Не получив разрешения румынского правительства на покупку горючего и провианта, «Потемкин» 20 июня покинул Констанцу и отправился к побережью Крыма. В Феодосии было запасено продовольствие, но добыть топливо команде помешали действия начальника гарнизона города. Когда А. Н. Матюшенко и несколько матросов катером начали подтягивать к «Потемкину» шхуну с углем, которая стояла в порту, начальник приказал обстрелять потемкинцев. Несколько матросов были убиты, часть из них — захвачена солдатами.

Броненосец «Потемкин» на рейде

Истратив запасы продовольствия и топлива, «Потемкин» 24 июня 1905 г. прибыл в Констанцу и на следующий день сдался румынским властям. Команда броненосца покинула корабль и высадилась на берег, где была дружественно встречена румынскими рабочими, крестьянами и представителями передовой интеллигенции. Впоследствии часть их эмигрировала в Америку и другие страны. А. Н. Матюшенко из Румынии эмигрировал в Швейцарию, где написал брошюру — воспоминание «Матросы Черного моря». В Женеве он встретился с В. И. Лениным и имел с ним беседу. Вернувшись в Румынию, А. Н. Матюшенко написал воззвание «К офицерам армии и флота». В июне 1906 г. из — за преследований Матюшенко покинул Румынию и выехал в Америку, а оттуда переехал в Париж. Позже, решив вернуться на родину, он 28 июня 1907 г. нелегально прибыл в Одессу, а затем перебрался в Николаев, где и был через несколько дней арестован. Приговор военно — морского суда был самым суровым: 20 октября 1907 г. Матюшенко погиб на виселице.

Восстание на броненосце «Потемкин» потерпело поражение прежде всего из — за отсутствия правильного политического руководства. Но, несмотря на неудачу, оно имело огромное значение. По оценке В. И. Ленина, «…броненосец «Потемкин» остался непобежденной территорией революции…»[124]. Это было первое массовое выступление в армии и на флоте, первый случай перехода воинской части на сторону революции, что ознаменовало новый шаг вперед в революционном движении против самодержавия.

Отношение к булыгинской Думе. Напуганное всеобщим подъемом революционного движения, поняв, что одними репрессиями подавить революцию невозможно, царское правительство начало переходить к политике лавирования. 6 августа 1905 г. были опубликованы манифест и положение о выборах в Государственную думу, которая имела только совещательные права. По имени автора проекта такой бесправной Думы министра внутренних дел Булыгина она получила название булыгинской. Избирательный закон лишал права участия в выборах весь пролетариат, крестьянскую бедноту, женщин, военнослужащих, учащихся. «С точки зрения интересов народа, — писал В. И. Ленин, — Государственная дума — самое наглое издевательство над «народным представительством»[125].

Разоблачая реакционную суть царских «реформ», большевики выдвинули и отстаивали тактику активного бойкота булыгинской Думы, считая главной задачей данного момента агитацию за вооруженное восстание и создание временного революционного правительства.

Большевистские организации на Украине проводили в жизнь намеченную тактику, отстаиваемую В. И. Лениным и ЦК РСДРП. Харьковские большевики в своей прокламации «Задачи рабочего класса и Государственная дума» писали: «Ни на какие сделки и уступки самодержавию мы не пойдем, с негодованием отвергнем всякие попытки обмануть народ и помешаем этим попыткам. Мы помешаем правительству и имущим классам устроить Государственную думу… Мы будем вооружаться, объединяться, будем вести нашу борьбу до тех пор, пока не победим окончательно»[126]. Одесский комитет РСДРП в своей листовке призывал: «Долой Государственную думу, потому что она обман и издевательство над рабочими и крестьянами; потому что в ней соберутся враги народа — царские чиновники, помещики, купцы и фабриканты; потому что она выдумана царскими чиновниками для еще большего подавления и угнетения народа»[127]. Оба комитета призывали также к подготовке вооруженного восстания. Широкую агитацию за активный бойкот развернули и Екатеринославский, Николаевский и другие комитеты.

Тактику активного бойкота Думы поддерживали многочисленные собрания рабочих. Так, пролетарии ряда харьковских заводов (паровозостроительного, Гельферих — Саде и др.), выразив в резолюции свое возмущение по поводу булыгинской Думы, заявили, что они будут продолжать революционную борьбу за немедленный созыв Учредительного собрания, избранного на основе всеобщего, прямого и равного избирательного права, с тайным голосованием. Подобные резолюции принимали рабочие многих заводов и фабрик.

За бойкот булыгинской Думы выступили не только революционная социал — демократия, но и некоторые мелкобуржуазные партии, в частности эсеры. Большевикам удалось на основе бойкота булыгинской Думы создать единый фронт революционных и части оппозиционных сил. Против тактики активного бойкота Думы выступила меньшевистская газета «Искра». В августе 1905 г. меньшевики созвали в Киеве Южнороссийскую конференцию РСДРП, которая также высказалась против бойкота булыгинской Думы. В. И. Ленин подверг резкой критике резолюцию этой конференции в своей статье «Последнее слово «искровской» тактики или потешные выборы, как новые побудительные мотивы для восстания».

Либеральная монархическая буржуазия, боясь революции, идя на соглашение с царизмом, решила участвовать в созыве Думы. Характеризуя тактику буржуазии этого периода, В. И. Ленин указывал, что пролетариат борется, а буржуазия крадется к власти[128].

Только рабочий класс под руководством большевиков активно готовился к решительной борьбе против царского самодержавия, разоблачал соглашательскую тактику буржуазии.

Начало стачки. Большой вклад в дело дальнейшего развертывания революционного движения в стране сделали осенью 1905 г. рабочие Москвы и Петербурга. 19 сентября в Москве начались забастовки печатников, которых поддержали рабочие других предприятий. 24 сентября забастовали рабочие табачных фабрик, трамвайщики, пекари. В городе проходили большие демонстрации рабочих и студентов, многочисленные митинги, сопровождавшиеся столкновениями с полицией.

Оценивая эти события, В. И. Ленин образно назвал их первой молнией грозы, осветившей новое поле сражения[129]. В превращении забастовок на отдельных предприятиях Москвы в одну общегородскую большую роль сыграла забастовка московских железнодорожников, начавшаяся 6 октября. Выступления московских рабочих дружно поддержали пролетарии Петербурга. «Москва и Петербург, — писал по этому поводу В. И. Ленин, — поделили между собой честь революционного пролетарского почина»[130]. В течение короткого времени забастовали железнодорожники и фабрично — заводские рабочие многих городов страны. К забастовке примкнули также служащие, учащаяся молодежь, передовая интеллигенция. Выступление рабочих приобретало всероссийский характер.

На Украине еще 4 октября забастовали трамвайщики, рабочие железнодорожных мастерских и некоторых мелких заведений Харькова. Под влиянием событий в Москве и Петербурге 10 октября прекратилась работа на всех заводах города и состоялся многолюдный политический митинг, на котором выступавшие ораторы призывали продолжать борьбу вплоть до свержения самодержавия. На следующий день состоялся митинг возле паровозостроительного завода. В районе университета рабочие и революционные студенты построили баррикады, на которых собралось, по сообщению ленинского «Пролетария», до 3 тыс. человек. Двери и окна университета были забаррикадированы. В ход пошли мешки с углем и камни. Рабочих на баррикадах возглавляли большевики Д. Н. Бассалыго и А. П. Васильев. Для координации революционных действий создали комитет борьбы, в состав которого вошли большевики, меньшевики и эсеры. В городе произошли столкновения рабочих дружин с войсками и полицией.