— А что это означает?

— Видите, в самом начале шла загрузка каких-то данных.

— Так покажите их! — взволнованно произнес Илья, прекрасно понимая, что если это удастся сделать, сразу же станет понятен весь механизм.

— Не могу. Данных попросту нет.

— Они что, исчезли?

— Не знаю, но в компьютере не осталось никаких следов.

— Но хоть что-то должно остаться?

— Ничего. Только ссылка, что производилась установка каких-то данных. Куда и каких, не известно.

— Если я правильно понял, лабораторию еще не опечатали?

— Пока нет, — ответил Иванцов, — но люди сверху уже побывали, — он поднял палец, показывает, кого он имеет в виду, — Попросили включить аппаратуру, и сняли копию отчета о проводимом эксперименте.

— И все?

— Пока все. Устно дали указание никаких запусков оборудования не проводить и на всякий случай опечатали силовую установку.

— Включить бы телек, узнать, что там сейчас творится? — неожиданно предложил Илья, обращаясь к Маринину.

— Сейчас сбацаем.

Он вышел в интернет и вывел на экран новостной канал в онлайн-режиме. Шла прямая трансляция с места событий. Картина разрушений была ужасающей.

— Если это действительно сделали мы, то… — Иванцов не договорил, так как Илья перебил его: — Винить надо меня, а вы здесь не причем, — и медленно направился в сторону двери.

События развивались стремительно. Уже к обеду по телевизору сообщили, что выдвинуто ряд гипотез относительно того, что стало причиной взрыва, который стер целый город с лица Земли. В числе прочих, называлась возможность террористического нападения с использованием нового, доселе никому не известного энергетического оружия. Кто именно подразумевался под словом террористы, не указывалось, но всем и так было понятно, что имелись в виду не исламисты Аль-Каиды. Вскоре поступили данные о мощности взрыва, которая составила по подсчетам ученых около ста мегатонн, что в два раза превышало мощность бомбы, когда-либо взорванной человеком. На трагедию молниеносно отреагировала американская биржа. Индексы рухнули, ей последовали биржи Европы и Азии. Впрочем, реакция финансового рынка была очевидна, страшнее было другое — реакции, проявленной населением. Сначала в США, а затем в других частях света возникла паника. Начались погромы, сначала в мелких, а потом и крупных магазинах. Взрыв в США стал детонатором для того, чтобы спровоцировать слухи о приближающейся третьей мировой войне, а то и вовсе, конце света. К таким событиям вряд ли кто был готов, а масштабы беспорядков, которые с каждым часом возрастали, не оставлял правительствам ничего другого, как вводить чрезвычайное положение.

Каждый очередной блок новостей, показанных с экрана телевизора, говорил о том, что положение в мире стремительно ухудшается. Самое страшное было то, что над миром нависла угроза стихийного бунта огромных масс людей, поверивших, что война или апокалипсис, вполне реальны. Дикторы, а вслед за ними, руководители государств, непрерывно призывали к спокойствию, к тому, что случившееся ни коим образом не перерастет в военное столкновение стран и народов.

На третий день после случившегося, за Ильей неожиданно явилось двое в штатском, и попросили проследовать за ними. Еще в машине он предположил, что его приглашает к себе президент. Почему он так решил, трудно было сказать, но предположение оправдалось. Машина въехала на территорию Кремля и затем его провели в кабинет, где присев на стул, состоялась беседа с президентом.

— Новости смотрите?

— Да.

— Там не всё показывают. Действительность много хуже. Но и это еще не всё. Американцы предъявили нам фотографии со спутников и станций слежения. Вдобавок к ним, материалы, которые они получили от своих агентов, работающих на нашей территории. По их мнению, мы произвели испытание секретного энергетического оружия, в качестве ответной меры на их удар по Челябинску. Они признали, что использовали лазерное оружие, но исключительно для того, чтобы предупредить развертывание в одностороннем порядке оружия, которое нарушит паритет и приведет к непредсказуемым последствиям. Наши действия были неадекватны тем, которые использовали они и поэтому мы поставили мир на грань конфликта. У них есть право защищаться, или…

— Поделиться с ними секретом и положить начало урегулированию конфликта, я правильно закончил вашу мысль?

— Слово в слово.

— Я плохой советчик. Меня скорее нужно четвертовать, или отдать американцам, чтобы они казнили на электрическом стуле. Впрочем, нет. Они стали бы меня пытать и запросто могли получить необходимые им сведения.

— Вопрос о том, какую ответственность вы понесете, мы отложим. Сейчас вопрос более важный. Мы можем передать секрет энергетического оружия американцам?

— Без проблем.

— А какова вообще её предельная мощность?

— Теоретически можно увеличить в тысячу раз.

— Вы хотите сказать, что один выстрел может уничтожить всю Америку?

— Землю! Если нанести удар, скажем в Атлантический океан, возникшая волна смоет Америку, большую часть Европы и вызовет такие последствия, которые даже представить трудно. Атомные электростанции, химические и другие вредные производства будут не просто взорваны, а усугубят процесс настолько, что неизбежно приведут к гибели цивилизации.

— Послушайте, зачем вы все это создали?

— Не я, так кто-то другой придумал бы это. Одно слово — наука. Наверное, тот же вопрос задавал себя создатель ядерной бомбы. Остановить науку нельзя. Другое дело, кто и как воспользуется открытием. Если удастся создать приемную станцию, человечество навсегда позабудет о том, как решить проблему с электричеством. Уйдут в прошлое вредные атомные и тепловые электростанции, отпадет необходимость в гидроэлектростанциях. Нефть, газ, уголь, можно использовать исключительно для производства продуктов питания, различных материалов. Новая эра, новый мир. Не получилось, а жаль.

— А если американцы все же решаться нанести ядерный удар, мы успеем ответить?

— Вы имеете в виду с помощью энергетического оружия?

— Да.

— Разумеется. Установка запускается и через три минуты плазмоид летит в заданные координаты.

— А величина заряда?

— Параметры произвольные, какие зададите.

— Подлетное время?

— Плазмоид движется на гиперзвуковых скоростях, так что дистанция в десять тысяч километров преодолевается за несколько минут.

— Понятно, — президент замолчал и о чем-то задумался. По выражению его лица трудно было понять, о чем он размышляет, какие планы или комбинации событий мысленно строит. И лишь побелевшие пальцы рук свидетельствовали в каком напряжении он находится.

— Хорошо. Вот, возьмите, — и он протянул Илье сотовый телефон. Он напоминал обычный. Отличало то, что на нем не было кнопок набора номера и маркировки фирмы изготовителя, — Если я правильно понял, кроме вас запустить и использовать установку по назначению никто не сможет?

— Пока нет.

— Если понадобится, то придется запустить еще раз. Не знаю, выживем мы после это или нет, но команду вы получите только по этому телефону и только от меня лично. Вам понятно?

— Да.

— До свиданья.

— Всего доброго.

Когда Илью привезли обратно в зону, оказалось, что двери в лабораторию закрыты. Он прошел в комнату. Вячеслав лежал на кровати и читал какую-то книгу.

— Читаем?

— А что остается делать? Лабораторию опечатали, наверх не выпускают. Хорошо хоть с провиантом проблем нет.

— А чем народ занят?

— Кто чем. Теперь основное занятие, новости по телеку. Слышал, в Москве уже погромы магазинов начались?

— Нет.

— А тебя опять куда-то возили? Секрет, или как?

— К президенту возили.

— Смешнее ничего не мог придумать? Я серьезно спросил. Не хочешь говорить, так и скажи.

— Я серьезно и ответил, — спокойным голосом произнес Илья.

Вячеслав швырнул книгу и, приподнявшись, присел на кровати.