И вот, на прошлой неделе, приходит ко мне обаяшка–молокосос с глазами цвета весенней листвы. А с ним оператор Чистопольский, помнишь его? Ты с ним работал, а я с вами выпивал. Я подумал было, что Абраша нашел мой адрес и явился с сыном, которого вполне мог успеть за период эмиграции родить. Оказалось, однако, что обаяшка с глазами — это креативный директор рекламного агентства, обслуживающего одну из партий. А Чистопольский — его подчиненный. Пытались они снять меня в партийном рекламном ролике. Еле отбоярился. Обаяшка сбегал за пивом. Посидели. Поговорили. Абраша рассказал, что с женой давно разошелся, и больше не женился. Подумалось, а не пара ли они с молокососом?

Твой Саня.

Газета «Вести Израиля», июль 1992 года.

«Не верь глазам своим»

Еще года четыре назад мы не могли бы поверить во многие вещи, которые происходят на наших глазах. Разваливаются империи, рушатся стены, народные артисты СССР служат другим народам, а члены КПСС служат другим партиям.

После того, как отшумели политические бои, показаны все предвыборные ролики, и выбран тот, кто выбран, в нашу редакцию пришло письмо от всеми любимого актера, народного артиста СССР, соотечественника по новой и старой родинам, А. А. Поляковского. Все мы любим Поляковского, как актера и режиссера, однако, некоторые из нас были неприятно удивлены, увидев уважаемого Александра Александровича в рекламе одной из партий. Другие были удивлены приятно, и бросили в избирательную урну именно то, на чем настаивал мэтр.

Небезызвестный институт политических исследований, подводя итоги последних выборов, сделал вывод, что именно наши, «русские», голоса привели к их результату. Аналитики масс–медиа склоняются к тому, что решающим фактором были именно несколько фраз, брошенных Поляковским в камеру. Многие, независимо от политических взглядов, считают, что А. А. Поляковский не должен был ни за какие деньги сниматься в политических роликах. Велико было наше удивление, когда мы прочли его письмо. Публикуем его без купюр.

Открытое письмо артиста А. А. Поляковского в редакцию газеты «Вести Израиля»

Копия: Государственному контролеру

Копия: В министерство средств массовой информации

Копия: В министерство юстиции

Копия: В бюро главы правительства

Приложения:

1) Справка о вменяемости и дееспособности г-на Поляковского А. А., выданная врачом–психиатром, профессором И. Лихтенштейном.

2) Справка об отсутствии у г-на Поляковского А. А. алкогольной и наркотической зависимости, выданная врачом–наркологом, доктором Я. Захави.

3) Выписка о движениях средств на лицевом счету г-на Поляковского А. А., предоставленная Национальным Банком Израиля.

4) Заключение фоноскопической экспертизы о неидентичности голоса, использованного в ролике с участием А. А Поляковского голосу А. А. Поляковского

Уважаемые господа!

Во–первых, я человек вменяемый и дееспособный (см. приложение 1). Во–вторых, я не наркоман и не алкоголик (см. приложение 2).

В прошлом, признаюсь, приходилось мне допиваться до зеленых чертей. Однажды я даже допился до Леонида Ильича Брежнева, предлагающего сесть за руль своего правительственного автомобиля. Но чтобы допиться до самого себя, по телевизору провозглашающего бесспорное преимущество одной партии над

другой?!

Я подумал, что схожу с ума. Но и жена видела то же самое. И вся страна видела.

Я‑то точно знал, что не снимался ни в каких роликах, и начал свое расследование, с результатами которого хочу ознакомить широкие круги израильской общественности, а особенно — моих русскоязычных соотечественников.

Итак, голос в видеоролике мне не принадлежит, о чем дал заключение авторитетный эксперт (см. приложение 4).

Видеоряд очень сильно меня напоминает.

Я подумал, что на какое–то старинное интервью наложили озвученный имитатором текст. Кто занимался озвучанием и дубляжом фильмов, тот знает, что в шевелящиеся уста артиста можно без труда вложить текст любого содержания. Однако, в этом ролике я предстал перед зрителями в домашней одежде, в которой не давал никаких интервью, в интерьере своей тель–авивской квартиры, порог которой не пересекала нога ни одного телеоператора.

Впрочем, это не совсем так. Один телеоператор ко мне все же приходил, и фотографировал меня именно в этой одежде, и даже предлагал сниматься, и именно в рекламном ролике данной партии, но я отказал ему и его коллеге. Узнав в операторе своего старого знакомого по Мосфильму, пригласил его с коллегой в дом и даже угощал пивом. Никакого письменного согласия на съемку и никакого договора я, естественно, не подписывал.

Как злоумышленникам удалось заполучить картинку, я, к сожалению, понять не могу. Знаю только, что моим актерским образом воспользовались незаконно. Воспользовались им владелец рекламного агентства, креативный директор и оператор. (имена хранятся в редакции — прим. ред.) Обманут не только я — обмануты зрители, они же — избиратели, они же — читатели этой газеты. Обманута, в конечном итоге, вся страна. Друзья в шутку укоряют меня в том, что я поменял в стране власть. А я ничего не менял и менять не собирался. Пока я не получил заключения фоноскопической экспертизы, все, к кому бы я ни обращался по этому вопросу, считали меня сумасшедшим или наглым лгуном.

Наконец, хочу внести ясность по поводу гонорара. Действительно, некоторая сумма денег поступила мне на счет (см. приложение 3). Я письменно потребовал от банка вернуть деньги обратно, но исходный счет оказался закрытым. Принадлежал он какому–то подставному лицу, некоему итальянцу, и открыт был в Вероне. Деньги вернуть не удалось, их я использую для расследования и судебной тяжбы, если таковая воспоследует.

Дорогие мои зрители! Прошу, верьте мне. Подобной чертовщины со мной в жизни никогда не происходило. А еще говорят, что на Святой Земле нечистая сила не селится.

Артист Поляковский.

Воистину, после драки кулаками не машут! Почему же размахался ими народный артист СССР? Почему раскаялся в своих действиях? Неизвестно. Я смотрел перед выборами телевизор на трезвую голову. Зрение у меня хорошее, слух стопроцентный. Я видел и слышал Александра Александровича Поляковского. А ты, читатель, кого видел?

Бедный, бедный Поляковский! Читал крик его души — сердце кровью обливалось. Но сделать ничего не могу, своя–то рубашка ближе к телу. И поздно уже, не назначат же из–за актера перевыборы. Он сам виноват, надо было соглашаться на съемку, да и дело с концом.

Когда мы с Бумчиком пошли к нему. Бумчик был без телекамеры, только с фотоаппаратом. Сниматься Поляковский отказался наотрез. Бумчика, правда, вспомнил по Москве. Пригласил нас в дом. Я сбегал за пивом. Сидим, пьем. Бумчик с Поляковским треплются про свою творческую юность, про каких–то баб, которые постарели и располнели, а были ого–го! Бумчик понимающе кивает, но упорно направляет разговор в русло израильской политики. Поляковский гнет про баб. Бумчик про партию, и упоминает имя Ломброзо для пущей убедительности. Поляковский, отпив из кружки и заев соленой фисташкой, заверяет, что идеи Чезаре Ломброзо всегда осуждал. Бумчик спрашивает, что Поляковский думает об оппозиции. Тот честно признается, что клал и на оппозицию, и на коалицию.

Дома Бумчик говорит:

— Все, босс нас уволит. Ни хера не договорились, все испортили.