Однако многие из сограждан не разделяют его мнения. Они говорят, что раньше хотя бы была надежда на то, что война в один прекрасный день кончится. А теперь, когда она уже кончилась, и этой надежды у них не осталось. Отчаяние так всеобъемлюще, что самоубийства становятся обыденным явлением. Мужчины, в костюмах и шляпах, бросаются с крыш и балконов домов. Матери, держа за руки дочерей, кидаются под колеса поездов и трамваев. Старики в качестве орудия смерти выбирают газ. Люди робкие привязывают себе на шею тяжелый камень и бросаются в море. Старшеклассники пытаются вставить пальцы в розетку, чтобы их убило током. Мужчина, который на протяжении трех лет каждую неделю играл в футбол с товарищами по работе, очень переживает, когда спотыкается о какого-нибудь самоубийцу или видит, как кто-то открывает дверь на балкон и бросается вниз. Если бы он только мог подбежать вовремя и спасти их… Но тела падают с огромной скоростью, и когда он оказывается рядом, человек уже лежит на земле, разбившись в лепешку. Если бы он только мог сказать им, что главное — не отчаиваться, не позволять обстоятельствам взять над собой верх… Если бороться с невзгодами, то судьба всегда поможет тебе.

Поэтому, когда мужчине, который на протяжении трех лет каждую неделю играл в футбол с товарищами по работе и, кроме того, всегда пропускал в газетах страницы, посвященные экономике, представляется возможность спасти самоубийцу, он не колеблется ни минуты. Как это бывало уже десятки раз, он слышит визг и крики людей, которые раздаются обычно, когда кто-то стоит на карнизе или уже летит из окна. Но на этот раз окно не далеко, а как раз в том здании, возле которого он хранит свой скарб в картонной коробке. Он поднимает глаза к небу и видит женщину, которая прыгает с подоконника на двадцать седьмом этаже. Ни минуты не раздумывая, он высчитывает траекторию падения и становится в нужном месте, вытянув руки (точнее, левую руку и правую культю), чтобы поймать ее. От удара мужчина, который всегда пропускал в газетах страницы, посвященные экономике, оказывается на земле, раздавленный в окровавленную лепешку. Женщина, спасенная против собственного желания, проклинает его и в безумном порыве ярости и отчаяния топчет ногами труп. Это заставляет бессмертную душу мужчины, который всегда пропускал в газетах страницы, посвященные экономике, и, кроме того, тратил до женитьбы еженедельно от двух до трех тысяч песет на покупку лотерейных билетов, поспешно покинуть его бренное тело и вознестись в небеса. Она рассекает кучевые облака, нависшие над городом, минует стратосферу, ионосферу и экзосферу, вылетает в космическое пространство, достигает границ Солнечной системы, а затем и нашей галактики и останавливается только через несколько световых лет, а после этого безуспешно ищет себе место успокоения, стараясь увернуться от метеоритов.

Мужчина делает еще одну затяжку и берет трубку.

— Слушаю…

— Привет, — отвечает женский голос. — Это я.

Спина мужчины напрягается. Он давит окурок в пепельнице, которая стоит возле телефона, и тихо говорит:

— Я тебя тысячу раз просил никогда не звонить мне домой.

— Но я…

— Сколько можно повторять, чтобы ты звонила мне только на работу.

— Ты можешь говорить?

— Конечно нет. Ты сама можешь об этом догадаться.

— А где… она?

— В спальне.

— Она… нас оттуда слышит?

— Нет. Но она может войти сюда в любую минуту.

— Прости, пожалуйста. Я все понимаю, но мне нужно было поговорить с тобой именно сейчас. Я никак не могла ждать до завтра, когда ты будешь на работе.

Наступает молчание. Его нарушает мужчина:

— Почему?

— Потому что я очень страдаю от того, что происходит.

— С кем происходит?

— С нами. С кем же еще?

— Но… Ты, кажется, понимаешь…

— Нет! Нет. Молчи. Мне не надо никаких объяснений. — Она хочет, чтобы в ее голосе звучала ирония, но это ей не слишком удается. — Она может тебя услышать.

— Нет, сейчас она меня не слышит. Послушай…

— Я думаю, что настал момент принять решение.

— Какое решение?

— А ты не догадываешься?

— Мне сейчас не до загадок, Мария.

— Я должна выбрать. Между ним и тобой.

— И?

— И раз ты не способен дать мне все, что мне нужно… Нечего обманывать себя: я для тебя была и останусь только… — Она глубоко вздыхает. Где-то вдалеке слышна сирена «неотложки». — Ты ведь не хочешь ее бросить, правда? Не знаю, зачем задаю тебе этот вопрос. Ответ я и так знаю.

— Что это там за шум?

— Я звоню тебе из автомата.

— Мы тысячу раз об этом говорили. Я всегда был с тобой совершенно откровенен и ничего не скрывал. Нам хорошо вместе, правда? Зачем тогда…

— Но я с ума по тебе схожу, а ты меня совсем не любишь.

— Я всегда говорил, что не хочу причинить тебе зла. Я никогда тебе ничего не обещал. Разве я тебе что-то обещал?

— Нет.

— Ты сама должна решить, как нам поступить.

— Ладно.

— Говорил я тебе с самого начала или нет, что все решения должна принимать ты сама?

— Говорил. Поэтому я тебе и звоню. Я уже приняла решение.

— Я всегда играл с тобой в открытую. — Он замолкает. — И каково же твое решение?

— Я решила… что нам лучше перестать встречаться.

Женщина произносит эти слова и начинает рыдать. Рыдает она довольно долго. Но вот постепенно всхлипывания стихают. Мужчина пользуется этим моментом, чтобы вставить реплику:

— Мне очень жаль, но если ты действительно…

Женщина прерывает его:

— Ну неужели ты не понимаешь, что я не могу перестать с тобой встречаться?!

Когда рыдания стихают, мужчина говорит:

— Мария…

— Не надо. — Она сморкается. — Будет лучше, если ты ничего мне не будешь говорить.

Неожиданно мужчина повышает голос:

— Нет-нет, я бы, пожалуй, выбрал машину, которая расходует меньше бензина.

— Что?

— Особенно если ты так много ездишь. — Он замолкает на минуту. — Конечно. — Мужчина делает еще одну паузу. — Да-да, я понял. Но здесь я просто не знаю, что тебе посоветовать. Мне кажется, что тебе больше подошел бы автомобиль, у которого было бы больше… — Он делает вид, что не может вспомнить нужное слово. — Да-да, согласен. Но она жрет слишком много бензина.

— Ты сейчас не можешь говорить?

— Конечно нет.

— Она что, рядом?

— Да.

— Прямо перед тобой?

— Да. Но эта модель по цене не слишком-то отличается от японских машин. А японские автомобили…

— Твоя жена стоит перед тобой, а я тут мучаюсь, не зная, что мне делать. — В ее голосе все больше негодования. — Не могу взять себя в руки и покончить с этой мукой.

— В идеале нужны четыре двери. Для вас непременно четыре.

— Неужели ты сам не видишь, что другого выхода у нас нет? Так больше продолжаться не может. Мы даже не можем поговорить как нормальные люди.

— Но она тратит шесть с половиной литров.

— Ты треплешься о машинах, о бензине и о дверях, а я не в состоянии даже повесить трубку.

— Одну минуточку. — Мужчина закрывает трубку рукой. Женщина слышит приглушенный разговор на другом конце провода. — Он говорит, что… — Мужчина снова прикрывает трубку рукой, а потом опять приподнимает ладонь. — Передай Луизе от Анны, что торт ей удался на славу.

— С кем, по ее мнению, ты разговариваешь?

— Ну, ладно, скоро увидимся.

— Ты что, хочешь, чтобы я повесила трубку или?.. Но перед тем как я ее повешу, обещай мне, что мы встретимся завтра.

— Да.

— Я ничего не могу с собой поделать. Звоню тебе, чтобы сказать, что между нами все кончено, и в конце концов спрашиваю, не можем ли мы завтра… Договоримся встретиться там, где обычно?

— Да.

— В то же самое время?

— Точно.

— И мы, — на этот раз в ее голосе звучит сладострастие, — мы все сделаем, как всегда? Я тебя вижу прямо перед собой: ты стоишь на коленях и приподнимаешь мою юбку… Ты меня будешь лизать? А кусать? Ты мне сделаешь очень больно?