Ева уставилась на говяжий бифштекс с овощами, лепешки из рисовых отрубей и стакан апельсинового сока.

— В прошлый раз тоже был бифштекс, — задумчиво проронила она.

— Наши доноры придерживаются особой диеты, — присел рядом с Исаией Измаил. — Здешние блюда полны витамина В12, необходимом при анемии.

— «Анемии»? — переспросила Ева, припоминая значение данного слова. — А, малокровие. Да, конечно, если постоянно даешь кровь…

— На тебе это не так заметно пока, — улыбнулся Измаил, наблюдая, как девушка с голодными глазами разрезает мясо, — но вскоре ты ослабеешь настолько, что будешь терять сознание.

— Ты говорил, что это неопасно для нее, — вмешался Исаия. Измаил повернулся к нему, посмотрев на парня с настораживающей доброжелательностью:

— Неопасно, если вы с Илией примите других доноров, помимо Евы.

Измаила позабавила реакция этого Исаии. Предложение добавить к меню из сестры еще кого-то его откровенно возмутило и едва ли ни напугало. Однако разумные доводы и присутствие Евы заставили Исаию уступить. Наступить на горло своим пробудившимся желаниям, но уступить.

О, как Измаил понимал его сейчас! Эти двое братьев могли отрицать свою тягу к Еве, пока знали, что могут в любой момент получить ее кровь. Но теперь, когда Измаил начнет их потихоньку отстранять от нее… да, теперь они сорвутся. Непременно.

— Меня заботит лишь благополучие Евы, — сказал Измаил им на прощание, и это была правда. Жить для нее в постоянном напряжении и ожидании удара от самых близких — не лучший вариант. Если уж она так хочет оставить этих близнецов при себе, то у Измаила не остается выхода. Он должен помочь ей переступить черту. Переступить и смириться. Как когда-то смирилась Агарь.

От Измаила Исаия получил номер телефона. Оказалось, что при каждой общине вампиров этого города работают спецотделы доноров — людей, для кого кормить вампов — высокооплачиваемая работа. Они тщательно следят за своим здоровьем, а им самим гарантируется, что со стороны кормящегося не будет никаких домогательств.

— Полностью отказываться от крови Евы вам не стоит еще хотя бы две-три недели, — предупредил Измаил. — Но глотком в сутки уже вполне можете обойтись.

— Этого правда хватит? — взволнованно спросила Ева, до того терпеливо не вмешивавшаяся в разговор брата и князя.

— Да, — повернулся к ней Измаил, — хватит. Если только ты сама не хочешь продолжить…

— Нет-нет! — поспешно затрясла головой его девочка. — Чем быстрее все это закончится, тем лучше. Правда, Исаия? — радостно ухватила она брата за локоть.

— Конечно, — улыбнулся ей тот, и Измаил с удовлетворением услышал в этом коротком слове бездну лжи.

…

Все это было каких-то пару часов назад. Исаия искал подвох в действиях Измаила и не находил его. Беспокойство не отпускало, а Ева сияла, на обратном пути высказав мнение, что князь у них лучше, чем она о нем думала.

Не в этом ли была причина? Измаил просто хотел угодить ей? И Исаия поверит в это?

— Илья, — вывел его из размышлений тоненький голосок сестры, — может, хватит, а?

Исаия моргнул, только теперь обратив внимание на то, что его брат до сих пор не остановился, присосавшись к шее Евы, словно младенец к груди.

— Илия, — тронул он его за плечо, — отпусти ее.

— Зачем? — глухо отозвался Илья. — Я что, не могу обнять свою сестру?

Исаие не понравилось, как он выделил эти слова — «свою сестру». Так ревнивец говорит о своей девушке — будто она его полная и абсолютная собственность. Илия прятал лицо в изгибе ее шеи, за вуалью ее волос. Он держал ее в своих руках — крепко и отчаянно, словно уже знал о предложении Измаила.

— Отпусти ее, — повторил Исаия, чувствуя, как они трое балансируют на самой грани страшной катастрофы. — Мы все устали. Нам нужно отдохнуть.

— А еще Измаил сказал, что вам не придется больше довольствоваться только моей кровью, — ободряюще вставила Ева. Она понимала, что что-то не так, что между братьями повисло напряжение, но даже не догадывалась о причине. Днем Илья сказал, что между ними все в порядке, и она поверила, приняв его слова за истину. Она всегда верила Илье. Признавала правоту Исаии, но верила — верила по-настоящему — только Илье.

И потому ее искренне удивило отсутствие у него энтузиазма. Ведь он хотел попробовать кровь Лары, своей девушки. Разве нет?

— Мне надо поспать, — буркнул Илья, наконец, выпустив из объятий Еву. Он поднялся на ноги легко и ровно, словно и не напивался вовсе. Не глядя на сестру и брата, сделал твердый шаг в сторону, остановился, собираясь что-то сказать, но передумал и просто ушел в ванную. Четкий щелчок дверного замка заставил Еву вздрогнуть. Она подняла непонимающий взгляд на Исаию, но тот лишь помог ей подняться. Мельком глянув на кровоточащую рану, он достал носовой платок, немного слизал кровь с кожи и молча наложил его на укус. Сделал он это машинально, безо всякого подтекста. В нем, как и в Илии, кипела порочная страсть, вызванная обращением в вампира, но куда сильнее было иное чувство: долг старшего брата защитить и уберечь.

По крайней мере пока.

…

Ева, вымотанная очередной бессонной ночью и многократной дачей крови, отправилась спать, едва Илья вышел из ванной и заперся в своей комнате. Ко всему прочему она вспомнила о работе, где ее ждали во второй половине дня. Исаия считал, что Еве следовало уволиться, но девочка хотела непременно оставить в своей жизни хоть что-то нормальное.

Алиса вела себя странно. Сначала она отказывалась покидать свою временную спальню, а когда все-таки вышла, поминутно оглядывалась на дверь в комнату Ильи. Ева, в силу своей усталости, не обратила на это внимания, но Исаия видел — видел и обонял ее панический страх.

Спровадив сестру отдыхать, он предложил Алисе кофе. Помявшись, та нехотя согласилась присоединиться к нему на кухне.

— Что Илия сделал, пока нас не было? — прямо спросил Исаия, не став ходить вокруг да около. Алиса, до этого рассеянно крутившая в руках чашку кофе, дернулась, почти опрокинув на себя горячий напиток. Глаза она не подняла, упрямо таращась на собственные пальцы.

— Алиса.

Девушка нервно качнула головой:

— Он ничего не сделал.

— Значит, сказал?

Алиса подняла на Исаию взгляд, полный паники:

— Он же был просто пьян. Мало ли, что можно наговорить в таком состоянии.

— Что он сказал, Алиса? — с нажимом повторил парень свой вопрос. Но видя, что Алиса вот-вот снова замкнется, сбавил тон: — Что-то о Еве? — и по изменившемуся взгляду понял, что попал в точку. — Послушай, изменение повлияло на него больше, чем на меня. Я должен знать, что сказал Илия о Еве. Пожалуйста.

Алиса сдалась. Поминутно краснея, она рассказала все, что наговорил Илия в пьяном бреду. Она отчаянно боялась, что и Исаия двинулся умом, о чем честно призналась парню. И по мере ее рассказа деревенело лицо Исаии, и сам он, казалось, вот-вот взорвется и взвоет от отчаяния. Когда же Алиса закончила и замолчала, парень схватился за голову и, в конце концов, спрятал лицо в ладонях.

Так они и просидели в молчании долгие минуты.

— Знаешь, я слышала, что человек, обращенный в вампира, навсегда покидает свою семью, — попыталась Алиса хоть как-то утешить подавленного парня. — Дамиан Янг описывал это, как потерю понимания, что ты как-либо связан со своими родными кровно. То есть… ну, он стал вампиром, и его семья перестала быть ему родной. Может и Илья тоже… ну…

— Прости, но не могла бы ты не рассказывать ничего Еве? — выдохнув, попросил ее Исаия. — Ей и так нелегко со всем этим, — он отнял руки от совершенно спокойного лица, и лишь сгорбленные плечи намекали, насколько тяжело он воспринял новость о том, что едва не сделал его собственный брат. — И хорошо, что ты не подала голос, когда он пришел. И думать не хочу, что Илия сделал бы, если…

Исаия не договорил, и Алиса отчасти была ему за это благодарна. Она тоже много об этом думала, и выводы напрашивались самые нехорошие.