Нарын весело подмигнула Вугару:
— Стесняется… — и кивнула в сторону тетушки Хадиджи. Но тут же, посерьезнев, продолжала: — Вот вы тут побеседуйте, а я вниз наведаюсь, разыщу кого-нибудь из тех, кто должен помочь нам получить все необходимое.
Но Вугар торопливо остановил ее:
— Зачем вам беспокоиться, я пойду сам.
Нарын улыбнулась:
— Во-первых, никакого беспокойства! Во-вторых, для того, чтобы разговаривать с некоторыми должностными лицами, надо владеть особым языком.
— Или вы опасаетесь, что мне не хватит вежливости?
— О нет! Вы слишком вежливы. — Нарын помолчала, и в голосе ее зазвучали развязные нотки: — Это с первого взгляда легко заметить, что вы чересчур вежливы. Вежливость сквозит в каждом поступке. А должностные лица вежливость и тактичность в грош не ставят. С ними надо уметь горло драть. Они тебе слово — ты им пять. И припугнуть не мешает, не то заставят без конца обивать пороги своего кабинета: приходи завтра, зайди послезавтра! Я здесь уже два года работаю, всю подноготную каждого такого голубчика изучила.
— И все-таки желательно пойти мне самому. Ведь ответственность за те предметы, которые мы должны получить, несу я. Вам могут не дать их.
Нарын на мгновенье задумалась и снова чему-то улыбнулась.
— Ну что ж, идемте вместе! Не сомневаюсь, что без меня вам не справиться. Повторяю: с бюрократами надо разговаривать на особом, бюрократическом языке.
Вугар не стал возражать, и они спустились на первый этаж, где находились кабинеты всех руководителей института и ответственных хозяйственных работников.
Когда они заглянули в кабинет завхоза, он собирался куда-то уходить. Вугар остановился на пороге, но Нарын подтолкнула его, знаками давая понять, чтобы действовал проворнее.
Вугар вежливо поздоровался.
— Разрешите войти? — спросил он.
Завхоз, мрачный, хмурый человек, не поднимая головы, коротко отрезал:
— У меня нет времени!
Вугара словно холодной водой окатило. Он замялся было, но тут Нарын снова подтолкнула его, и он сделал шаг вперед.
— Прошу вас, выслушайте, мы не отнимем у вас много времени, но у нас важное дело… — растерянно бормотал он.
Завхоз продолжал рыться в бумагах и, не меняя положения, ответил все тем же ледяным, без выражения голосом:
— У меня нет времени!
Нарын вышла из терпения. Выскочив вперед, она вырвала из рук Вугара требование и, решительно подойдя к столу, швырнула бумагу прямо перед опущенными глазами завхоза. Тот медленно поднял недоумевающее неподвижное лицо, ничего не выражающим взглядом окинул девушку и как заведенная машина повторил:
— У меня нет времени. — Он поднялся.
— Знайте, пока не удовлетворите наше требование, мы отсюда никуда не уйдем! — вызывающе произнесла Нарын.
Но и эти ее слова оставили завхоза равнодушным: он безразлично пожал плечами, как бы говоря: «Дело ваше, поступайте как знаете!» Все также невозмутимо заперев ящики стола, положил ключи в карман и, оставив Вугара и Нарын в кабинете, вышел.
— Он, видите ли, даже разговаривать не желает! — проворчала вслед Нарын. — Затвердил как попугай: «У меня нет времени!» Ничего, я заставлю тебя найти время, еще как заставлю! Как говорится, побольше верблюда есть слон!
Расстроенные, поднялись они по лестнице и направились к дверям лаборатории. Гнев Нарын поостыл, и, улыбаясь, она уже подбадривала Вугара:
— Не печальтесь, все будет в порядке! Завтра утром я хоть из-под земли достану все необходимое и доставлю в нашу лабораторию. Можете быть уверены на все сто!
Вдруг неожиданно она свернула куда-то в сторону и исчезла. Вугар один вошел в лабораторию. Минут через десять Нарын появилась, держа в руках ведро, наполненное водой, и щетку, обмотанную тряпкой. Поставив все это возле двери, она засучила рукава и деловито обратилась к Вугару:
— Идите занимайтесь своими делами, а мы с тетушкой Хадиджой наведем здесь порядок. К завтрашнему утру все будет готово!
Глава девятая
— Какими судьбами, сынок? С какой стороны поднялось сегодня солнце? Если бы каждый день ты возвращался так рано… Стынет и обед и ужин, а тебя все нет и нет. Ходишь целый день голодный, а мои труды пропадают даром…
Мама Джаннат не раз сердилась на Вугара за позднее возвращение. Обычно он приходил домой не раньше одиннадцати. То в библиотеке задержится, то на научном совещании. А бывало, что пойдет с Арзу в кино или театр. И мама Джаннат беспокоилась, хотя давно пора было к этому привыкнуть. Но таково женское сердце — всегда в тревоге. С особенной силой упреки сыпались на Вугара, когда он говорил, что задержался в библиотеке или в институте. Ну, а если рассказывал, что гулял с Арзу, мама Джаннат не сердилась.
— Что поделаешь, молодость! — говорила она. — Когда же погулять с девушкой, как не в твои годы…
Вугар улыбался ее словам, а мама Джаннат подозрительно оглядывала его и продолжала ворчливо:
— Чему улыбаешься? Я ведь не о всех девушках говорю. Не о тех легкомысленных, что потеряли честь и совесть, я говорю о твоей любимой, о той, что верит тебе, верит в чистоту твоих намерений. А если узнаю, что тебя видели с девушками иного рода, берегись! Ни одного волоса не оставлю на твоей голове! Ты еще не знаешь, на что способна мама Джаннат…
Вугар не всегда понимал, всерьез она говорит или шутит, но чувствовал в ее голосе искреннюю любовь и заботу. Он тоже привязался к Джаннат, как к родной. На шутки ее отвечал лаской, на упреки — покорностью. Так, пререкаясь, подходили они к столу, мама Джаннат усаживала своего любимца и, суетясь, расставляла перед ним разные блюда. Вкусный запах щекотал ноздри, дразнил аппетит, а она уговаривала его, точно ребенка, предлагая отведать то одно кушанье, то другое. Как радовалась она, когда Вугар с аппетитом уплетал все подряд! А под конец приносила стакан крепкого ароматного чая и обязательно блюдечко с домашним вареньем.
Зная слабость мамы Джаннат, Вугар, чтобы избежать излишних упреков, тотчас заводил речь об Арзу, даже если они и не виделись с ней в этот день. Мама Джаннат, едва услышав ее имя, добрела, расплывалась в улыбке и забывала о прегрешениях своего питомца.
Сегодня никакой необходимости ссылаться на встречу с Арзу не было. Вугар пришел вовремя и потому, ничего не говоря и не дожидаясь приглашения мамы Джаннат, умылся и весело сел за стол.
— Должен сообщить тебе радостную весть, мама Джаннат! Забудь про мои опоздания, больше их не будет. Сегодня приступил к своей главной работе. Ты ведь знаешь, что правительство установило для служащих семичасовой рабочий день. Нарушение считается преступлением. Отныне это относится и ко мне.
Мама Джаннат обрадовалась и ради такой приятной вести поставила на стол все, что нашлось в доме.
* * *
Исмет находился в соседней комнате. Он слышал весь разговор Вугара с мамой Джаннат, однако не вышел к ним. Уже несколько дней они с Вугаром были в ссоре. Исмет не мог простить нанесенной обиды и не разговаривал с братом. Чтобы не встречаться, даже ужинал один, не дожидаясь прихода Вугара. А потом, быстро закончив все дела, ложился в постель и притворялся спящим. Утром поднимался спозаранку, наспех завтракал и убегал в институт. Вугар не раз пытался восстановить мир, но все было тщетно. Исмет не только не желал мириться, но даже несколько раз грубо и резко обрывал Вугара. «Пусть дуется, — решил Вугар, махнув на него рукой. — Сам пожалеет…»
Однако затянувшаяся ссора огорчала, и сегодня он решил сделать еще одну попытку к примирению.
— Будь проклят сатана, вселившийся в тебя, — сказал он, входя в комнату к Исмету. — Долго ты собираешься дуться?
Исмет взглянул на Вугара и ничего не ответил. Однако невольная улыбка тронула его губы.
— Слава аллаху и святому духу, кажется, лед тронулся! весело воскликнул Вугар и, пододвинув стул, уселся возле постели Исмета. — Пусть эта глупость катится к лешему… Расскажи, как живешь?
