— Этого я не могу сделать, — сказала Лалила, — и мы все единогласно решили рискнуть. Смерть от нас еще далека. От холода мы можем укрыться в этой снеговой хижине, тюленьего мяса нам хватит надолго, а для питья нам послужит талый снег. Я надеюсь, что лед несет нас к югу, и мне кажется, что сегодня теплее, чем вчера.

— Разумно сказано, — заметил Паг. — Нужно увеличить хижину и ждать, что произойдет.

Так они и поступили.

После того, как работа была окончена, Паг и Моананга принялись выспрашивать у Лалилы все подробности ее поездки на север и допытываться о том, где ее родина и каково там живется. Она отвечала на их вопросы, как умела. Но Ви с нею почти не разговаривал, потому что Аака следила за ними ревнивыми глазами.

Так прошло четыре дня и четыре ночи.

За все это время произошло только одно изменение: воздух с каждым часом становился все теплее и теплее. Это им не только казалось: снег таял, и со стен их хижины капало. К концу четвертого дня они заметили позади, на западе, огромную ледяную гору.

Айсберг все увеличивался и приближался. Казалось, что его гонит на них или их гонит к айсбергу. Из этого они заключили, что лед по-прежнему движется, хотя движение его они ощутить не могли. Всю ночь раздавались ужасающие шумы, а лед под ними трещал и колебался, таял, но никто не решался выйти из хижины и посмотреть, откуда несется шум. К тому же, с севера дул сильный ветер, который совершенно заслонил луну густыми тучами.

К утру ветер стих, и солнце встало на чистом безоблачном небе. Паг отодвинул закрывавшую вход снежную глыбу и вышел. Он немедленно возвратился, молча взял Ви за руку, вытащил его наружу и закрыл выход.

— Смотри, — сказал он, указывая на север.

Ви взглянул, зашатался и упал бы, если бы Паг его не подхватил.

Не дальше, чем в ста шагах от их хижины возвышался тот самый айсберг, за которым они вчера следили. То был высокий ледяной шпиль. Наверху его, сжатый ледяными глыбами и огромными валунами, вздымался Великий Спящий!

Сомнений не было.

Солнце ярко освещало чудовище. Спящий стоял такой же, каким Ви видел его всю жизнь, только левая передняя лапа его была обломлена под самым коленом. Но Спящий был не один: вокруг него, между ледяными и каменными глыбами, лежали засыпанные снегом тела.

— Взгляни, вот старые друзья, — сказал Паг. — Узнаешь? Нгая здесь нет. Нгая Спящий растер в порошок. Но вон, видишь: Урк-Престарелый, рядом с ним Пито-Пито-Китиа там Хотоа и Уока. Как тебе нравится?

— Отвратительно!

Позади него раздался голос Ааки:

— Вы думали, что ушли от старых богов, но они гонятся за вами. Я думаю, о муж мой, что эта ледяная гора не сулит нам ничего доброго.

— Меня мало интересует, что обозначает появление этой ледяной горы, — спокойно отвечал ей Ви. — Вид, во всяком случае, омерзительный.

В это время и остальные вышли из пещеры. Моананга молчал, Тана закричала и торопливо закрыла лицо руками.

Лалила медленно произнесла:

— Гора эта грозит тем, что обрушится. Но, кажется, мы плывем быстрее, чем она.

— Это еще вопрос, — сказал Паг.

В это мгновение ледяной пик, на который они смотрели, подтаяв, очевидно, в теплой воде, задрожал и стал наклоняться к ним. Трижды наклонялся шпиль, и, наконец, медленно и плавно перевернулся. Он скрылся под водой, и с ним вместе и Спящий и все люди племени. На месте же, где поднимался шпиль, показалось его подножье — лед, усеянный громадными черными валунами.

— Прощайте, Ледяные боги! — улыбнулась им Лалила.

Вдруг Ви крикнул:

— Назад! Назад! Волна!

Он схватил Ааку за руку и отбежал. Остальные бросились за ним.

Они только успели отскочить, как место, на котором они стояли, залила волна льда и воды, поднятая перевернутым айсбергом. Волна дохлестнула до самой хижины и стала отступать. Но весь лед, на котором они безмолвно стояли, затрясся, задрожал.

Фо, убегая от волны, проскочил дальше остальных и вернулся с криком:

— Льда впереди нет, и вдалеке видна земля. Отец, смотри, там берег.

Все побежали за Фо, пробираясь по снегу, и увидали: между двумя ледяными берегами извивался поток воды. Он стремительно несся, гоня большие глыбы льда. Поток впадал в большое открытое синее море, на котором льда не было.

И за этим морем видна была земля, о которой говорил Фо; Между зелеными холмами змеилась впадающая в море река. Лесистые долины поднимались к холмам. Эту чудесную землю они все видели несколько мгновений, затем ветер нагнал туман с того места, где затонул преследовавший их айсберг, и видение скрылось.

— Это моя родина. Эта река и эти холмы мне знакомы, — сказала Лалила.

— В таком случае нам нужно добираться туда как можно скорее, — заметил Паг. — Лед верой и правдой служил нам достаточно долго. Он уже трещит и тает.

Лед действительно таял.

Его со всех сторон подмывало теплое море, на берегу которого родилась Лалила. Лед таял на глазах. Уже появились трещины.

Внезапно льдина треснула посредине, и вся хижина нырнула в воду.

— В лодку! — крикнул Ви.

Они бросились к лодке и протащили ее к самому краю льдины, где лед уже расходился. Женщины и Фо сели в лодку, затем Моананга, затем Паг. Ви держал корму, направляя нос по течению. А Лалила и Моананга доставали весла.

Ви взглянул на лодку. Она была перегружена. Вода почти перехлестывала через борта. Ви понял, что, если еще один человек сядет в лодку и ветер хоть немножко усилится или какая-нибудь льдина заденет челнок, лодка неминуемо перевернется, и все утонут.

— Прыгай скорее, Ви! — крикнула Аака.

— Прыгаю! — отвечал Ви и изо всех сил толкнул корму, так что лодка соскользнула с подводного льда. Быстрое течение подхватило ее, и она понеслась.

Ви отступил на несколько шагов и уселся на льдине, следя за челном.

Внезапно раздался плеск воды. Он опустил глаза и увидел, что Паг подплывает к нему.

Ви помог карлику выбраться на лед и спросил:

— Почему ты вернулся?

— А там слишком много женщин. Их болтовня мне надоедает.

Ви взглянул на Пага, Паг на него, и оба больше не проронили ни слова. Они сидели на льду, плывя вслед за лодкой и следили, как челнок уносится по течению. Туман начал закрывать его.

Но прежде, чем туман окончательно сгустился, они успели заметить, что высокая женщина выпрямилась в лодке и прыгнула в воду.

— Кто это? Аака или Лалила? — простонал Ви.

— Это мы скоро узнаем, — ответил ему Паг спокойно.

Он улегся на льду и закрыл глаза, точно собираясь заснуть.

Мы, люди белой расы, думаем, что знаем все. Например, мы думаем, что понимаем природу человека. Но в действительности понимаем ее лишь так, как она представляется нам, а именно: со всеми прикрасами, неясно обрисовывающимися сквозь завесу наших условностей, и упускаем из вида те ее проявления, которые мы забыли или о которых неприятно вспоминать. Но я, Аллан Квотермейн, размышляя об этих вещах, как человек невежественный и необразованный, всегда находил, что никто в действительности не может понять человеческой природы, если он не изучил ее в грубых, некультурных формах. А с этими проявлениями ее я был отлично знаком.

Дело в том, что в жизни мне приходилось сталкиваться преимущественно с серым материалом, с девственной рудой, а не с отдельными полированными предметами, выделываемыми из нее (если только можно считать их отделанными, в чем я сильно сомневаюсь). Я думаю, что придет время, когда более цивилизованные поколения будут смотреть на нас, как на грубых, полуразвитых существ, единственная заслуга которых в том, что мы передали потомству огонь жизни.

В жизни все относительно, и на одном конце лестницы стоит человек-обезьяна, а на другом — сверхчеловек, то есть то последнее явление человечества, которое я хочу и не могу предугадать.