Золотой мячик упрямо завис над трибуной учителей. Гарри решил не нестись туда на всех парах, а применить боковое скольжение, чтобы краем глаза видеть, что происходит за спиной, чтобы в самый неподходящий момент его не сшиб бладжер.

— Гарри Поттеру некуда спешить, ведь ловца противника сбили с метлы мстительные охотники, или это были загонщики? Гриффиндора… – надрывалась Луна.

Надо же, как это я самое интересное упустил? – подумал походя Гарри, подлетая к трибуне.

Противный снитч завис прямо над головами учителей, так, что подлететь ближе было никак нельзя – он заденет их ногами или прутьями метлы…

Снегг сидел между Мелиссой и Мадам Земфирой. В его глазах горело злобное торжество при виде затруднения Гарри.

Чёртов снитч! Загипнотизировал его Снегг, что ли? Или примагнитил? Может, он его незаметно подманивает ультразвуковым свистком? Нет, было бы заметно… Что же делать?

Зрители затихли. Все глаза были устремлены на преподавательскую трибуну. Луна за–молчала, чтобы не спугнуть снитч громким голосом.

— Прыгай, Гарри, прыгай! – крикнула ему Мисс Найтингейл. – Ты имеешь право слезть с метлы, но обратно на неё ты уже не сядешь!

— А если снитч улетит?

— Не улетит, не беспокойся! Слезай! – И она начала… насвистывать. Снитч медленно при–ближался к лицу Мисс Найтингейл, будто хотел лучше расслышать её свист. Гарри где‑то уже слышал эту мелодию. Снегг аж подпрыгнул от неожиданности:

— Что вы делаете? – спросил он Мисс Найтингейл неприязненно скривившись.

— Насвистываю! Весна на улице, Северус, у меня чудесное настроение, а у вас? Погода великолепная, солнце светит, Гриффиндор выигрывает… Здорово! – И она хулигански подмигнула Мадам Земфире. Та понимающе улыбнулась.

Стадион затаил дыхание. Гарри бесшумно спрыгнул с метлы и протянул дрожащую руку к трепетавшему крылышками снитчу, зависшему в полуметре от лица Мелиссы. Только не дёрнись, только дайся мне… – молил Гарри про себя. Хоп! Молниеносным движением, но всё же бережно, он схватил снитч, памятуя о том, как однажды чуть не оторвал ему крылья. Тот даже не дёрнулся. Уф! Всё обошлось.

— Я поймал снитч! – победно крикнул Гарри на весь стадион, и трибуны взорвались аплодисментами.

— Гриффиндор выигрывает в сухую! 160 : 0! – захлёбываясь от счастья объявила Луна Лавгуд и первая бросилась обнимать Гарри. Его тормошили, обнимали, поздравляли и целовали учителя, кинувшиеся к нему со своих мест. Мелиссу, стоявшую рядом, сразу же оттеснили, она ему и пары слов сказать не успела. На трибуну ворвались гриффиндорцы и начали качать Гарри, рискуя уронить его вниз на площадку с десятиметровой высоты. Гриффиндор ещё никогда в жизни не выигрывал всухую. Пуффендуйцы рыдали, сбившись в тесный кружок на поле, но Гарри некогда было им сочувствовать, ему было хорошо! Он заслужил эту победу.

Приземлившийся на трибуну Рон брезгливо тёр свою алую мантию:

— Огромный стадион, две команды по семь игроков, судья, комментатор, тысяча зрителей… А этого голубя угораздило наделать именно на меня!!!

Гарри невольно рассмеялся:

— Не переживай, друг! По маггловской примете ты станешь богатым!

— Ух ты! Правда? А они не такие глупые, эти магглы, если у них есть такие приметы! А нельзя как‑нибудь так сделать, чтобы птички на меня гадили почаще?

— Вот это вряд ли. Но попробуй заночевать в совятне на полу под стропилами. Авось – повезёт!

Счастье Гарри было бы полным, если бы Мисс Найтингейл тоже его поздравила, но Снегг слишком быстро уволок её вниз, за что‑то сердито ей выговаривая. Но Гарри всё равно был страшно рад. Он прямо‑таки купался в лучах славы. У него всё получилось. Они снова выиграли. Они вышли в финал. Он оправдал своё звание капитана в своих собственных глазах.

Жить было хорошо.

***

Весна полностью вступила в свои права. Погода стояла отличная. Учиться не хотелось, ничего не лезло в голову.

— Джинни, как твои успехи? – спросил её как‑то Рон. – Я домой пишу маме отчёт. Говори скорее, а то в совятню будет слишком темно подниматься.

— У меня всё хорошо, ты разве не знаешь? Учителя меня хвалят, я же лучшая ученица у нас на курсе.

— Ты надо мной издеваешься, что ли? Лучшая ученица на курсе… И ты хочешь сказать, что у тебя всё получается? И что тебя все хвалят? И даже Снегг?

— Снегг, может быть, и не хвалит, но и претензий ко мне не имеет. Высший балл я у него имею, – Джинни застенчиво улыбнулась и отошла.

— Нет, Гарри, ты это слышал? Высший балл у неё по зельям! С ума Снегг сошёл, что ли? Я на удовлетворительно никогда наскрести не мог, а она мне со спокойным видом сообщает, что у неё высший балл. Что‑то тут не то…

— Говорил я тебе, что вам её в роддоме подменили на великанскую дочку! Вот отчего у неё и суперпамять! Да ладно тебе, Рон. Просто она усердно занимается и её мордашка не раздражает Снегга, как наши с тобой физиономии. Вот, в чём секрет её успеха. Оставь сестру в покое. Она просто хорошо и прилежно учится. Неужели тебе было бы приятнее, если бы Джинни была тупицей?

— Нет, конечно. Но лучше бы она была нормальной. Чересчур заумных в нашей семье никогда не было. Нет, что‑то здесь не чисто.

— Забудь. Ты лучше к Трансфигурации тщательнее готовься, тебе завтра меня в щенка превращать, только, чур не в таксу, у неё ножки слишком короткие.

— Фокстерьером стать хочешь? Самая милая псина. А вообще‑то неохота мне заниматься… Весна на улице… Гулять хочется… Это только Гермиона, вон, не замечает…

Гермиона как всегда уже начала готовиться к экзаменам, почти за два месяца до их нача–ла. Она, наоборот, не могла думать ни о чём ином, кроме подготовки, чем изрядно выводила Рона из себя. Все вечера она проводила на свидании с учебниками, совсем не уделяя ему времени.

— Зануда, зубрила, угораздило же меня в неё… Как будто других девчонок не нашлось! – бубнил он себе под нос, и уже громче добавил:

— На звание самой умной девушки года, что ли, претендуешь? Может, ты ещё и на Орден Мерлина Третьей степени рассчитываешь? Пошли погуляем, смотри, какая погодка стоит… Самое то для романтического свидания… До девяти ещё есть время. Всех книг всё равно не перечитаешь! Ну Гермио–о-она!

— Не мешай, Рон, отойди. Ты не даёшь мне сосредоточиться, – невозмутимо ответила Гермиона, не поднимая головы от справочника по нумерологии с весьма противоречивым названием Мрак Познания.

— Гарри! – возопил Рон. – Ну хоть ты ей скажи, что столько заниматься вредно! Это грозит разжижением мозгов и вытеканием их через нос!

— Правда, Гермиона! Сейчас ведь только начало апреля! Пойди проветрись. У тебя мозги ещё не закипели?

— Нет. И не успеете вы оглянуться, как будет конец мая, а там июнь, а там экзамены… К тому же у меня скоро третий этап конкурса. Так как раз будут проверять общие теоретические знания. Я твёрдо намерена дойти до финала, и вы не соблазните меня никакими романтическими прогулками! Я поставила цель, и я её добьюсь. Идите отсюда, не мешайте!

— Гарри, по–моему, она нас выгоняет! Нас здесь не хотят! Всё, считайте, что я обиделся. Пошли отсюда!

— Пошли! Счастливо оставаться, зубрила! Рон, пошли поиграем в Солнечных Зайчиков.

— Идём. Какое заклинание отражать будем?

— Оскула Даре… – без тени улыбки бросила Гермиона им вслед и стала торопливо выписывать что‑то из справочника по не–совсем–людям, шелестя страницами.

Они остановились на заклинании щекотки – Риктусемпра.

Совместив Зеркаление с каким‑нибудь неопасным заклинанием, получалась игра Солнечный Зайчик – что‑то вроде маггловского тенниса, только вместо мячика было заклинание, а вместо ракетки – отзеркаливающая палочка. Счёт шёл на очки. Не успевший отзеркалить заклинание и попавший под его действие получал штрафное очко. Игра шла до девяти очков.

Партия была в самом разгаре, счёт – 8 : 5 в пользу Гарри, как вдруг он неловко отбил подачу Рона, послав заклинание чуть вбок. Оно попало в Драко, входящего в Дуэльный зал в этот самый момент. Того сразу же скрутило от хохота – ведь с каждой отражённой подачей заклинание набирало силу и становилось мощнее. Малфой извивался в судорогах на полу, задыхаясь от смеха и не в силах произнести ни слова или достать палочку.