— Красота! — с удовольствием втягивая прохладный утренний с морозцем воздух, Сидор вздохнул, втягивая в себя холодный утренний воздух. — Вот бы девочек наших сюда, — с лёгкой тоской в голосе, неожиданно протянул он.

— Особенно хороши те лачуги, что расположены вон там у подножия, — недовольно буркнул Димон, задумчиво рассматривая невообразимый шанхай каких-то хибар, сарайчиков и землянок густо усеивающий всю землю у подножия акведука и растянувшийся широкой полосой от крепостной стены замка и до самого края залива, захватывая немалую часть площади между разрушенной стеной замка и старым городом.

— Если б мы здесь вовремя не появились, они б скоро и в саму усадьбу влезли, — задумчиво пробормотал Сидор, глядя на широкую полосу узких неопрятных клочков огородов, примыкающую к границе бывшей крепостной стены его замка. — Как всё это по Подмосковью знакомо, — мрачно качнул он головой.

Интересно, — повернулся он к Димону. — Куда мог бы вести второй водовод из этого бассейна?

— В парк, — безразлично пожал тот плечами. — Куда же ещё. Вон же он, рядом. Точнее то, что когда-то им было.

— Что в парк это понятно. Хотя, не факт.

Ван, отвлёкшись от созерцания залив и города, так же, как и Димон, стоя у края площадки, повернулся к Сидору.

— В парк, точно в парк, куда же ещё, проворчал он. — Ты же видишь, что тут напротив как раз была часть Нижнего парка. А деревьям нужен полив. Вот и нижняя терраса отчётливо там до сих пор в рельефе читается. Особенно сейчас, зимой, когда вся трава пожухла, — кивнул он на загаженный каким-то мусором большой участок замка. — А если убрать ещё весь тот хлам, что сейчас холмами высится ещё ниже нижней террасы, то наверняка там под ним вылезет ещё что-то интересное. Пристань какая-нибудь на этом месте, что примыкала к стене в той части залива, да часть усадебной ограды. Или ещё чего другого, не менее интересного. Явно напрашивается.

— Предлагаешь покопаться? — хмыкнул Сидор, равнодушно поглядывая на вяло копошащихся меж землянок каких-то людей, чем-то непонятным там занятых. — Ладно, уговорил. Раз тебе так хочется, то давай пробьём пару шурфов прямо по подножию бывшей ограды. Как раз по краю валов битого кирпича от внешней городской стены и до залива. Так и быть, поработаем землекопами. Пока время до весны есть, и станки ещё не пришли. Глядишь, чего интересного найдём, а заодно и брусчатку у подножия стены откопаем.

— Какую брусчатку? — недоумённо глянул на него ящер. — Где ты её тут видел?

— Ну, — внезапно запнулся Сидор, с сомнением глянув на него. — Должна же она там быть. Наверное. А-а, — махнул он рукой. — какая разница. Не сидеть же без дела не знамо сколько времени, пока не придут корабли. Не найдём ничего, так хоть согреемся. Зима, чай, не лето. Хотя какая тут зима — так, одно недоразумение. Кстати, заодно и посмотрим, как оно первоначально здесь всё было. Интересно же.

— Наверное, — неуверенно посмотрел на мрачно ухмыльнувшихся друзей.

А ты, Вань, займись пока задвижками в бассейнах на акведуке, — обратился он к ящеру. — Пока кузнецов нет, смажь, до чего дотянешься. А парни потом уже сами более детально разберутся и сделают что надо. Да и вообще, посмотри там, что и как, пока сугубо предварительно. А то мало ли что мы тут откопаем. Пусть уж хотя бы на акведуке будет порядок. А что там дальше — посмотрим потом.

Ветреная зимняя ночь в просторном, густо заросшем высоким камышом мелководном заливе приморского города Солёный Плёс, надёжно скрывала своей тьмой небольшую утлую лодчонку, деловито направляемую одиноким гребцом куда-то в безлюдную восточную часть залива.

И ничего в том убогом судёнышке не привлекло бы стороннего внимания, кабы не отчётливо просматривающаяся насторожённость во всей фигуре гребца и не самое удачное время для подобных визитов. А значит, и посещение кораблика носило черты сугубо неофициального предприятия.

Вряд ли честный торговец станет скрываться в такое ненастье от чужих глаз, стараясь чтобы никто его не заметил. Тут, похоже, дела были тайные. Что, впрочем, не помешало одинокому гребцу утлого судёнышка незаметно подобраться к подветренному борту судна, и по заранее для него спущенной верёвочной лестнице быстро подняться на борт, оставив утлую лодчонку свободно болтаться на волнах, крепко привязанной к концу той лесенки.

Да, честно сказать, и некому было в столь поздний час вести за заливом наблюдения. В этой Богом и людьми забытой дыре, которым фактически был этой умирающий без всяких перспектив южный приморский город со стремительно заболачивающимся когда-то просторным и глубоководным заливом, никого и ничего не интересовало. Тем более такая мелочь как чужие дела.

К тому ж, судёнышко было самого затрапезного вида. Каботажник, какое он мог привлечь к себе внимание? Самый широко распространённый и самый неприметный в этих краях тип морского корабля для каботажного плавания. Один из тех многочисленных, не очень богатых торговцев, что во множестве снуют вдоль изрезанного мелководными бухтами морского побережья материка, постоянно занятые своим немудрёным, не сильно доходным ремеслом.

Ссутулившись, чтобы даже случайно не открыть лица в низко надвинутом на лицо капюшоне тяжёлого плотного дождевика, высокая бесформенная фигура гостя скользнула в быстро захлопнувшуюся за ним дверь каюты, на миг, высветив тусклым светом заставленный какими-то бочками низкий борт.

Захлопнув за собой дверь каюты, ночной гость замер, настороженно оглядывая пустую, плохо освещённую каюту, точнее сказать, каморку, судя по её размерам, и незаметно вздрогнул, услышав из тёмного угла негромкий, насмешливый голос.

— Доброй ночи, сударь.

Казалось, сама темнота пустынной комнаты плотно сгустилась, приняв в какой-то миг очертания невысокой, как и ночной гость плотно укутанной в плотный дождевик человеческой фигуры.

— Дон Энрике Мария Родригес Эскудеро, — невольно усмехнулся прибывший ночной гость. — Не чаял лично вас здесь увидеть. Как-никак пять лет прошло, когда последний раз виделись.

Но к чему вся эта таинственность? Ненастье, в заливе штормовая волна, а вы назначаете встречу на корабле. Да ещё втайне, под покровом ночи. К чему этот балаган?

Не кажется ли вам, что вы несколько перебарщиваете? Кому мы здесь нужны? Вполне свободно могли бы встретиться и поговорить на суше, в каком-нибудь уютном портовом кабачке. Здесь в порту есть вполне достойные заведения с вполне приличным пивом и вином. А то можно и заказать отдельный уютный каминный зальчик на двоих, с девочками и хорошим вином. Не желаете с девочками, — коротко хохотнул он, — можно только с вином. На любой вкус есть чудные местечки.

— Вряд ли простой водолей умирающего города, присматривающий за небольшим питьевым фонтанчиком, и получающий за то от местного муниципалитета, или, как там его, магистрата, две серебрушки в месяц, может позволить себе снять в приличном трактире отдельный уютный каминный зальчик на двоих. Да ещё заказать туда приличное пиво или вино, не говоря уж о девочках. Как-то не сочетается это с обликом бедного опустившегося водолея.

— Бросьте. Никто на нас там не обратит ни малейшего внимания, потому как мы никому здесь не нужны. Вы удивитесь, насколько все здесь равнодушны друг к другу, и никого ничего не интересует. Да и цены на всё здесь такие низкие, что вы будете приятно удивлены. Даже водолею здесь многое возможно с его двумя серебрушками. Тратить здесь даже такие мелкие деньги совершенно не на что. Продукты, чуть ли не бесплатны, а к шмоткам, как вы, надеюсь, ещё помните, я всегда был равнодушен.

К тому же с недавних пор я нахожусь на персональном содержании у местного барона, и все кому надо, знают, что у бедного водолея завелись лишние денежки, которые он не знает куда сбыть. И знают, от кого и за что я их получаю. И никто не имеет ничего против.

Согласитесь, очень удобно. На нового барона списать можно всё.

Соглашайтесь, дон Энрике, соглашайтесь. Это лучше чем здесь в сырости мёрзнуть.