— И всё-таки я не понимаю смысла твоего присутствия здесь, — глухо произнёс Ник.

Фрэнк неестественно засмеялся, можно сказать — заржал. Даллас терпеливо ждал окончания истерики. Насмеявшись вволю, Фрэнк с неожиданной злостью спросил:

— А смысл своего присутствия ты понимаешь?

Хороший вопрос! Не дождавшись ответа, Фрэнк продолжил:

— Беда в том, что ты невольно отождествляешь меня со своим другом, то есть воспринимаешь как человека. Да, я использую его психоматрицу, ибо никаким другим способом мы общаться не сможем, но я далеко не человек. Понять мотивы и оценить результаты моей деятельности ты просто не в состоянии.

— Допустим, — согласился Ник. — Но понять, является ли эта деятельность благом для человека, я в состоянии?

— А является ли благом сама жизнь? Я лишь один из элементов мироздания… Как, например, ты относишься к планете Юпитер? Вот так же относись и ко мне — как к неизбежной объективной реальности. Вселенная — это море энергии, и этой энергией необходимо управлять. Человек не освоил ещё и тысячной доли существующих в природе взаимодействий, а уже возомнил себя венцом творения, высшей формой разумной жизни во Вселенной. На самом деле это далеко не так…

Пока Ник слушал, в его голове мелькали какие-то подозрительные ассоциации: психоматрица, управление энергией, природные взаимодействия… Где-то что-то подобное уже было…

— Какой же вид энергии или взаимодействия является для тебя основным? — осторожно спросил Ник.

— У вас нет единого понятия на этот счёт, но в общих чертах сюда подходят такие термины, как «психическая энергия», «биополе», «телепатия», «телекинез»…

— Короче, биологическая энергия, возникающая в результате разумной деятельности людей! — перебил Ник.

— Приблизительно так, — поморщился Фрэнк. — Но скорее, не «разумной деятельности», а эмоциональных переживаний.

Далласа осенило, он наконец-то вспомнил старый фантастический фильм, в котором люди содержались в гигантских инкубаторах, являясь лишь элементами питания, батарейками для поработившего их сверхразума, однако за счёт транслировавшейся в мозг специальной программы им представлялось, что они живут нормальной, полнокровной жизнью. Тогда это показалось Нику сущим бредом, спрашивается — зачем организовывать мозговую деятельность «батареек», если достаточно снабжать их питательным раствором, получая взамен лишь тепловую и электрическую энергию, и пусть они остаются дебилами.

Действительность, как всегда, переплюнула все фантастические домыслы. Оказывается, для всяких там «залётных монстров» была лакомым кусочком именно энергия эмоциональных переживаний человека. Пришедшая следом мысль заставила Ника похолодеть, хотя до этого он чувствовал, что и так почти совсем замёрз. Длительное общение с Вирусом явно не шло ему на пользу.

— Ты как-то стимулируешь выделение этой энергии? — спросил Даллас как можно более безразличным тоном.

— Конечно! Люди так устроены, что их отрицательные эмоции гораздо сильнее, ярче, чем положительные. Впрочем, следующая за сильным стрессом радостная эйфория также может быть достаточно энергоёмка.

— Ты хочешь сказать, что влияешь на судьбы людей, заставляя их страдать? — Ник с трудом унимал зубовный стук. Пытаясь согреться, он подпрыгивал на месте и растирал плечи руками.

— Ну, судьба отдельного индивидуума — слишком мелкий объект для воздействия… Я работаю в более глобальном масштабе…

— Ты влияешь на ход Земной истории?! — ужаснулся Ник.

— Что тебя так поразило? Жизнь — это движение, борьба, иначе она превратится в никому не нужную тупую жвачку… Это один из основных законов существования нашей Вселенной, относящийся ко всем уровням разума.

Пора просыпаться, подумал Ник, трясясь всем телом, иначе я так точно «кони двину». Он закрыл глаза.

— Уже уходите? — насмешливо поинтересовался Фрэнк. — Не мучайтесь понапрасну: человек, принявший сильную дозу снотворного, не может проснуться по собственному желанию. Давайте лучше продолжим нашу увлекательную беседу. Я постараюсь скрасить вам переход в мир иной… Это не займёт много времени, ещё пара минут — и ты уснёшь навсегда.

— Чем же я обязан столь высокой чести? — прохрипел Ник. — Ты ведь говорил, что не занимаешься судьбами отдельных индивидуумов.

— О! Ты не простой индивидуум, с тобой не грех разобраться персонально! Ник, ты и впрямь считал, что держишь меня за горло?

— Я и сейчас так считаю! — прошептал Даллас. Силы покидали его.

— Ты поразительно упрям и безосновательно самонадеян даже за полшага до смерти! — всплеснул руками Фрэнк. — Что ж, это делает честь твоей выдержке! Напоследок хочу потешить твоё самолюбие — ты был действительно достойным противником!

Ник вымучил из себя подобие улыбки. Как всё это было похоже на Фрэнка, именно так говорил бы и жестикулировал его друг, если бы ему довелось сниматься в кино в роли космического злодея.

Окружающий мир подёрнулся дымкой, поплыл, стал ещё более призрачным. Даллас понял, что умирает. Ему было страшно, но не поставить победную точку в их противостоянии он не мог.

— Ты поторопился, — шевельнул губами Ник, пытаясь сфокусироваться на физиономии Фрэнка, в надежде увидеть ужас в его глазах. — Следовало на этот раз лучше покопаться в моих мозгах… Рядом со мной находится женщина, если я вдруг умру, она осуществит то, чего ты так боишься…

Холод отступил. На лице Фрэнка возникло недоумение, потом ярость. Оскалившись, он прорычал:

— Кстати, я забыл тебе сказать: человек, не имеющий возможности самостоятельно проснуться, также находится полностью в моей власти!

Даллас почувствовал, как какая-то внутренняя пружина развернула его тело и бросила в пропасть. Попав под ледяные струи воды, он вдруг ощутил нестерпимый ожог и, лишь успев удивиться этому, потерял контроль над своим телом.

Кэт сидела окруженная мертвецами, рядом с вытянувшимся на полу холодеющим телом Ника. Ей было жутко. Звёздное небо над головой казалось зрительным залом, из которого тысячи враждебных глаз, не мигая, наслаждались разыгрывавшейся перед ними драмой. Она щупала нитевидный пульс и, прислушиваясь к редкому, прерывистому дыханию, была готова в любой момент броситься к «выращенному» Ником сенсору, чтобы раз и навсегда прекратить этот кошмар. «Пора, пора, пора», — стучало в висках, мешая ловить слабые удары сердца любимого человека. Несколько раз она вскакивала, но тут же, уловив запоздавший вздох, снова опускалась на колени.

Почувствовав, что близка к нервному обмороку, Кэт решила досчитать до ста и потом, несмотря ни на что, включить генератор. На счёте восемьдесят рука Ника неожиданно потеплела, а спустя пару секунд стала просто огненной. Он открыл глаза, в них светилась отчаянная ненависть. Кэт инстинктивно отпрянула. Это её спасло — тяжёлая ребристая подошва промелькнула в сантиметре от кончика носа. Кэт, плохо соображая, сделала кувырок назад и попыталась принять стойку, но Ник не дал ей опомниться. Удары сыпались один за другим. Они были не очень профессиональными, но чрезвычайно сильными. Кэт увёртывалась и ставила блоки, пока это удавалось. Однако Даллас в считанные секунды оттеснил её от сенсора. Оценив, наконец, ситуацию, Кэтрин выхватила пистолет, но Ника это не остановило, видимо он был уверен, что вести огонь на поражение она не станет. Кэт начала стрелять в пол, не давая ему приблизиться. В образовавшейся паузе их взгляды встретились. Глаза Ника были пусты и холодны, такой же взгляд был у Алекса, совсем недавно целившегося в них из бластера. Кэт убедилась, что перед ней стоит живая машина, пешка в руках чужого разума, обладающего извращённым представлением о смысле бытия и преследующего недоступные человеческому пониманию цели. Теперь последние сомнения ушли, она была обязана выиграть эту схватку и уничтожить врага, кем бы он там ни был на самом деле.

Почувствовав свою правоту, Кэт пошла в атаку. Благо, что оружие Ника осталось лежать рядом с вещмешком. Она превратилась в стремительную и безжалостную львицу, защищающую своё потомство. Удары градом посыпались на противника. Даллас явно проигрывал ей в скорости. Пользуясь пистолетом, как дубиной, она всё-таки умудрилась нанести мощный удар в голову. Ник на мгновение потерял ориентацию. Кэт в два прыжка преодолела расстояние, отделявшее её от сенсора, и, выставив вперёд руки, нырнула в багровый туман. Пролетев сквозь него, она сгруппировалась, но шлёпнуться на пол ей было не суждено…