никаких симптомов увечий или переломов?

— Да.

— Спасибо, у меня больше нет вопросов. Если не возражаете, — и «лысый» обратился к следователям, сидевшим за столом, — Гражданку Пирогову можно увести. Последовал молчаливый кивок головой, и в комнате тут же появился надзиратель.

— Да… Интересно, очень даже интересно, — произнес «лысый», — поздравляю вас господа. Вам попался весьма любопытный объект, но боюсь, что она действительно многого не знает о себе самой. Вполне вероятно, что перед отправкой с ней основательно поработали, и она вряд ли знает, кто она на самом деле. Я доложу руководству и боюсь, что её у вас заберут. Такие случаи не так часто встречаются, так что с ней надо заняться специалистам иного профиля, чем мы с вами. Надеюсь, вы не обижаетесь на мои слова?

— Ни сколько.

— Вот и отлично. В любом случае, вы оба молодцы. Я упомяну о вас в рапорте.

— Благодарю вас, господин Вандерги.

— Да, весьма и весьма интересный случай, — и «лысый», которого Сандерс назвал Вандерги, открыл папку, которую всё это время держал в руках. В ней лежало медицинское заключение, из которого следовало:

— …на основании проведенных рентгеновских, ультразвуковых и томографических исследований Ольги Пироговой выявлено:

— наличие следов сросшихся костных тканей, свидетельствующих о перенесенных переломах в области левой большеберцовой кости, левой бедренной, а так же лучевой и плечевой костей правой руки. — наличие спаек, их характер и направление, позволяют говорить о возможном пулевом ранении в область сердца, о чем свидетельствуют данные, полученные с помощью компьютерной томографии грудной области. Однако пластика кожи в районе предполагаемого пулевого ранения не дает возможности утверждать это в полной мере и может являться аномалией организма.

Вандерги закрыл папку и молча вышел из кабинета.

Спустя два дня Ольгу как обычно вывели из камеры, но на этот раз ей неожиданно надели наручники и повели в иную сторону, чем всегда. Вскоре стало ясно, что её куда-то переводят. Через несколько минут эта мысль подтвердилась. Она оказалась в камере грузового автомобиля, который предназначался для перевозки заключенных. Несмотря на неизвестность, невольный вздох облегчения вырвался из её груди. Впереди её ждали новые испытания, но сейчас, сидя в кабине грузовика, не хотелось думать о плохом.

—--

Установку запустили, как и обещал Вячеслав, через несколько дней, и почти сразу же приступили к испытаниям. На вид она не представляла собой что-то особенное, и посторонний человек, далекий от науки, вряд ли оценил бы её в должной мере. Большая конденсаторная батарея, нелепый полиэтиленовый сосуд с водой, на дне которого находились кольцевые медные электроды. Один из электродов, представляющий собой графитовый стержень, выступал из воды и был заключен в кварцевую трубку, в которой и происходил процесс возникновения плазмоида. В момент зажигания плазмы от лунки на конце электрода происходил отрыв шаровидного образования, которое и называли плазмоидом. Время подъема вверх по трубке мало, но с помощью специальной аппаратуры, которая подключена к устройству, осуществлялось измерение его свойств. Фотодатчики фиксировали процесс возникновения плазмоида и его движение по трубке, а специально сконструированная сетка, позволяла определить его электрический заряд.

Полученная и смонтированная накануне аппаратура должна было увеличить размеры получаемого плазмоида и, что самое главное, увеличить время его существования.

— Боюсь, что наводки будут слишком большие, и мы не сможем точно установить величину заряда, — произнес Илья, нервно теребя пальцами бороду, которую он успел отрастить.

— А если добавить к операционному усилителю дополнительный резистор с высоким входным сопротивлением, а сетку заземлить? — произнес Игорь Шувалов.

— А вот это, пожалуй, выход.

Эксперимент отложили, и, не мешкая, стали реализовывать данное предложение. Только во второй половине дня всё было закончено, и Иванцов включил установку. Вся команда, за исключением заболевшего Олега Русаева, приникла к мониторам и приборам, которые фиксировали все показатели происходящих процессов.

Эксперимент прошел успешно, и для получения сравнительных данных его повторили еще несколько раз. Когда намеченная программа была выполнена, все принялись живо обсуждать полученные результаты. Илья вместе со всеми радовался успеху, но вскоре вышел из комнаты, где располагалась аппаратура слежения и подошел к установке. Какая-то мысль вертелась в голове, но ухватить её никак не удавалось. В очередной раз он мысленно представил себе весь процесс происходящего, пытаясь понять, что именно его беспокоило. Он нервно пододвинул стул и присев, буквально впился глазами в установку. Неожиданно внутри сосуда он увидел чей-то блик. Илья обернулся, решив, что это отражение стоящего позади него человека, но в цеху лаборатории никого не было. Он подошел ближе и отчетливо увидел Незнакомца, который непостижимым образом отражался на полиэтиленовой колбе.