– Ты должна смириться, милая, – промолвила тётя.

– Никогда! – жёстко отмела это предложение Роуз. – Что бы я ни видела, мне плевать! Вы не уверите меня, что я монстр! И завтра же я улетаю в Лос-Анджелес! Хватит с меня!

Резко развернувшись на каблуках, Розамунда пошла прочь из гостиной, вся буквально кипя от гнева и в тоже время растерянная и невероятно взволнованная. Однако она твёрдо решила, что пора уносить из Скофхегена ноги. Если здесь всё так запутанно, то пора вернуться к началу – домой, в Лос-Анджелес и начать всё заново, там, где нет этой путаницы.

Только судьба видимо решила иначе. Потому что прежде чем Роуз успела шагнуть за порог, ноги её подогнулись и то внутренне напряжение, что копилось в ней всё это время, внезапно прорвалось наружу. Это было странное ощущение, но отчего-то показавшееся ей знакомым. Внутри всё закипело, и тело вдруг стало невероятно горячим, дыхание частым и прерывистым. Мир поплыл перед глазами. И в тоже время вместе с жаром, накатила невероятное ощущение силы, разлившейся по ней, заструившейся по телу. Всё её существо казалось, вопило, требовало чего-то. Реальность с каждым мгновением отдалялась и голос тётушки, взволнованно взывавшей к ней, не пробивался к затуманенному сознанию Роуз.

«Что со мной? Что происходит? Неужели это мой конец?» – не понимала девушка, хватая ртом воздух, пытаясь обуздать ту, невиданной силы, мощь, что рвалась из глубин её существа, не желая поддаваться чему-то неизвестному, пугающему, что проснулось в ней. Только вот эта борьба была невероятно изматывающая для Розамунды. Ведь, не сознавая, она боролась с самой собой. Столкновение человеческой сущности и сущности зверя, равносильно значимые, живущие в одном теле – это заведомо провальная битва. Только вот девушка этого не знала.

«Я не хочу умирать! Хочу жить! Я хочу жить! Я так молода! Что мне делать?» – мысленно вопила Роуз в ужасе, цепляясь за своё человеческое «Я» и будто в ответ на её не мой вопрос, в сознании зазвучал ясный и кристально отчётливый голос тёти:

«Дорогая, ты обращаешься. Твоё тело желает измениться, приняв обличье зверя. Позволь ему…»

– Нет! – проскрежетала сквозь зубы Роуз. – Никогда.

«Тогда, дорогая, попытайся успокоиться и взять зверя под контроль. Ты ведь чистокровный оборотень, а значит именно тебе решать собственную участь»

– Оборотень? Какой оборотень? – противилась девушка.

«От судьбы не уйти, детка…- вздохнула мысленно тётя. – Решайся…»

«Я человек! Человек! ЧЕЛОВЕК! Слышишь тварь? Я – Человек!» – мысленно заявила Роуз, обратившись к тому, или чему-то, что сама до конца не понимала, но что буквально ломилось из неё. И отчего-то представила клетку с железными прутьями, дверцу которой она с лязгом захлопнула, будто запирая там свой ужас и страх, и то, что хотело завладеть ею. Захлопнула и спустя мгновение-другое распахнула глаза, придя в себя задыхаясь, обливаясь потом, лежа на полу.

– Детка, ты в порядке? – обеспокоенно спросила тётя, склонившись к ней.

Но Розамунда молчала. Она, было, приоткрыла рот, что бы сказать, что всё в порядке и что о ней не стоит беспокоиться, но только именно сейчас, этого она сделать не могла – не могла лгать. Потому как с ней было далеко не всё хорошо. Нет, физически девушка чувствовала себя удовлетворительно, а вот насчёт духовного баланса – то он был подорван. Приступ или как произошедшее с ней не назови, спровоцировал высвобождение её заблокированной ранее памяти. Те две ночи, после которых она приходила в себя, совершенно не там где должна, не в постели, а на пороге – у чёрного входа или ещё «лучше» – в охотничьем домике Дерека. И при всём при этом, совершенно не понимая, как тут очутилась и с постепенным осознанием, что у неё появились провалы в памяти – «чёрные дыры», вместо воспоминаний. Конечно, если не считать тех смутных образов, более похожих на кошмар или бред. Сейчас же, эти скрытые воспоминания, вдруг «обнажились», представ перед Роуз в полном объёме. Словно с памяти сорвали пелену, ранее укрывавшую от девушки, ускользнувшие от её внимания эпизоды. Она отчётливо и ясно вспомнила то, как взглянув засыпая в окно, в свою первую ночь, когда всё началось – в ночь полнолуния, увидела сквозь полупрозрачную ткань занавески огромный диск бледно-жёлтой луны повисший в небе…шторы она так и не завесила, нечто сверхмощное проснулось в ней в этот самый миг, и, вырвав из постели, повлекло из дома. Девушка вспомнила, те чувства – словно в ней всё вскипело и в то же время бросало в холод. И чувство…чувство того, что следует немедля выйти из дома, что бы очутиться под лучами рассеянного белесого света. И это желание было столь нетерпимым, столь всепоглощающим, что в стремлении скорее его осуществить, Роуз забыла всё на свете и распахнув окно, рванулась из него, пытаясь дотянуться, при этом едва не вывалившись из окна. Но этого оказалось мало. Луна, что так манила её, была не досягаема и более того, в тот самый момент, будто в насмешку, тёмная туча закрыла небо, спрятала от глаз девушки ночное светило. И это так раздосадовало, разозлило Розамунду, что та, захваченная проснувшейся, пробуждающейся в ней силой, разгневанная из-за такой насмешки судьбы, злая на злосчастную тучу принялась громить комнату: расшвыривая одежду, опрокидывая мебель, обрывая шторы. А затем, распахнув дверь, выбежала вон из дома, забыв обо всём на свете, ни сколько не заботясь о том, что сама босиком и одета в одну лишь ночную сорочку. Она укрылась в лесу, под его густым покровом, окутанным тьмой и туманом, среди таинственных шорохов и полным терпких, пряно-сладких ароматов хвои, земли, прелой травы. Но и тут девушка не нашла покоя, ощутив страх и одиночество, уязвимость. Ей нужен был свет, а не кромешная тьма леса и она бросилась бегом из удушающей чащобы. И достигла желаемого…ставшего началом конца её прошлой жизни и началом новой, ранее не знакомой. Едва блеклый лунный свет коснулся её, как процесс изменения, начался полным ходом. Рози будто вновь ощутила, как быстро и гладко её тело меняло форму, принимая новую – зверя, ощущая силу и лёгкость и то, как ночь превратилась в один стремительный бег – прочь от новой судьбы, от новой, дарованной ей жизни оборотня. Вспомнила то, как в итоге заснула на куче прелых листьев, с утренними лучами вернув себе человеческий облик. А следующая ночь стала лишь повторением предыдущей, только избавленной от боли. В этот раз тело быстро адаптировалось и изменилось под стать хищной сущности, обратившись в зверя. Затем же в этом облике она бродила по лесу, где встретила рассвет. Да…Розамунда вспомнила всё, кроме того, как же она вернулась домой в первую ночь после обращения. Впрочем, сейчас девушке это было безразлично. Она чувствовала себя оглушённой, своими открывшимися воспоминаниями и понимала лишь то, что привычного, обыденного в её жизни более ничего не осталось и больше никогда не будет. Та, прежняя, немного наивная, излишне самонадеянная Розамунда Сент-Джеймс, которой она была до приезда в Сковхэгэн, исчезла навсегда, можно сказать умерла. Вместо неё появилась другая – неизвестная девушка, даже уже не человек, а нечто иное – оборотень, утративший половину своей человеческой сути. Как оказывается страшные сказки – могут стать реальностью. Кто бы знал, что такое возможно…и то падения, что она ощущала с самого первого дня приезда к родственникам, наконец, закончилось, бездной тьмы, которая теперь, навалилась на неё всей своей свинцовой тяжестью ни давая сделать и вздоха. И к столь ужасающему повороту судьбы она уж точно не была готова. Ни кто не подготовил её к нему.

– Рози, дорогая, скажи же что-нибудь! – всё больше беспокоилась тётя. Прохладная ладонь женщины ласково коснулась разгорячённого, покрытого испариной лба Розамунды. – Боже правый…да ты вся горишь. Впрочем, это, наверное, нормально. Ты ведь едва не обратилась…

Слова тети, словно бич хлестнули девушку, заставив вздрогнуть.

– Нет. Нет! Я не готова это слушать! – покачав головой, пробормотала девушка. Роуз надо было время, что бы свыкнуться хотя бы с тем, что ей известно, а что-либо ещё, слушать она не хотела.